– Зачем бы, ты думал, я заставил тебя сковать ее? – спросил Камчак.
– Не знаю, – ответил я.
– Посмотреть, понравится ли ей это.
– Чепуха, – сказал я.
– Чепуха, – эхом отозвалась Элизабет.
– Ты хочешь купить ее? – внезапно спросил Камчак.
– Нет, – ответил я.
– Не надо, – сказала и Элизабет.
Единственное, чего мне не хватало для предстоящей опасной миссии, так это быть обремененным рабыней.
– Скоро начнется представление? – спросила Элизабет у Камчака.
– Да, – ответил он.
– Что-то мне расхотелось смотреть, – сказала Элизабет.
– Отправь её домой, – предложила Африз.
– Думаю, я сумею допрыгать на одной ноге, – предположила Элизабет.
Я сомневался, что это окажется ей под силу, учитывая её состояние.
– Сможешь, – сказала Африз. – У тебя сильные ноги.
Бегала Элизабет, конечно, хорошо, но чтобы прыгать… Она оторвалась от моего плеча.
– Освободи её, – сказал Камчак.
Я достал кошелек из пояса, чтобы вытащить ключ от цепей.
– Нет, я лучше останусь, – произнесла Элизабет.
– Если господин позволит, – вставила Африз.
– Да, – сказала Элизабет, сердито посмотрев на нее. – Господин позволит?
– Ладно, ладно, – сказал Камчак.
– Благодарю тебя, господин, – вежливо сказала Элизабет и вновь уложила голову мне на плечо.
– Ты должен купить её, – сказал Камчак.
– Нет, – ответил я.
– Я назначу подходящую цену, – сказал он.
– Нет, – ответил я.
– Ну что ж, тебе виднее, – сказал Камчак.
В это время фигура женщины в черных одеждах появилась на ступеньках фургона, торговавшего пагой. Камчак ткнул Элизабет в бок.
– Смотри, ты, ничтожная кухонная девка, научись хоть чему-нибудь.
Я заметил члена касты палачей, одетого в плащ, но не придал этому значения. Я был уверен, что это именно тот, который периодически встречался мне в лагере. Впрочем, я скоро забыл о нем.
Представление вот-вот готово было начаться. Африз внимательно смотрела на сцену. Глаза Камчака блестели. Даже Элизабет приподняла голову с моего плеча и чуть-чуть привстала на колени, чтобы лучше видеть.
По ступенькам фургона спустилась женщина, одетая в черное, с густой вуалью на лице. У подножия лестницы она остановилась и замерла. Вступили музыканты – сначала барабаны, выбивающие ритм, затем остальные.
Прекрасная фигура танцовщицы заметалась под музыку, уворачиваясь от чего-то угрожающего, выкидывая руки вперед, словно бежала сквозь толпы в горящем городе. На заднем плане, поначалу незаметная, появилась фигура воина в алой тунике. Он приближался, и теперь казалось, куда бы девушка ни бежала, она везде натыкалась на воина, и наконец его рука легла на её плечи, он запрокинул девушке голову, и она подняла руки в жесте покорности. Воин развернул девушку к себе и обеими руками сорвал с неё тяжелый балахон-девушка осталась в черном легком платье – и вуаль.
Толпа издала восторженный крик. Лицо девушки исказилось в наигранной гримасе ужаса, но она была прекрасна. Разумеется, я, как и Камчак, видел её и раньше, но наблюдать её вот так, в свете костра, было новым наслаждением. Черные волосы девушки были длинными и блестящими, у неё были темные глаза и загорелая гладкая кожа.
Казалось, она о чем-то молила воина, но тот не двигался.
Она отчаянно пыталась вырваться, но не могла.
Тогда воин убрал руки с её плеч, и под крики толпы девушка опустилась к его ногам и выполнила церемонию подчинения, встав на колени, уронив голову и протянув к воину руки со скрещенными запястьями.
Воин отвернулся от неё и поднял руку.
Кто-то из темноты бросил ему свернутую цепь с ошейником.
