поймут и тоже тебя полюбят.
— Думаешь, миссис Филдинг потому и невзлюбила тебя?
Меган пудрила нос.
— Пожалуй, да.
— А ты не чувствуешь себя несчастной, Меган?
— Нет, дорогая, клянусь тебе, нет.
Она улыбнулась, глядя на озабоченное лицо Мелани, отражавшееся в зеркале.
— Это хорошо. Нас с Оскаром это бы очень огорчило. И все же мне кажется, тебе лучше поменять работу. Посмотришь мир, встретишь новых людей...
Меган засмеялась.
— Ну, Мелли, ты рассуждаешь совсем как мама. Впрочем, может быть, я так и сделаю, посмотрим...
Они спустились в гостиную, где уже сидели родители и профессор. Все пили херес. Взглянув на профессора, Меган поняла, что в ее доме он чувствует себя уютно.
Они уехали сразу после ужина. Творожное суфле и картофель в мундире, которые подала миссис Роднер, после работы в огороде были съедены с завидным аппетитом. Никогда еще Меган не покидала родительский дом так неохотно. Похоже, и Мередит чувствовал то же, во всяком случае, так можно было заключить по тому, как он недовольно урчал, когда его водворяли в корзинку. В машине Меган и профессор разговаривали мало, да и не было в том никакой нужды. Она сидела, разомлев от свежего воздуха и вкусной еды, полусонная, и профессор не тревожил ее. Движение было небольшое, профессор поехал по автостраде, замедлив ход, когда они достигли окрестностей Лондона. Раз-другой Меган пыталась завязать разговор, но профессор отвечал односложно, и она снова погружалась в полудрему. Так они и доехали. Улица казалась Меган мрачной и какой-то скучной, а квартира и того хуже. Профессор открыл дверь, включил свет, она последовала за ним и остановилась в маленькой комнате, пока он ходил за Мередитом.
— Хотите чашку чая или, может быть, кофе? — предложила она, выпуская кота из корзинки. — Спасибо вам большое, что отвезли меня и привезли обратно. День получился чудесный.
Он посмотрел на нее, потом наклонился и произнес слова, которые ее удивили:
— Вы все еще не оправились? Желаю вам как следует выспаться, Меган. — И уже в дверях оглянулся. — Мне тоже было хорошо сегодня. Спокойной ночи.
Следующие несколько дней они не виделись. Затем мистер Брайт вызвал профессора на консультацию, и он пришел в отделение, как всегда молчаливый, в расстегнутом белом халате, карманы которого были набиты бумагами. Он выглядел настолько чужим, что, встретив его холодный взгляд и вежливо ответив на безразличное «доброе утро, сестра», Меган поняла тот благоговейный трепет, смешанный со страхом, который санитарки и медсестры испытывают перед профессором. Трудно было представить, что совсем недавно человек этот стоял в магазине миссис Слокомб и терпеливо отвечал на вопросы болтливой миссис Томсон.
Зато она то и дело встречала Оскара. Оправившись от неловкости, которую он испытывал после разрыва между ними, Оскар старался видеть Меган как можно чаще, чтобы поговорить с ней о Мелани. Он уже смотрел на Меган как на свою будущую свояченицу, которой интересно слушать о его планах на будущее и о том, что Мелани — само совершенство. Меган ему не возражала. Она любила Мелани и радовалась ее счастью, но находила несколько утомительным выслушивать долгие рассказы о планах, вроде тех, что они с Оскаром некогда строили. И не потому, что по-прежнему хотела выйти за него замуж. Теперь Меган знала, что чувство к Оскару, которое она называла любовью, было лишь сильной привязанностью. Она и сейчас испытывала к нему привязанность, ведь Оскар, по натуре добрый и спокойный, нравился всем, да и для Мелани он прекрасная пара. Меган всерьез начала подумывать, что сменить место работы не такая уж плохая мысль. Надо разом порвать с прошлым и начать все сначала, объясняла она Мередиту после очередной встречи с Оскаром, выслушав его рассказ о том, как чудесно они провели день у его родителей и какой потрясающий успех имела Мелани...
— В отличие от меня, — заметила Меган, снова обращаясь к Мередиту, своему единственному собеседнику. — Вообще, надо признать, я ни у кого не имела успеха...
Мередит же, занятый своим ужином, не обращал никакого внимания на ее слова, однако насторожился, когда в дверь постучали. Меган в это время была на кухне и размышляла, что бы себе приготовить. Она подошла к двери, поскольку в окно смотреть не имело смысла — из окна можно было увидеть только ноги. Стук в дверь повторился, громкий и настойчивый.
Наверное, кто-то из больницы, решила Меган, хотя оттуда, скорее, позвонили бы. Значит, кто- нибудь из друзей забрел поужинать.
Но, открыв дверь, она увидела крупную фигуру профессора, заслонившую весь дверной проем.
— О... — пробормотала Меган и тут же спохватилась: — Добрый вечер, профессор.
— Я хотел бы поговорить с вами, — он огляделся, — но не здесь. Может быть, сходим куда-нибудь поужинать.
— О чем же вы хотели поговорить?
— Скажу, если вы пойдете.
В его спокойном голосе Меган почувствовала нотки нетерпения и все же сказала:
— Я как раз собиралась приготовить себе ужин.
Он прошел в крохотную нишу, которую она называла кухней, и вопросительно взглянул на Меган — нигде не было видно никаких признаков того, что здесь готовили.
— Продукты еще в шкафу, — раздраженно пояснила Меган. — И вообще не понимаю, почему я должна вам это объяснять.
Он мягко проговорил, не обращая внимания на ее слова и раздраженный тон:
— Можно не переодеваться, просто возьмите жакет. Мы поедем недалеко.
— Я не... — начала было Меган, но, встретив его взгляд, осеклась. — Раз вы настаиваете... Что-то случилось в больнице? Я пришлю вам все анализы, какие потребуются...
— Если бы это касалось работы, я бы обратился к вам в больнице.
Он спокойно ждал. Меган надела жакет, велела Мередиту не очень шалить в ее отсутствие и, взглянув на профессора, сказала:
— Я готова.
Он пропустил ее вперед, запер дверь и, посадив Меган в машину, вежливо помахал рукой всем головам, высунувшимся из соседних окон.
Выехав на Майл-энд-роуд через Сити и Кингс-роуд, по мосту Патни, они направились в Ричмонд.
— Почему вы привезли меня сюда? — спросила Меган.
По дороге они мало разговаривали. Профессор был вежлив и предупредителен, но погружен в собственные мысли; Меган тоже было о чем подумать.
— Я здесь живу.
Свернув с шумных улиц, он поехал по спокойной дороге вдоль больших домов, выходивших к реке. У крайнего дома он остановился, вышел из машины и открыл перед Меган дверцу. Все это он проделал молча, и она спросила:
— Почему вы не предупредили, что везете меня к себе? Разве это тайна?
— Подозреваю, что, если бы я сказал вам об этом, вы бы вряд ли поехали со мной.
— Вы совершенно правы.
Он улыбнулся.
— Вот видите. — И, взяв ее за руку, пригласил: — Пойдемте. Я ужасно голоден, вы, наверное, тоже.
Он ввел ее в небольшой холл, где тотчас открылась дверь, и на пороге встал небольшого роста полный мужчина с копной седых волос и маленькими мигающими глазками. На нем был опрятный черный пиджак и полосатые брюки. Поздоровавшись с профессором, он поклонился Меган.
— Это Трамбл, — представил его профессор. — Он и его жена присматривают за мной. Я
