'Настоящим письмом я обещаю сеньорам Вармингу Луису и Ван-Донгену Жозефу, которые со своей собачьей упряжкой отправляются вдоль берегов Северо-Восточной Земли и далее для спасения группы генерала Нобиле, что это будет осуществляться на тех же условиях, которые норвежское правительство предложило синьору Нойсу для той же цели.
Капитан фрегата
командир
Джузеппе Романья Манойя''.
Как мы уже говорили, 'Браганца', на которую в Кингсбее сели Варминг и Ван-Донген со своими собаками, в тот же день, 13 июня, снялась с якоря, взяв курс к северным берегам Шпицбергена, и 17 июня прибыла в пролив Беверли. Перед тем как Варминг и Ван-Донген покинули судно, на его борту состоялось совещание, в котором кроме Бальдиццоне участвовали командир корабля Свенсен и Рисер-Ларсен. Обсуждалось, нужны ли экспедиции итальянские альпийские стрелки, и если нужны, то в каком количестве. Решили, что с Вармингом и Ван-Донгеном отправится один Сора.
Надо заметить, что в отличие от Альбертини Сора не получил никакой письменной инструкции. Думаю, это объясняется тем, что Романья знал, как опасен переход по паковому льду между мысом Северный и островом Фойн: ведь Свердруп и Нансен говорили об этом послу Италии в Осло. По их мнению, такая попытка была бы безумием и не могла окончиться хорошо. И Романья предпочел свалить ответственность за это дело на людей, знающих полярные льды, какими были Варминг и Ван-Донген в отличие от Соры.
Однако Ван-Донген пишет в своей книге: 'Варминг и я были знатоками полярных льдов, Сора - нет, но очень скоро он научился разбираться в них и в течение всего путешествия сотрудничал с нами наилучшим образом'.
На совещании, состоявшемся на борту 'Браганцы', было также решено, что группу из трех человек будет подстраховывать один из двух норвежских самолетов. Однако за этим решением не последовало ясных и точных инструкций: в каких местах летчики будут сбрасывать свои послания и как они удостоверятся в их получении?
Поход начался 18 июня с мыса Северный. Экспедиция была хорошо экипирована, может быть, даже слишком хорошо: были взяты три меховых спальных мешка, две палатки, надувная лодка, месячный запас продовольствия для собак, ружья, различное снаряжение. Общий вес груза составлял 450 килограммов, чересчур много для девяти собак, которые должны были везти его по торосистому паковому льду, такому же, что окружал лагерь потерпевших бедствие. Саней было двое. Кроме тех, что Ван-Донген взял из Баренцбурга, были и другие, более короткие и легкие.
Девятнадцатого июня группа из трех человек прибыла на мыс Платен, где Тандберг и Нойс ранее устроили склад продовольствия. Здесь пришлось задержаться, так как у Варминга воспалились глаза из-за слепящего снега. Однако это, на мой взгляд, не было достаточным основанием, чтобы оставить его там и продолжать путь вдвоем, как сделали Сора и Ван-Донген, потому что такое воспаление быстро проходит; достаточно подержать глаза закрытыми несколько часов. Я знаю это по личному опыту, так как тоже страдал от этого недуга, когда в погожие дни подставлял глаза солнечной радиации без всякой защиты.
Однако Сора в своем благородном стремлении первым прийти на помощь потерпевшим бедствие хотел продолжать путь. Этому, безусловно, способствовало и то, что Соре очень не нравилось, что руководителем группы был назначен Варминг, который был самым старшим по возрасту, хорошо знал полярные льды и своей осторожностью охлаждал его энтузиазм. Так или иначе, Сора добился согласия Ван-Донгена оставить датчанина и двигаться вперед.
Двадцать второго июня они вдвоем прибыли на необитаемый скалистый островок, не указанный на их карте, выпущенной в 1925 году. Этот островок был расположен в нескольких километрах к северо-западу от мыса, который на их карте именовался мысом Бруун, а теперь носит название Бергстрёмодден. (На новых картах именем Брууна назван мыс, расположенный в 12 километрах к юго-востоку от Бергстрёмоддена.)
Маленький островок, площадь которого составляла всего три тысячи квадратных метров, Сора назвал островом Альпийских Стрелков.
