Баба Дуся вышла из своей комнаты через полчаса. Даже не вышла, а вылетела. Постучав в комнату Ирины, она тут же, не церемонясь, дернула на себя дверь.
– Горяшка где? – спросила она ошеломленную девушку.
Ирина сидела на кровати полураздетая, накрывшись простыней, и читала книгу. Отложив ее в сторону, она недоуменно пожала плечами:
– Он куда-то уехал, мне даже ничего не сказал...
– Ну, хорош! – взвилась баба Дуся. – Не иначе, как к сестре пропавшего поехал, окаянный! И меня даже не предупредил! Ну, внучок! Ну, услужил! Ежели он так вопрос ставит, я от своей помощи отказываюсь!
– Да вы успокойтесь, баба Дуся, – примиряюще сказала Ирина. – Может, он совсем по другому делу поехал.
– По какому другому? – уперла руки в боки баба Дуся. – У него сейчас одно дело! Энто он свой карахтер показывает, хочет, чтобы я думала, что он один умный, а я так это! Не пришей кобыле хвост!
Ирина невольно засмеялась, глядя на разгневанную старушку. Та, заметив этот смех и приняв его на свой счет, еще больше взъерепенилась:
– И чего иржешь? Нечего иржать! Ежли он меня так кидает, то и тебя когда-нибудь также кинет! Нельзя энтого ему спускать!
– Да что вы так разошлись-то, баба Дуся? – недоумевала Ирина, уже испугавшись.
– Ничего! А то, что зазнался он, вон чего! Думает, раз он начальник, может сам действовать!
– Но, Евдокия Тимофеевна, он на самом деле директор конторы. И ничего от вас не скрывает, вы же знаете, то вы у него ценнейший сотрудник, – решила польстить насмерть обиженной старушке Ирина. – А если он решил ехать один, значит, считает, что так будет лучше. Может быть, там опасное дело!
– Тем более! – затопала ногами баба Дуся. – Сколько раз я
его из опасных-то дел спасала, а? Память у него короткая! А
твоему легкомыслию я удивляюся! Сама говоришь, что дело
такое, всяко может случиться, и сама же сидишь тут с
книжкой, глаза портишь! – расстроенная баба Дуся валила все в кучу. – Удивляться приходится! – закончила она, выходя из комнаты и устремляясь в коридор.
Там сразу что-то загремело, повалилось на пол, затем послышался треск, а следом за ним протяжное «А-а-ап-чхи!»
Ирина накинула легкий халатик и выбежала из комнаты. Баба Дуся, сидя на полу, пыталась выпутаться из какой-то тряпки, накрывшей ее с головой, и оглушительно чихала. Ирина сдернула с ее головы тряпку, оказавшуюся стареньким бабы Дусиным плащом и спросила встревоженно:
– Вы в порядке?
– А-а-апчхи! – отозвалась баба Дуся.
В руках она сжимала свой кисет с табаком, вернее, уже без табака, потому что он был толстым слоем рассыпан вокруг.
– Вот ек-ковалек! – прочихавшись, помотала старушка головой, удивленно и огорченно разглядывая кисет, на боку которого зияла дыра. – Зацепилася случайно – и нате вам! Кисет спортила! А все Горяшка виноват!
– Да он-то тут при чем? – улыбнулась невольно Ирина.
– Как при чем? Рассерчала я на него, лихоимца, вот и бдительность потеряла.
– А вы не серчайте, – примирительно проговорила Ирина, помогая бабе Дусе подняться.
Но та, отстранив Иринину руку, легко вскочила на ноги, продолжая сокрушенно качать головой. Потом, взглянув на Ирину, вытянула губы трубочкой и спросила строго:
– Где энта девка живет?
– Какая?
– Сестра Витьки пропащего!
– Да откуда я знаю? – Ирина прижала руки к груди. – Вы что, ехать туда собрались?
– Собралась! Потому как безобразие энто – без меня дело раскручивать!
– Да он, может быть, совсем не туда поехал, – пыталась разубедить старушку Ирина, понимавшая, что Игорь будет крайне недоволен самодеятельностью Евдокии Тимофеевны.
