Меррилл. – Она, похоже, довольно стеснительная.
– Я считаю, она почувствует себя уверенней, как только встанет на ноги, когда поймет, что свободна от своей мачехи. Она овладеет какой-нибудь специальностью и, если захочет, вернется в Англию.
– Да, дорогой, уверена, что ты прав. Ты помог этой девушке сделать первый шаг; она достаточно благоразумна, чтобы освоиться в этом мире и найти собственный путь. У нее есть молодой человек? Замужество решило бы все ее проблемы.
Алдрик нахмурил брови.
– Надеюсь, она не встретит какого-нибудь недостойного парня и не вообразит, что влюблена в него…
Леди Меррилл, сидя в постели, подавила смешок, готовый у нее вырваться, и превратила его в кашель.
– Она вряд ли достаточно привлекательна для этого. Впрочем, визит в парикмахерскую и несколько новых платьев могут успешно решить эту проблему.
– Бабушка, ей, конечно же, нужно платить. Когда вы решите, какова будет ее зарплата, сообщите мне.
– Разумеется, я буду ей платить, понедельно. Подозреваю, что у нее очень мало денег.
– Ну ладно, оставляю это на ваше усмотрение.
– Хорошо, мой милый. – Леди Меррилл пожелала внуку спокойной ночи и повесила трубку. – Ну, вот все и устроилось, – сказала она собакам. – Теперь о ней можно забыть. Чарити найдет кого-нибудь, кто возьмет эту девушку на работу…
У доктора ван дер Линуса утром были лекции, затем ему предстояло осмотреть несколько пациентов в рамках частной практики, и во второй половине дня он должен был принять амбулаторных больных в клинике. Чувствуя приятную усталость, он вернулся домой под вечер. Доктор решил сначала часок посидеть за письменным столом, затем погулять с собаками за городом. Он открыл входную дверь и, крикнув экономке, что уже дома, подождал, пока та вышла к нему. Это была пожилая худощавая женщина, выглядевшая всегда по-домашнему уютной.
Взглянув на доктора, она сказала:
– У вас был трудный день, вы устали, однако в гостиной вас ожидает юфрау[3] ван Гермерт. Я сейчас принесу вам кофе.
Доктор улыбнулся ей, отмахиваясь от собак, радостно бросившихся ему навстречу. Он рассчитывал провести спокойный вечер, но из этого явно ничего не получится… Войдя в гостиную в сопровождении собак, он увидел Николу, сидевшую в кресле.
– Я подумала, что после работы тебе будет приятно провести вечер не в одиночестве. Ведь все эти твои пациенты такие скучные, неинтересные. – Не вставая, она протянула ему руку. – Как ты смотришь на то, чтобы поехать поужинать в Гаагу? У меня был такой скучный день…
Он сел в кресло напротив и попросил ее:
– Расскажи мне про свой день.
– Собственно, и рассказывать нечего… Я ездила по магазинам, пила кофе с друзьями и потом отправилась в парикмахерскую.
– Может быть, если бы у тебя была какая-то работа, твои дни проходили бы не так тоскливо?
Она широко раскрыла глаза.
– Работа? Алдрик, я бы этого не вынесла. Сидеть целый день в офисе – это же так скучно, и к тому же я слишком чувствительная и не подхожу для государственной службы. Да и вообще я не нуждаюсь…
Ее прервал телефонный звонок. Доктор поднял трубку.
Звонила леди Меррилл. Она рассказала ему, что прекрасно провела этот день, что Крессида замечательная компаньонка и что они решили каждый день выезжать за город, пока стоит хорошая погода.
– Эта девушка такая трудолюбивая, – говорила леди Меррилл. – Бакстер от нее в восторге, Элси тоже довольна: теперь, когда в доме есть молодые ножки, ей не нужно бегать вверх-вниз по лестнице, когда я что-то забываю…
Доктор рассмеялся.
– По вашим словам, она просто сокровище. Значит, вы одобряете мой поступок? Скоро я увижусь с Чарити и Тико, и вы сможете рассказать ей, что у нее есть возможность поехать работать в Нидерланды.
