высокой ноты. Его пальцы прикасались к бешено вибрирующей струне, а саму струну он при этом даже не видел. Выше, еще выше. Звук становился все визгливее и пронзительнее и наконец перешел в ультразвук, которого Элиот уже не мог слышать. Но он заставлял скрипку звучать еще выше, пока костями не ощутил, что звука большей высоты просто не существует.
Витрины и стекла автомобилей на Мидуэй-авеню (те, которые уцелели после взрыва газа) со звоном треснули.
Жуков, ос и пчел подбросило вверх. С неба посыпались разорванные на клочки насекомые. Стаи грифов и воробьев разметало в стороны, ударило о стены домов.
Элиот держал ноту до тех пор, пока ему не стало казаться, что у него вот-вот может треснуть череп. По тротуару пошли трещины. Со стен и машин облупилась краска. Перед глазами у Элиота все поплыло.
Он отнял смычок от скрипки.
Кожу Элиота покалывало. Из глаз и носа текла кровь. Он вытер лицо.
Вельзевул зажал уши руками и закричал. Придя в себя, он гневно воззрился на Элиота полыхающими синим пламенем глазами.
— Очень хорошо, родственничек, — прошипел он. — Ты доказал, что ты достойный противник. Так и будем к тебе относиться.
Он шагнул через развалины, расшвыривая ногами машины. Элиот снова поднес смычок к скрипке.
Крылья Вельзевула метнулись к нему. Он вырвал скрипку из рук Элиота, а его самого оттолкнул назад.
Скрипка упала в водосточную канаву. Он не успел бы подобрать ее. Наконец Вельзевул получил возможность покончить с ним.
Но Элиот и теперь не собирался сдаваться, он отказывался предоставить Вельзевулу возможность увидеть его страх.
Вельзевул захохотал и протянул к Элиоту руки, увенчанные острыми когтями.
— Иди ко мне.
На миг Элиот представил, что послушался Вельзевула, и увидел жуткое пламя, увидел себя, ведущего сотни инферналов на бой… увидел миллионы людей, гибнущих из-за него.
Не так давно он погубил несколько человек, чтобы спасти Фиону. Но он ни за что не станет по доброй воле помогать Вельзевулу в убийстве.
— Нет.
Вельзевул злобно глянул на него.
— Да будет так.
Он занес над Элиотом когтистую лапу. Элиот посмотрел ему прямо в глаза и приготовился к последней обороне.
Он едва успел заметить краешком глаза черно-серебристую вспышку. Она мчалась прямо к нему…
А в следующее мгновение лимузин дяди Генри налетел на Вельзевула.
74
Последний разрез
Лимузин врезался во что-то размером со слона. Но при той скорости, с какой Роберт вел машину, Фиона заметила только темный силуэт и пару крыльев — слишком больших для какой-либо реально существующей птицы.
От удара девочку качнуло вперед, но пристяжной ремень удержал ее.
Машина перевернулась вверх колесами и взлетела в воздух. Возникло странное чувство движения и невесомости. Лимузин ударился носом об асфальт.
Металл сложился «гармошкой», послышался лязг. Во все стороны полетели искры. Подушки безопасности наполнились воздухом и обхватили Фиону.
Стало совсем темно. У нее звенело в ушах. Она не могла пошевелиться.
Но потом чувства вернулись к ней, и она поняла, что лежит на спине.
Роберт освободил ее от подушек и помог встать. Он посмотрел ей в глаза и заговорил с ней, но Фиона не поняла ни слова. Роберт вытер кровь с ее разбитой губы.
— Ты в порядке? — повторил он.
— Да, — еле слышно отозвалась Фиона. — Кажется.
Рядом с ней на асфальте лежало то, что осталось от лимузина дяди Генри. Сверкающий бампер помялся, буквально приклеился к капоту. Части мотора и трансмиссии валялись по всей улице. Вся Мидуэй- авеню представляла собой нечто вроде театра военных действий. Повсюду кучи битого стекла, горящие дома.
Фиона увидела Элиота, лежащего в водосточной канаве. Он пытался встать на колени.
— Элиот!
Фиона неуверенно шагнула к нему, но остановилась.
Посередине проезжей части поднялась огромная тень. Фиона моргнула. Нет, это был мужчина в черном. Он сумел опереться на одно колено, и этого хватило, чтобы она поняла: перед ней великан, ростом выше крыши «Розового кролика»… и вдобавок с крыльями.
Великан обернулся и посмотрел на Фиону глазами, полыхающими синим пламенем. Он расправил крылья и закричал. В этом крике звучали голоса сотен людей, умоляющих о пощаде.
У Фионы возникло такое чувство, будто кровь вытекает из ее тела. Она-то думала, что больше никогда не испугается — после всего, что ей довелось пережить за последние несколько дней.
Но она ошибалась. Этот монстр напугал ее. Еще никогда в жизни ей не было так страшно.
— Стой здесь, — сказал ей Роберт. — Я должен прикончить его, пока он не поднялся на ноги.
Он сжал кулак, и его медный кастет завибрировал от прилива энергии.
Роберт бросился к пытавшемуся подняться чудовищу и изо всех сил ударил его кулаком в живот. Удар получился настолько мощным, что крылатый гигант взлетел в воздух и шмякнулся навзничь.
Роберт пробежал вперед и приготовился нанести удар по голове великана.
Но крылатый монстр схватил его за руку и, применив прием дзюдо, подбросил вверх — так, словно человек был не тяжелее тряпичной куклы.
Роберт пролетел мимо «Розового кролика» и ударился о фонарный столб. Он лежал на тротуаре совершенно неподвижно.
Фиона бросилась к нему. Он мог повредить позвоночник.
Монстр развернулся к ней.
— Что, даже Новогодняя долина тебя не удержала? Восхитительно. Что ж, устроим настоящее испытание.
Фиона замерла на месте. Что-то знакомое почудилось ей в этих горящих синим огнем глазах. Это был не просто монстр — а один из ее родственничков.
Но сейчас это не имело значения. Фиона сосредоточилась на одной мысли: спасти Роберта и Элиота. Значит, надо сразиться с этим гадом.
Ее кровь вскипела, последние остатки страха пропали.
— Хватит испытаний. — Она изо всех сил растянула руками резинку. — Теперь все по- настоящему.
Сердце Фионы колотилось с такой силой, что девочка боялась, как бы оно не разорвалось. Она не стала дожидаться атаки чудовища, а со всех ног бросилась к нему, держа перед собой туго натянутую резинку.
Монстр, похоже, удивился, но потом стало ясно, что происходящее его забавляет. Великан двумя гигантскими шагами сократил расстояние между ним и Фионой.
Вперед метнулось крыло — намного быстрее, чем ожидала Фиона. На краю крыла росли шипы.
