— Ты сказал, другой полицейский с противоположной стороны…
— Да, тот, что у входа, его сразу вызвал на подкрепление. Сигнализация, как положено, поступила сюда дежурному, и он отдал приказ патрульной машине. Трое полицейских потом осмотрели весь дом. — Макс согласно кивнул головой: — Я тоже не верю, что преступник все это время мог где-то прятаться, а этой ночью попытался выйти. Но далее, через восемь секунд после Керэлл появляется Джойс, еще через семь секунд я слышу голос Гринвея и почти тут же — Ширака. Нет сомнений — это его проделка.
— Согласен, и тебе предстоит послушать, где он за это время побывал. Раз ты так любишь пари…
— Чур, я ставлю на кабинет Линч!
— Хитрый какой, тогда пари не выйдет. Прослушай микрофон в кабинете. Ребята ночью особо не вслушивались, потому что сирена забивала все прочие звуки в доме. Слушай поэтому коротенькими фрагментами.
— А вы куда навострились?
— Мы с тобой вчера слишком расслабились на деревенском воздухе. Старая горничная. Посмотри, кстати, ее имя и номер дома.
Макс остановил его уже на выходе:
— Что если пойти прямым ходом, патрон.
— Каким?
— Надеть наручники на Джойс Хьют и прижать ее здесь отпечатками.
— Не из тех она, кто растеряется.
— А куда ей деваться от такой улики?
— Думаю, она сразу вспомнит, что как-то держала пистолет в руках. А если не сразу вспомнит, ей это посоветует адвокат. Он же скажет тебе, что одной этой улики недостаточно для судебного обвинения человека в тяжком преступлении. И еще скажет примерно такое: «Когда я ознакомлюсь со следственными материалами, найду такие хвосты и хвостики, что от обвинения останется кучка мусора».
Макс сморщил лоб и вздохнул:
— И правда, найдет.
Снаружи чуть распогодилось, но все равно время от времени приходилось запускать щетки.
Блейк подумал, что на обратном пути надо обязательно заехать в свой офис, хотя не хотелось связываться сейчас с другой работой.
И немного тревожила мысль о «замкнутом круге».
Можно вот так ходить и ходить от одного подозреваемого к другому, не набирая достаточных доказательств. Ведь очень странно, например, что Керэлл не реагировала, когда Джойс Хьют стучала ей в дверь. Стоп!.. Если Джойс стучала ей в дверь.
Простенький ход и эффективный. Что может сказать человек, который спал и не слышал стука в свою дверь? Только, что он его не слышал.
Подставка? А до этого Джойс отправила подметное письмо против Керэлл?
Но тогда причем здесь человек Чилвера, который на нее вышел? И сама эта лиса явно обеспокоена.
А звуковые шутки с Шираком? Джойс тут явно ни при чем.
Звуки, звуки… он тоже сегодня о них подумал. Там, в управлении.
Что он подумал?
Нет, не подумал, потому что подошли люди и отвлекли разговорами.
Те противные звуки сигнализации, уже отдаленные и не противные в коридоре?
Нет, не про них.
Да, «был ли мальчик?» Выстрел, конечно же, был, но слышен ли он в действительности на четвертом этаже? Фундаментальное ведь строение с толстыми каменными стенными и этажными перекрытиями.
Зацепка.
Нужно проверить.
Но слышали двое.
Джойс сказала, она читала в постели книгу и еще не спала. А Лео якобы услышал сквозь сон. Если он и впрямь человек совсем флегматического темперамента… такие легко внушаемы. Стук в дверь, взволнованные слова: «Ты что, не слышишь, в доме стреляют?!». Полусонное сознание фиксирует — ну да, нечто было.
У этого Вессон–16 не очень сильный заряд. Блейк поискал в уголках памяти… нет, он не помнит ни одного случая в практике своих молодых лет, чтобы в профессиональном преступном мире использовали такую модель.
Но если звук не был слышен, ловушка для Джойс захлопнется.
Когда Блейк вылез из машины у дома с нужным номером, погода сдвинулась на поправку. Ветер там, наверху, поднимал и разводил облака, и кое-где уже проглядывали синеватые кусочки неба.
Он подошел к двери и позвонил.
Открыла высокая худоватая женщина, очень на возрасте. Небольшие сероватые глаза настороженно на него уставились.
Блейк поздоровался и отрекомендовался словом «сыскной агент», показав лицензионное удостоверение. Если не уточнять, что он частный агент, простой человек сразу отождествляет это с полицией.
— Вы позволите войти, мэм?
Его впустили в прихожую.
— Я по поводу убийства миссис Линч, вы, наверное, о нем знаете.
— Знаю. И мне говорили, вы были у нас здесь вчера. Но я с утра уехала к сестре в город.
— Да, — соврал Блейк, — не застали. А вы ведь лучше всех знали покойную, долго у нее проработали.
— К сожалению, мистер Блейк. Сколько раз хотела уйти.
— Мы слышали, у покойной был тяжелый характер?
— Гадкий характер. Только она умела подвешивать людей на золотой крючок. Этим богачам ничего не стоит.
Интонация была откровенно злой.
Хозяйка тут же продолжила:
— А больше всех доставалось Шираку.
— Он вам жаловался?
— Он серьезный мужчина, такие не жалуются. Только я не раз видела, как он спускался от нее с белыми губами. Да, я это видела.
— А другие?
— Мисс Адамс, та иногда взбрыкивала. Как-то я убирала у нее в комнате, а она вошла и обругала Линч старой сволочью. Сказала еще, закончит свои рисовальные курсы, и ноги ее здесь не будет.
— Линч, кажется, имела обыкновение выбирать свой цвет для каждого дня?
— Да уж, выдумывала себе развлечения.
— Я даже видел цветные носовые платки в ее тумбочке.
— Всегда там лежали.
Блейк сразу изменил тему:
— А пистолет, мэм, у нее был пистолет. Вы не помните, какой он был — большой, маленький?
— Вроде был, но не видела никогда. Наверное, держала его у себя в сейфе.
Блейк задал еще пару вопросов о чем-то уже не важном, поблагодарил и, когда шагнул за порог, услышал:
— Каждый из них мог ее убить сгоряча, вот что я вам скажу. И еще скажу, будь я среди присяжных, пожалела бы этого человека.