Когда он закончил разговор с леди Меррилл и повернулся к Николе, то заметил, что она внимательно смотрит на него. Однако Никола быстро нашлась и, подарив ему свою очаровательную улыбку, спросила:
– Кто эта таинственная девушка, о которой ты говорил, и почему ты должен встречаться с Чарити и Тико? Они живут недалеко от твоего дома во Фрисландии? А сейчас эта девушка работает?
Доктору ван дер Линусу показалось, что Никола расспрашивала с неподдельным интересом, и еще он чувствовал, что ему хочется с кем-нибудь поговорить о Крессиде. Он рассказал Николе, как встретил эту девушку, как помог ей вырваться из дома, где она жила в невыносимых условиях.
– Она милая девушка, хотя внешность у нее самая заурядная. Выделяются только глаза – они очень красивые, и еще голос – он очень приятный. Бабушка от нее в восторге, но, конечно же, долго оставаться в ее доме эта девушка не сможет. Предполагалось, что она найдет себе работу к тому времени, когда постоянная компаньонка бабушки вернется из отпуска. Я считаю, что ей лучше устроиться подальше от мачехи – так она будет чувствовать себя в безопасности, скопит немного денег и решит, что делать дальше. У Чарити и Тико масса знакомых, они что-нибудь придумают.
Никола слушала его, не перебивая, сидя к нему вполоборота, и потому Алдрик не видел выражения подозрительности, которое появилось на ее лице. До сих пор она была уверена в нем, надеялась, что ее ожидает с ним светлое и беззаботное будущее, нужно только в определенный момент подтолкнуть его. Но теперь на ее горизонте появилось крохотное облачко – эта девушка с заурядной внешностью и красивыми глазами, которая занимает, судя по всему, изрядное место в его мыслях, и, если она приедет во Фрисландию, он, вероятно, будет часто видеться с нею. Все это вихрем пронеслось в голове Николы.
– Алдрик, – она повернула к нему лицо, на котором можно было прочесть горячее сочувствие, – не стоит обращаться к ван дер Бронсам. Я знаю, как помочь этой славной девушке. Моя тетя Клотильда, ты ведь помнишь ее, живет в Нордвике-ан-Зее. Это достаточно близко, чтобы время от времени ты мог видеться с этой девушкой, кроме того, там проживают несколько англичан, и она быстро найдет себе друзей. Так вот, тетя Клотильда как раз говорила мне на прошлой неделе, что охотно взяла бы себе в дом компаньонку. Эта девушка из Англии ее, конечно, заинтересует. – Никола обратила внимание, что ее слова прозвучали для доктора полной неожиданностью. – Ты не мог бы поехать со мной и повидать тетю Клотильду? – продолжила она. – Мы не будем ей ничего говорить об этой девушке, пока ты не убедишься сам, что у моей тети ей может понравиться. Кстати, как ее зовут?
– Крессида, Крессида Прис.
– Красивое имя. Кажется, кого-то из героинь Шекспира так звали, если я не ошибаюсь. А почему ее так назвали?
– Не имею понятия. Знаешь, это неплохая мысль. Я еду во Фрисландию на день или два, а как только вернусь, мы навестим твою тетю. Мне будет спокойнее, если Крессида устроится неподалеку, чтобы я мог время от времени видеться с ней. Я почему-то чувствую себя ответственным за судьбу этой девушки.
Никола улыбнулась, отчасти собственным мыслям. Она была умной женщиной. До возвращения Алдрика из Фрисландии она на своей спортивной машине съездила в Нордвик-ан-Зее и провела час в беседе с тетей Клотильдой.
Доктор ехал на север, на заднем сиденье расположились его собаки. Был холодный вечер, уже темнело. Он почти ничего не видел вокруг, лишь изредка проступали едва заметные очертания ферм с большими сараями, и то здесь, то там мерцала вода. Проехав Афслёйтдейк, он свернул к Леувардену, выехал на шоссе, ведущее к Доккюму, снова повернул, на этот раз на узкую, вымощенную кирпичом дорогу, ведущую к маленькой деревне, расположенной в семи или восьми милях от залива Ваддензее. Деревушка, состоявшая из нескольких домов, большой, строгих пропорций церкви и маленького здания школы, была погружена в полутьму. Проехав еще полмили, доктор остановился – здесь, за воротами из кованого железа, находился
