– Это просто факт, – констатировала она и тут же жалобно добавила: – Ну, пожалуйста, развяжи меня.
– Может быть, завтра утром? – словно в раздумье произнес я.
Она сердито заерзала по полу.
– На твоем месте я бы не сопротивлялся, – заметил я.
Она застонала от отчаяния и, оставив безнадежные попытки освободиться самостоятельно, затихла и взглянула на меня.
– Хорошо. Твои узлы очень аккуратные, хозяин, – признала она.
– Лучше твоих?
Ее глаза засверкали от гнева.
– Конечно. Как может узел простой девушки, да ещё рабыни, сравниться с узлом, завязанным мужчиной, к тому же свободным и принадлежащим к касте воинов?
– Значит, ты признаешь, что мои узлы лучше твоих во всех отношениях? – продолжал уточнять я детали.
– О да, хозяин!
– Ну, что ж, – с удовлетворением подытожил я, – теперь я, пожалуй, могу тебя развязать.
– Скотина ты, Тэрл Кэбот, – рассмеялась она.
– Куурус, – поправил я.
– Куурус, Куурус! – воскликнула она.
Я наклонился к Элизабет, чтобы развязать её, но тут внезапно раздался резкий стук в дверь. Мы быстро переглянулись.
Стук повторился.
– Кто там? – спросил я.
– Хо-Ту, старший смотритель, – донесся едва слышный из-за толстой двери ответ.
Я быстро поцеловал Элизабет, накинул на неё рабскую тунику и повернул девушку лицом к стене, оставив её у подножия каменного ложа. Она лежала на плитах пола полураздетая, со связанными руками и ногами, в ошейнике, соединенном толстыми цепями со вделанным в стену рабским кольцом. Поджав колени к самому подбородку, она выглядела жалкой и униженной. Удовлетворенный производимым ею впечатлением, я направился к двери и, отодвинув тяжелый засов, открыл её.
Хо-Ту был низкорослым, широкоплечим человеком довольно плотной комплекции, ходившим обычно обнаженным по пояс. У него были живые черные глаза, совершенно лысая голова и длинные, свисающие усы.
На груди у него на толстой металлической цепи висел грубый медальон, свидетельствующий о его принадлежности к дому Кернуса. С широкого кожаного ремня свисал длинный кривой нож в ножнах и свисток для подачи команд рабам. С другого бока на ремне висел шокер для рабов, весьма схожий со стрекалом для тарнов, но приспособленный для людей. Оба устройства были результатом совмещения знаний, полученных кастами врачей и техников, в которых роль врачей сводилась к обнаружению на теле человека болевых точек и изучению реакции его нервной системы на электрическое воздействие, а в задачу техников – разработка конструкции энергетического излучателя. В отличие от стрекала для тарнов, в рукоять которого был вмонтирован простой выключатель, шокер, рассчитанный для применения на рабах, был снабжен также регулятором, позволяющим варьировать силу посылаемого наконечником электрического разряда в пределах от приносящего неприятные ощущения до смертельного.
В большинстве горианских городов шокер для рабов практически неизвестен и применяется исключительно профессиональными работорговцами из богатых домов, что, вероятно, объясняется его дороговизной. Стрекало же для тарнов весьма просто и доступно значительной части населения. Примечательно, что оба устройства при соприкосновении с живым телом испускают сноп ярких оранжевых искр, что в сочетании с болевым ощущением вызывает как у человека, так и у тарна испуг.
Хо-Ту окинул внимательным взглядом комнату и, заметив лежащую на полу Элизабет, усмехнулся.
– Я вижу, вы хорошо знаете, как следует обращаться с рабами, – сказал он.
Я пожал плечами.
– Если она будет доставлять вам какие-нибудь хлопоты, – добавил он, – отправьте её в железный загон Мы научим её дисциплине.
– Я умею заставить рабов повиноваться, – сказал я.
– Конечно, – ответил Хо-Ту, почтительно склоняя голову. – Но мы все же – профессионалы.
– Буду иметь это в виду, – сказал я.
– За четверть часа, – продолжал Хо-Ту, похлопывая по висящему у него на боку стрекалу, – я могу научить её принимать пищу из ваших рук.
Я рассмеялся и прищелкнул пальцами Элизабет с трудом поднялась на колени и, с испугом заглядывая мне в глаза, едва слышно пробормотала.
– Хозяин, покорми, пожалуйста, Веллу.
Хо-Ту присвистнул от удивления.
– Зачем ты пришел? – спросил я Хо-Ту.
В этот момент по всему коридору прокатился донесшийся откуда-то из глубины дома гулкий звон