Сора и Ван-Донген разбили здесь лагерь. В тот же день вечером они услышали гул мотора. Это был самолет Лютцов-Хольма, которому командование 'Браганцы' поручило сбросить Соре письмо с предупреждением о том, что, по сообщению Маддалены, путь к острову Фойн из-за плохого состояния льдов становится опасным. Поэтому ему приказывалось вернуться и заняться поисками группы Мариано. Письмо было привязано к длинной красной ленте, но Сора и Ван-Донген позже утверждали, что не получили его.
Однако, как рассказывает Сора в своей книге, самолет кружил над ними так низко, что можно было разглядеть Лютцов-Хольма и его механика. Удалось даже передать летчику, чтобы он осмотрел остров Южный Реп и близлежащие берега Северо-Восточной Земли по направлению к мысу Ли-Смит, что тот и сделал.
Романья не верил, что Сора сказал правду. Более того, он утверждал, что, вернувшись на борт 'Читта ди Милано' после своего спасения, Сора в первый момент признался, что получил письмо, но потом стал отрицать это. Сора, говорит Романья, хотел первым добраться до красной палатки и верил, что ему это удастся. Поэтому он игнорировал приказ.
В самом деле, вполне вероятно, что Сора, покинув остров Альпийских Стрелков и направляясь к острову Брох, был убежден, что сможет преодолеть 28 километров, разделяющие эти острова, с такой же быстротой и легкостью, с какой до сих пор он шел по твердому льду вблизи берега. Убежденный в этом, он заразил энтузиазмом своего товарища-голландца, который был гораздо моложе Соры, и склонил его к ужасному переходу во льдах, подвергая огромному риску свою собственную жизнь и жизнь Ван-Донгена, но так и не оказав никакой помощи потерпевшим бедствие и сильно усложнив спасательные операции.
Итак, вечером 22 июня Сора и Ван-Донген решили покинуть остров Альпийских Стрелков и идти по паковому льду к острову Брох. Но лед оказался таким разбитым, что собаки не смогли тянуть сани. Тогда решили оставить бульшую часть груза вместе с короткими санями. Эти сани оттащили на самое высокое место на острове и привязали веревками. В них сложили провиант и все остальное, что решили не брать с собой.
Наконец смогли тронуться в путь. Впереди саней шел Сора, прокладывая колею. Ван-Донген управлял собачьей упряжкой, во главе которой бежал его любимец Принц.
Сора, несмотря на совет Ван-Донгена, не снял лыжи, и это едва не стоило ему жизни. Еще в начале пути он ступил на ледяную плиту, которая перевернулась под ним из-за смещения центра тяжести, и Сора упал в воду. Лыжи зацепились за лед и мешали ему двигаться. Положение было очень опасным. Ван-Донген без колебания бросился в воду с ножом в зубах. Ему удалось перерезать ремни, которые привязывали Сору к смерти.
Сани тащили девять собак. Впереди шел Принц. За ним были запряжены попарно Бруно и Поль, Бернард и Виго, Тигр и Ганс, Исаак и Неро. Двадцать шестого июня, через четыре дня после выхода с острова Альпийских Стрелков, два человека разбили лагерь на льдине, которая казалась достаточно прочной. Когда они снова отправились в путь, то заметили, что Принц и Бруно ведут себя очень беспокойно, кидаются и рвутся из упряжки как бешеные. Ван-Донген и Сора подумали, что животные хотят поскорее оказаться на твердой земле, но это было не так. Полчаса спустя они рухнули на снег и стали отчаянно сучить лапами в воздухе. Люди не знали, что делать. Они стали растирать собак снегом, влили им в пасть по нескольку капель коньяку, как говорил Ван-Донген, а может быть, кофе, как утверждал Сора. Но все оказалось напрасно: животные погибли. Ван-Донген вспоминал, что с бедных животных содрали шкуру, а мясо отдали другим собакам. Сора же доказывал, что такая судьба постигла только Бруно, а Принц был оставлен на том месте, где он умер, как солдат, павший на поле битвы. Никто не тронул его, и снежная пороша мало-помалу одела его в белый ледяной саван.
Место Принца во главе упряжки занял Неро, одна из двух собак, позже оставленных на острове Фойн.
После мучительного, изнуряющего перехода через паковые льды, во время которого пали еще четыре собаки, 29 июня Сора и Ван-Донген добрались до острова Брох. Семь дней потребовалось, чтобы
