они решили отдохнуть в деревне, а потом идти в долину двух Силей.
— Есть у вас свободные комнаты? — спросил граф.
— Две… три… четыре… сколько будет угодно вашей светлости. — Владелец «Короля Матиаша» не помнил себя от счастья.
— Довольно двух, — сказал Рожко. — Только рядом.
— Эти подойдут? — Йонас распахнул две двери в глубине зала.
— Конечно, — ответил граф.
Гости совсем не походили на духов, принявших человеческое обличье. Молодой граф принадлежал к тем почетным постояльцам, принять которых — большая честь для любого трактирщика.
— Далеко ли отсюда до Колошвара? — спросил граф.
— Миль пятьдесят по дороге к Петрошани и Карлсбургу, — ответил Йонас.
— Дорога трудная?
— Очень трудная для пеших путников. И если мне будет позволено дать совет господину графу, вам следовало бы передохнуть здесь несколько дней.
— Мы можем тут поужинать? — сухо прервал трактирщика граф.
— Через полчаса я смогу предложить господину графу еду, достойную его светлости.
— На ужин нам вполне довольно хлеба, вина, яиц и немного холодного мяса. И поскорее.
— Один момент!
Йонас бросился было в сторону кухни, но граф остановил его.
— По-видимому, у вас не очень много посетителей? — спросил он.
— Сейчас, кроме вас двоих, больше никого, господин граф.
— А разве вечерами к вам не заглядывают односельчане — просто выпить и покурить?
— Нет, час уже поздний, господин граф, в Версте ложатся с курами.
Трактирщику, понятно, не хотелось объяснять, почему зал трактира пустует.
— Кажется, в вашей деревне живет человек пятьсот?
— Около того, господин граф.
— Но мы не встретили на улице ни одной живой души.
— Сегодня суббота… перед воскресным днем… — замялся Йонас.
На его счастье, Франц де Телек больше ни о чем не спрашивал. Ни за что на свете не открыл бы ему трактирщик всей правды. Если бы путешественники узнали, в чем дело, они могли вообще покинуть подозрительную деревню!
«Только бы тот голос снова не зазвучал», — молил Йонас, накрывая посреди зала.
Через несколько минут скромный ужин, который заказал граф, уже стоял на столе с чистой скатертью. Франц де Телек сел по одну его сторону, Рожко — напротив, как повелось у них во время путешествий. Они с аппетитом поели и разошлись по своим комнатам.
Гости едва обменялись за ужином десятком слов, и Ионас не посмел вступить с ними в беседу. Это ему, понятно, не доставило радости. Судя по всему, Франц де Телек был неразговорчив, из Рожко тоже, видать, лишнего словечка не вытянешь. А Йонасу так хотелось побольше узнать, что его постояльцы за люди!
Трактирщик удовольствовался тем, что пожелал гостям доброй ночи, но прежде чем подняться к себе, оглядел зал и прислушался, не доносятся ли снаружи какие-нибудь звуки, не послышится ли какой-нибудь шорох в доме.
«Хоть бы тот жуткий голос смолк навсегда! » — подумал он.
Ночь прошла спокойно. Утром весть о том, что у Йонаса остановились двое путешественников, облетела деревню, и все заспешили к трактиру.
Уставшие с дороги путники еще спали, и вряд ли можно было ожидать, что они проснутся раньше восьми часов. Любопытные жители деревни сгорали от нетерпения, но никто не решался войти в питейное заведение, пока гости не выйдут из своих комнат.
Наконец ближе к восьми они появились.
За ночь ничего необычного не случилось. Казалось бы, можно и успокоиться…
Йонас, широко улыбаясь, пригласил своих ночных гостей и всех остальных посетителей в зал. Путешественник, почтивший своим присутствием гостиницу «Король Матиаш», явно дворянского звания, скорее всего принадлежал к одной из древних румынских фамилий, так что завсегдатаям трактира в столь достойном обществе бояться было нечего. Судья Кольтц счел своим долгом первым переступить порог, чтобы подать пример остальным.
Следом за ним пришли магистр Эрмод, еще трое или четверо односельчан и пастух Фрик. Доктор Патак прийти не отважился.
— Ноги моей не будет больше в трактире Йонаса, даже если он станет платить по десять флоринов за вход.
Здесь необходимо сделать одно важное замечание: судья Кольтц решился прийти в трактир вовсе не из одного только любопытства и не для того, чтобы свести знакомство с графом. Его интересовала куда более важная вещь: путешествующий, очевидно, в состоянии заплатить за себя и за своего спутника. Судья Кольтц взял это на заметку; ведь плата за проход через деревню шла прямиком в его карман. Франц де Телек хоть и удивился, но спорить не стал. Он даже предложил судье Кольтцу и магистру сесть за его стол. Оба сразу согласились — кто же отказывается от столь лестного приглашения!
Йонас подал вина лучшие из тех, что нашлись в его погребе. Жители Верста, пришедшие в фактир, тоже заказали выпивку. Можно было надеяться, что отныне те, кто еще совсем недавно обходил трактир стороной, вспомнят туда дорогу.
Заплатив судье пошлину, граф де Телек спросил, какой доход имеет от этого налога деревня.
— Меньше, чем нам хотелось бы, граф, — ответил судья Кольтц.
— А что, разве путешественники редко заглядывают в эту часть Трансильвании?
— Очень редко, хотя здешние виды чрезвычайно живописны.
— Я тоже так считаю. Места, которые я видел, достойны восхищения. С Ретьезада открывается такая чудесная панорама на долину реки Силь в полукружье юр на фоне Карпатского хребта!
— Да, граф, — согласился магистр, — но, чтобы увидеть здесь все, вам необходимо подняться на Паринг.
— У меня не осталось на это времени, — пожалел Франц де Телек.
— Но ведь нужен всего один день!
— Завтра утром я должен возвращаться в Карлсбург.
— Как? Господин граф покидает нас! — воскликнул разочарованный Йонас.
— Мне пора, отвечал граф. — Да и что делать в вашей деревне?
— Наша деревня заслуживает внимания туристов, — возразил судья.
— Однако я вижу, что они ее не очень-то жалуют. Может быть, это оттого, что в ваших местах нет ничего примечательного?
— В самом деле, ничего примечательною… — автоматически повторил судья, подумав о замке.
— … ничего интересного… — подхватил магистр.
— Ну что вы такое говорите! — не удержался пастух Фрик. — Видели бы вы. каким взглядом одарили ею судья Кольтц и все остальные! А уж трактирщик тем более!.. К чему посвящать чужака в деревенские тайны? Рассказать о том, что произошло на плато Оргалл, и привлечь внимание графа к Карпатскому замку значило напугать гостя и заставить покинуть деревню раньше времени. Кто же после этого отважится подняться на Вулкан, чтобы попасть в Трансильванию? Пастух, видать, умом недалеко ушел от своих овец.
— Молчи, дурак! — зашептал судья Кольтц.
Но любопытство графа было уже возбуждено. Обратись к Фрику, он спросил, что означает его восклицание.
Пастух не привык отступать, да к тому же подумал: Франц де Телек и сам владелец замка, глядишь, и присоветует что-нибудь.
— Да уж кое-что означает, если честно, — ответил упрямец.
— Может, в окрестностях Верста есть какие-нибудь достопримечательности? — спросил граф.
