Дяди Генри нигде не было видно.
Все сидели неподвижно и молчали.
Элиот сделал маленький шажок к сестре, и они встали перед Сенатом плечом к плечу.
— Мы прошли назначенные вами три героических испытания. — Голос Элиота звучал негромко, но на удивление уверенно. — Мы справились с Соухком.
— Мы спасли Аманду Лейн, похищенную Перри Миллхаусом, — продолжила Фиона.
— И мы добыли Золотое яблоко, — закончил Элиот.
— Мы ждали слишком долго, — добавила Фиона, нервно теребя лиловую резинку за запястье. — Пятнадцать лет мы не знали, кто мы такие, где наше место.
Одри положила руки им на плечи.
— От имени Элиота и Фионы Пост я обращаюсь к Сенату с просьбой принять их в Лигу бессмертных.
Тетя Лючия пристально посмотрела на Элиота и Фиону и обвела взглядом собравшихся в амфитеатре.
— Несмотря на то что некоторые отсутствуют, — сказала она, — кворум у нас имеется, поэтому мы можем рассмотреть эту петицию. Прошу тебя, сестра, присоединись к нам и выслушай наши мнения.
Она указала на каменный куб, стоявший справа от нее. Одри подбадривающе сжала плечи Элиота и Фионы и заняла свое место среди сенаторов.
На вершине лестницы появился дядя Генри.
— Тысяча извинений, — проговорил он и, не обращая внимания на сердитые взгляды, помахал рукой тем, кто встретил его улыбкой. — Несколько абсолютно неотложных дел. Здравствуйте, дети.
Он поклонился Элиоту и Фионе, затем уселся на последний свободный каменный куб — слева от тети Лючии — и попытался разгладить помятый фрак.
Тетя Лючия взглянула на него с отработанной раздражительностью — так, будто ей приходилось мириться с его опозданиями в течение тысячи лет, не меньше.
Она извлекла из складок платья маленький серебряный колокольчик и трижды позвонила в него. Мелодичный звон разлетелся по амфитеатру.
— Я призываю заседание Сената Лиги бессмертных к порядку. Все, кто пришел с прошениями и жалобами, будут выслушаны. Narro, audio, perceptum.
Элиот гадал, станет ли их с Фионой жизнь легче, если Сенат примет их в семейство. Или им назначат новые испытания? А если их не примут?
У Элиота зачесалась рука. Яд упорно полз по его руке все выше и выше. Он жалел, что у него нет с собой скрипки. Тетя Лючия устремила взгляд на Фиону.
— Мисс Фиона Пейдж Пост. Ты показала себя бесстрашной воительницей, не ведающей страха перед лицом страшной опасности. За это, а также руководствуясь тем, что ты вкусила Золотого яблока, мы провозглашаем тебя… богиней.
Она протянула Фионе серебряный бутон розы.
Как только Фиона взяла его, цветок раскрылся и наполнил воздух ароматом сирени и меда. Тычинки покрылись бриллиантовой пыльцой.
— Я приглашаю тебя присоединиться к твоим кузинам, состоящим в ордене Небесной Розы, — сказала Лючия.
— Какой красивый цветок, — прошептала Фиона. — Благодарю вас. Да, конечно, я согласна.
Элиот наконец смог снова дышать — он и не помнил, как давно сделал вдох.
Даллас встала, склонилась к Фионе, обняла ее, расцеловала и усадила рядом с собой. Аарон подошел и пожал Фионе руку.
Фиона была польщена и обрадована. Но когда ее взгляд упал на Элиота, она вдруг смутилась.
Ее брат остался один.
Лючия обратилась к нему.
— Элиот Захария Пост, — проговорила она торжественно, и сразу наступила тишина. — Ты продемонстрировал ум и ясность мысли перед лицом хаоса и неминуемой гибели, а также несгибаемую верность своей сестре. За это и за все твои великие подвиги мы нарекаем тебя… бессмертным героем.
Элиот растерянно улыбнулся.
Героем? Не богом — в отличие от сестры?
Всю жизнь он мечтал стать героем, почему же теперь испытывает столь сильное разочарование? Словно между победой и поражением существовало нечто среднее?
Лючия шагнула к Элиоту и протянула ему висевший на цепочке медальон. Это был лазурно-золотой глаз, похожий на египетский иероглиф.
— Я дарю тебе Око Гора и предлагаю тебе вступить в Братство бессмертных героев.
Элиот протянул руку к медальону, но растерялся.
Ему казалось, что это… неправильно. Не потому, что его сестру провозгласили богиней, а его — всего лишь героем (хотя ему и было немного обидно). Что-то подсказывало ему, что он не принадлежит к этим людям — или кем там они являлись на самом деле.
Еще вчера они могли убить его, если бы он не выдержал назначенного ими испытания. Они и теперь могли убить их с сестрой, если все, что говорила Одри об их коварстве, было правдой.
Лючия, держа на вытянутой руке цепочку с медальоном, с недоумением смотрела на него.
— Ну же, вступай в Братство, в котором состоят Гильгамеш, Геракл, Артур и Беовульф. Все они бессмертные. Ты равен им. Ты из их числа.
Элиот чувствовал, что на него смотрят сотни глаз. Его рука дрожала. Оставалось только взять этот медальон…
Нет… Так поступил бы прежний Элиот Пост. Трусишка, вечно прячущийся в тени сестры. «Хороший мальчик», всегда поступавший так, как ему велят.
Но он больше не был таким.
И тут Элиот окончательно осознал, для чего были предназначены сражения и испытания. Вся эта ложь. На него пытались повлиять, но в конце концов решение предстояло принять ему.
Ему следует выбрать: вступить в Лигу или разыскать отца и стать членом его клана.
Бессмертный или падший ангел… И то и другое казалось ему опасным. Но не было ли иного выбора? Какого-то способа обрести независимость от обоих семейств? Элиот обвел взглядом амфитеатр, увидел всех, кто смотрел на него с волнением, жестокостью, любопытством и надеждой.
Он встретился взглядом с сестрой. Фиона взволнованно наклонилась вперед, она была смущена тем, что он так долго медлит.
Сестра была готова подойти к нему и помочь — сама не понимая, в чем дело.
Но тетя Даллас и Аарон удержали ее.
Элиот догадался: если он не вступит в Лигу, то может больше никогда не увидеться с сестрой.
Жизнь без Фионы? Без дразнилок, без бега наперегонки, без вечных стараний перещеголять друг друга во всем? Возможно, это было бы не так плохо. Но Сесилия говорила, что вместе они сильнее — и за последние несколько дней ее слова не однажды подтвердились. Сколько раз они могли погибнуть друг без друга?
У Элиота было такое чувство, что им с Фионой и в дальнейшем пригодится эта общая сила. Не слишком высокая цена за то, чтобы остаться рядом с той, которая порой его так раздражала.
К тому же Фиона — его сестра. И он не может просто взять и оставить ее одну среди всех этих… бессмертных.
— Хорошо, — прошептал Элиот и добавил погромче: — Я согласен. Я присоединяюсь к вам.
Тетя Лючия наклонилась и приготовилась надеть цепочку с медальоном на шею Элиота.
Он протянул руку и взял у нее медальон.
— Спасибо.
Она непонимающе кивнула, но отдала ему Око.
Элиот твердо решил ничего никогда не носить на шее. Ни за что — после того, что случилось у него на глазах с Вельзевулом.
Он повернулся спиной к сенаторам и показал всем сидевшим на ступенях полученный от Лючии
