события, а особенно их звуковая дорожка остались для правоохранительных органов неизвестными.
Однако, следует напомнить, что с этого момента, до того когда летучая команда Спецназовцев прибыла на пустырь, успело произойти немало событий, хотя и уложились они в каких-то пятнадцать минут, но, как всем известно, о минутах в таких ситуациях вовсе не стоит думать свысока... Иногда минуты действительно могут решить все.
Ни Ирина, ни Игорь не были застрахованы в эти пятнадцать минут от того, чтобы получить пресловутые бандитские пули, благо, что бойцы прежних компаньонов не были обделены боеприпасами. Поэтому то, что Малышев, потеряв связь, не торопился на выручку сильно повредило его, казалось бы, незыблемому авторитету в глазах друзей. Теперь ему дали шанс, но не факт, что он сможет им достойно воспользоваться и восстановить поврежденное реноме. Поэтому-то Малышев сейчас так распинался:
– В общем, взяли мы и Шурика, и едва уже дышащего Смирнова, и оставшихся их бойцов, – говорил он. – В общей сложности, пять человек, остальных уже даже откачивать было бесполезно. Думается, что запись подействует и господа, – он невольно поморщился, – задержанные соблаговолят дать «чистосердечные» признания...
Ирина деловито готовила ужин и даже не повернулась на голос Малышева. Она до сих пор не могла простить ему такой роковой задержки. Она все еще сердилась. Игорь же, который пришел в сознание только в карете скорой помощи, вообще, мало что помнил, а потому на Малышева зла не держал. Ну, почти не держал, так только – дулся немного. Он меланхолично курил трубку и смотрел на Иринкину спину. Признаться, у детектива Костикова в данный момент от пережитых потрясений и общего состояния, в голове не наблюдалось ни одной дельной мысли и единственное, что ему по-настоящему хотелось, так это лечь спать.
Севрюгин с Завьяловым курили и продолжали нервничать, поскольку, как выяснилось, ни Шурик, ни Смирнов к исчезновению Сереги явно не имели никакого отношения. И где их друг, а главное – что их ждет завтра утром, они не знали. Продал ли Серега кому информацию? И если да, то кому? Вот вопросы, которые занимали их больше всего.
– Так, что дальше? – снова начал Малышев. – Так, а дальше – Серегина машина. – Тут все присутствующие мужчины посмотрели на Олега, и в их взглядах даже читался интерес. – В общем, установили мы личности тех парней, что в речке той нашли. По свидетельским показаниям соседки утонувшей Белкиной, да и еще по кое-каким сведениям, выяснилось, что машина та действительно была Серегиной, и что угнали ее со стоянки, между прочим, платной, на которую хозяин поставил ее не далее, как в понедельник в начале шестого вечера...
– После работы, – тихо проговорил Димка.
– Ну да, – кивнул Малышев. – Наши эксперты установили, что все трое, по всей видимости, были в этой самой машине, и что все они пребывали в сильнейшем наркотическом опьянении, что, по всей видимости и повлекло за собой аварию. Шофер просто не справился с управлением. Как это не редко случается, – добавил Малышев, потом вздохнул, несколько неестественно, правда, и закончил: – Однако, где находится сам Клочков до сих пор не установлено...
Повисла пауза. Все подумали о Сереге. Даже Ирина отвлеклась от приготовления салата и задумчиво посмотрела в окно...
В этот момент, когда по Сереге Клочкову его друзья едва ли не собирались справлять поминки, послышался характерный звук открывающегося замка во входной двери и все, не сговариваясь, переглянулись. Кто пришел, было ясно и без слов. Тут же каждый из присутствующих принялся выполнять какие-то несвязные движения. Ирина – мыть на второй раз помидоры, Игорь – сосредоточенно выбивать трубку, Малышев – дергать себя за верхнюю пуговицу рубашки, а Севрюгин с Завьяловым – тушить окурки.
По коридору послышались приближающиеся шаги и присутствующие посмотрели на кухонную дверь, ожидая увидеть вездесущую, а теперь уже можно было бы сказать, что по временам и пропадущую Бабусю.
Каково же было их удивление, когда в дверном проеме возник высокий стройный силуэт человека, из-за которого и произошла вся вышеизложенная история.
Сергей улыбнулся как ни в чем не бывало. И тут же появилось выразительное старушечье личико, вынырнувшее откуда-то сбоку, которое хитро подмигнуло и спросило:
– Ну, что Горяш, как будем гонорар делить?
