– С хвостиком? Тот, который с хвостиком? – воскликнула Ирина, делая большие глаза.
– А ты откуда знаешь? – подозрительно покосился в ее сторону Олег.
– Ну, встречались. Он приходил в библиотеку...Ко мне, в отдел редких книг... В общем – фотографировал из одной старой книжки... – пробормотала Ирина, мгновенно смутившись и глядя на Игоря, лицо которого с самой первой минуты появления в доме Малышева хранило непроницаемое, несколько усталое выражение.
– Я буду подробно проверять все версии, и все его контакты, – кивнул Олег. – Но сейчас дело не в этом. Итак, убит человек. Вы знаете: мой принцип в работе – скорость, напор. Поэтому я мгновенно взялся за это дело – каким-то образом оно может быть связано с той бандой, которую я сейчас пытаюсь вычислить, кстати говоря, по запросу итальянской полиции. Впрочем, это так, к слову.
Но проговорив это, Малышев все же не удержался, и посмотрел на Ирину, чтобы проверить, какую реакцию произвели его последние слова – но та стояла отвернувшись, лишь удрученно прикусив губу,
– К счастью, на месте преступления сохранились пленки, которые Юрий Браун отснял буквально за полчаса до своей смерти. Установлено, что сегодня практически весь день он работал с натурщицей по имени Ольга Пряхина. Но на одном из снимков можно хорошо различить изображение еще одного, очень хорошо знакомого нам мужчины. Изволите взглянуть? Только из моих рук. К счастью, уровень фотографической техники сейчас таков, что позволяет проявить пленки и сделать фотографии буквально за полчаса, и это, порой, значительно облегчает задачу следствию.
Олег протянул фотографию Ирине, и ее лицо мгновенно покрылось пунцовыми пятнами.
Уже в следующий момент Игорь понял почему: на снимке крупным планом была зафиксирована Лелька, которая лежала на спине в развратной позе, положив одну руку на свою большую, силиконовую грудь, вторую – на цветочек ниже пупка, а за ней, на заднем плане хорошо узнавалось лицо Игоря, и он, полуоткрыв рот, словно из него вытекала слюна, смотрел на модель со странной, нехорошей улыбочкой.
По-видимому, Юра незаметно сфотографировал Игоря в тот самый момент, когда делал предложение «подсобить» – как истинный фотограф, он любил коллекционировать для себя новые типажи лиц, и подлавливать их случайные выражения.
Игорь внутренне содрогнулся: хорошо еще, что этот Юрик Браун не успел самовольно использовать его физиономии в своих картишках или порно-журналах! Ведь сейчас специальные компьютерные программы позволяют делать на основе фотографий любые коллажи и всевозможные чудеса. Черт побери, вот идиотская получилась история!
– Ну и что? – спросил Игорь преувеличенно надменно. – И что тут особенного?
Но в следующий момент получил звонкую пощечину, не узнав даже поначалу легкой руки Ирины, которая так часто нежно гладила по волосам и проводила по щекам.
– Для тебя – действительно ничего особенного, – подтвердил Олег, удовлетворенно кивая головой. – Сколько я тебя знаю, ты, Костиков, всегда был ужасным бабником. И, похоже, абсолютно не изменился. Но это ваше личное дело. А вернусь к нашему, общественному. Итак, изображенная на снимке Ольга Пряхина подтвердила, что у вас с Юрием, буквально незадолго до убийства, возникли крайне неприязненные отношения на почве ревности.
– К кому? – тупо спросил Игорь, уставясь глазами в
пол. – К ней, разумеется. К самой Ольге. Она была свидетелем того,
как ты, появился в студии Брауна во время съемок, между вами возник конфликт, потом завязалась драка. Ты уже и при ней один раз ударил фотографа головой об батарею, но окончания вашего побоища она не видела, так как чудом сумела сбежать. Впрочем, конец слишком банальный – еще один окровавленный труп.
Малышев сделал небольшую паузу, насладившись тем эффектом, который произвел его рассказ на слушателей, и затем продолжил:
– Ты, Ирина, появилась у меня в кабинете как раз в тот самый момент, когда я пытался хоть как-то сопоставить лицо дикаря, который так зверски, до неузнаваемости, размозжил человеку голову, с твоим, Костиков, лицом – и, не скрою, у меня это очень плохо получалось. Поэтому я и пришел, чтобы самому заглянуть в твои глаза. Однако, факты вещь упрямая, и бывают моменты, когда дружеские чувства – не при чем, и перестают играть какое-то значение.