– Как не туда, куда ж ему еще ехать! – блеснула логикой баба Дуся. – Давай адрес! – потребовала она, сверкая своими маленькими глазками.
– Да не знаю я! – рассердилась Ирина. – Вы меня извините, Евдокия Тимофеевна, хоть вы и ругаете Игоря, но ваше поведение намного хуже! Вы как ребенок себя ведете!
– Ах, так! – баба Дуся шарахнула сухоньким кулачком по стене.
С вешалки тут же повалились вещи. Баба Дуся даже пальцем не пошевелила, чтобы их поднять. Ирина нахмурилась и, нагнувшись, стала собирать вещи. Из глаз у нее закапали слезы – она вообще была девушкой чувствительной и ранимой, – и она согнулась еще ниже, чтобы вздорная старуха их не видела.
Баба Дуся тем временем шмыгнула к телефону и стала набирать какой-то номер.
– Справочная? – услышала Ирина. – Дайте мне номер фирмы «Европа»...
Неизвестно, сумела ли бы баба Дуся воспользоваться номером фирмы «Европа», сообщил бы ей Михаил Лебедев адрес Жени Маркеловой или нет, если б она до него дозвонилась, но тут вернулся сам Игорь. Ирина тут же бросилась к нему и стала шепотом рассказывать ему, как «буянит» баба Дуся.
– Это уже переходит все границы! – закончила девушка, – она меня оскорбляет! Она и тебя в грош не ставит! Сейчас вон в «Европу» звонит.
Нахмурив брови, Игорь легонько отстранил Ирину и прошел к телефону. Выдернув у бабы Дуси трубку, он строго спросил:
– Вы что этот тут надумали?
Баба Дуся, нимало не смущаясь, храбро посмотрела в глаза внуку.
– А то, – сказала она сурово, – что ежли мне начальство не доверяет, я сама действовать буду! Как считаю нужным!
– Вообще-то решения принимаю я! – твердо заявил Игорь. – А если вы вздумаете и дальше проявлять инициативу, боюсь, что... Боюсь, что нам придется расстаться! И попрошу вас больше не оскорблять мою жену.
– Откель это у тебя жена-то взялась, а? – ехидно спросила баба Дуся.
Игорь вспыхнул. Старуха вновь вернулась к излюбленной теме – насчет того, что Ирина с Игорем живут в незарегистрированном браке. Раньше она всегда в критической ситуации оперировала этим фактом, потом, когда отношения между ней и молодыми людьми наладились, утихомирилась, а сегодня снова капнула на больное место. И даже не Игорю, а Ирине, которая, безусловно, все слышала, и больше всех переживала по этому поводу.
– Я вот надумала кое-чегось, – хитро продолжала баба Дуся, – покуда ты прохлаждался. Хотела поделиться, но раз ты у нас самый умный и решения сам принимаешь, то и не стану говорить!
С этими словами она скрылась в своей комнате, нарочно врубив на полную громкость телевизор. Как раз шла передача «Наш сад», которую и Ирина и Игорь терпеть не могли.
Игорь прошел в коридор. Ирина, отшвырнув собранный ворох одежды в сторону, сидела на ящике для обуви и всхлипывала.
– Ну что ты, малышка? – Игорь, присев рядом, обнял ее за плечи. – Не обращай внимания, первый раз, что ли? Ты же знаешь бабу Дусю, она не может не язвить. Какая тебе разница, что она думает о нашем образе жизни? Успокойся!
– Я думала... – сквозь всхлипы говорила Ирина, – что она... пре-прекра-тила свои издевательства! Что она привыкла... к нам и полюбила, что она больше не будет меня третировать, а она опять... опять за свое! И это будет всегда! Я не могу так больше! – и она снова затряслась, уронив голову на руки.
– Ну, хватит! – решительно заявил Игорь. – Раз ты так переживаешь – ради бога, пойдем и зарегистрируемся! Завтра же!
Ирина подняла заплаканное недоверчивое лицо.
– Ну, зачем завтра-то... – неуверенно протянула она.
– Ну, вот! – Игорь поднялся и сунул руки в карманы. – Вот, пожалуйста, яркий пример женской
