– Довольно неожиданно встретить вас в таком отдалении от города, – произнес Некрос.
Трилист Геб рассмотрел людей перед собой. Молодой парень с мечом в руках, скорее всего, тюремщик, стоял над железным ларем, у ног чернокожего здоровяка из охраны Острога лежало неподвижное тело, аркмастер мертвого цеха обессиленно привалился к фургону. Возле колеса сидело животное, которое капитан уже видел в Остроге.
В свою очередь, Некрос Чермор увидел трех рядовых – жирного с топором и двоих незнакомых, – а еще сержанта Крукола и капитана Геба. У всех, кроме толстого рядового и сержанта, обнаженные палаши. Крукол держал взведенный арбалет.
– Немного людей вы захватили с собой, – сказал Некрос.
Капитан пояснил:
– Мы выехали в спешке, не было времени собирать стражников.
Сунув палаш в ножны, он слез с коня и направился к фургону. Эдзин не шелохнулся, но тюремщик шагнул наперерез, выставив оружие.
– Ты кто такой? Здесь великий чар и…
Конь Вача переступил с ноги на ногу, когда толстяк спрыгнул с него. Топор вылетел из-за спины рядового. Он встал возле Геба, занеся обух над правым плечом.
Геб устал за долгую поездку от города, а ведь предстояло еще возвращаться. Он произнес:
– Аркмастер, уберите своего олуха, пока Кабан не раскроил ему башку.
В свете зари он заметил, как покраснело самодовольное лицо тюремщика, и услышал безжизненный голос Чермора:
– Отойди, Дук. Вашке, в сторону…
Поколебавшись, тюремщик отступил. Эдзин, не отрываясь, смотрел на Вача, а тот смотрел на него. Чернокожий сделал шаг назад, и капитан склонился над телом. Крупный мужчина с грубыми чертами морщинистого лица, пропитанные жирным маслом длинные черные волосы заплетены в косы… Трилист выпрямился, услышав возглас сержанта.
Над краем холма показалась голова, затем плечи того, кто поднимался к вершине. Капитан закрыл глаза, покачал головой, открыл и уставился на существо… на человека, который, достигнув фургона, остановился. Коса и вилы? Геб спросил у чара:
– Это еще что такое?
Чермор оглядел стражников. Он пока плохо управлял личем, не мог заставить его драться по- настоящему. И слишком обессилел, чтобы использовать свою магию. Окружающее подернулось дымкой, иногда вершина холма и фигуры начинали плыть перед глазами, и лишь с трудом чару удавалось удержать сознание на грани обморока. Если Дук Жиото схватится с капитаном, тот раскромсает мальчишку в несколько мгновений. Хотя эдзин за эти же мгновения справится с двумя рядовыми и сержантом. Но толстяк, которого Геб назвал Кабаном… Некрос произнес:
– Что вам надо?
Трилист вопросительно указал на неподвижное тело.
– Да, это шаман, – сказал чар после паузы.
– Потому-то мы и здесь. Кажется, он еще жив? Вы хорошо поработали. Я забираю его.
Молодой тюремщик крякнул от такой наглости и повернулся к аркмастеру. Чермор перевел взгляд на железный ларь, стоявший позади Дука Жиото, на неподвижного лича, на сержанта Крукола. Некрос слышал истории о том, как великие воины попадают в щель доспехов с расстояния в пол-лиги. Чар в такое не верил, да и Крукол не выглядел великим воином. Хотя арбалет в его руках внушал уважение. Перед глазами плыли круги, но Чермор смог разглядеть оружие. К массивному ложу крепился деревянный колчан со стрелами, одна уже лежала в желобе – не простая стрела, толстый болт с наконечником в виде четырехгранной пирамидки. Дуга была железной, натяжное устройство – не какое-нибудь стремя или блок, а длинный кривой рычаг, позволяющий быстро взвести тетиву.
Чермор сказал:
– Он ваш.
Геб быстро глянул на чара. Вот так просто? Он приказал Вачу:
– Не спускай с них глаз.
Затем дал указания рядовым. Они слезли с коней, приблизились, опасливо глядя на существо с крестьянскими инструментами вместо рук, ухватили шамана за плечи и отволокли от фургона.
– Свяжите его.
Стражники стянули конечности Джудексы бечевой и попытались приподнять, чтобы взвалить позади седла, но Трилист сказал:
– Нет. Просто примотайте веревку к седлу.
Рядовые переглянулись.
– Но, капитан… – начал один. – Он же едва жив. Если мы будем волочь его всю дорогу до города…
– …то он может умереть. Отлично, на это я и надеюсь. Иначе его сначала отправят в камеру при суде, потом станут судить, и неизвестно еще, чем все закончится. Хотя некромаги живучи, не так ли, аркмастер?
Некрос молчал. Солнце всходило, становилось светлее, но перед глазами чара густела дымка беспамятства. Стражники привязали к запястьям шамана длинную веревку, конец ее закрепили на седле. Все это время Вач стоял с топором на изготовку. Арбалет в руках так и не слезшего с коня сержанта был направлен в сторону эдзина и Дука Жиото.