– Но...это неправда! – воскликнула Ирина, встряхнувшись от оцепенения. – Этого не может быть! Фотографа убили совершенно другие люди! Игорь тут не при чем!
– Если бы вы только знали, сколько раз уже за свою жизнь во время следствия, а потом на суде, я слышал эти самые слова: это неправда, такого не может быть, он не виноват... Но почему-то никогда не думал, что когда-нибудь мне их придется услышать твоим, Иришка, голосом, – проговорил Олег, и голос его еле заметно дрогнул. – Нет, такого даже я, человек с огромным опытом, не мог себе представить. Хотя, с другой стороны, мне уже попадались дела, которые ясно говорили, что страсть к бабам – это страшная вещь, и все эти современные Дон-Жуваны плюс Отелло способны о-го-го на какие фокусы!
– Дон-Жуаны, – автоматически поправила Ирина. – Но я точно знаю...
– Молчи, – повысил голос и выразительно посмотрел на нее Игорь. – Не вмешивайся!
– Ольга Пряхина сразу же опознала тебя на фотографии, а я – как ты сам догадываешься, тоже узнал тебя, – повернулся Олег к товарищу. – И что мне теперь прикажешь делать? Согласись, Пижон, что я попал, как ты любишь выражаться, в пикантную ситуацию.
– Нужно найти настоящих убийц, – сказал Игорь, глядя в глаза друга. – На столе у меня лежит блокнот, в котором записаны номера машины, на которой приехали преступники, и основные приметы. Я думаю, они нарочно отпустили Лельку...то есть, пардон, Ольгу Пряхину, чтобы она вывела на ложный след, и изложила именно эту версию, которую ты нам тут сейчас поведал. Я и не ожидал, Малой, что у тебя вдруг прорезался такой актерский талант! По тебе сцена плачет. Или – кино. И правда – хоть снимай «Сам себе режиссер!»
– Хорошо, можно допросить Ольгу еще раз, – сказал Малышев строго, пропуская шутливое замечание Игоря мимо ушей.
– Бесполезно. Если человеку пригрозили смертью, и тем более, она только что своими глазами видела, на что эти люди способны, то будет врать даже на суде, в этом я убежден. Просто, потому что хочет остаться в живых. Но дело в том, Олег, что я тоже занялся расследованием одного крайне запутанного дела, и только поэтому оказался сегодня в фотоагентстве. Я даже видел настоящих убийц, правда, увы, только мельком и со спины. Ты мне веришь? И я вот что скажу – вместе у нас получится разобраться с этой историей, минимум, в два раза быстрее.
– Ты? Неужто, Мосолик, ты все же занялся частной практикой? – пожал плечами Олег.
– А что тут такого? Ты же знаешь – он давно собирался, – напомнила Ирина.
– Да, но ему все время было некогда – сколько я помню, голова моего несчастного друга вечно была забита другими, любовными приключениями, охотой за юбками, – мстительно усмехнулся Олег, чувствуя себя в этот момент победителем. – А для занятий криминальными делами нужны железное сердце и исключительно чистые... мозги, руки, и все прочие места.
– Ну, ты и сволочь, Малой, – только и сказал Игорь, отворачиваясь от Малышева.
Но Олег призадумался – признаться, слова Игоря заставили его немного унять обличительный пыл, и посмотреть на это дело совсем с другой стороны. Но не мог же он соглашаться на предложение Игоря сразу, тем более в присутствии Ирины! Ведь это означало бы признать себя побежденным.
– Значит, ты... не веришь? – переспросила Ирина тихо.
– Нет, не могу – сурово покачал головой Олег. – Мой долг – никому не верить на слово, а доверять только фактам. Что бы мы не говорили, пока Пижон – подозреваемый по этому делу номер один. Согласись, что пусть уж лучше он у меня пока побудет на крючке, чем у какого-нибудь долбоеба... Бабушка, а вы чего здесь слушаете? Лучше бы вы тоже ушли отсюда, пока мы разбираемся.
Олег Малышев только сейчас заметил Бабусю, которая напряженно, даже сморщившись от натуги, вслушивалась в их разговор.
– Пусть сидит – она у себя дома, – с вызовом сказала Ирина. – Я уверена, Олег, что ты об этом пожалеешь.
– Вот что, Костик, – наконец, принял для себя решение Олег, и вплдотную подошел к Игорю,
