руками и глухо рычал.
Тири лежала на боку, прижав ладони к земле. Она наблюдала, как двое животных, курия и человек, страшный Вульфстан из Кассау с окровавленным топором, сражаются за то, чтобы обладать ею. Схватка была быстрой и короткой. Ивар остался доволен.
– Ты хорошо сражался, – сказал он молодому человеку. – Ты хорошо сражался сегодня утром и сейчас. Теперь ты свободен.
У ног недавнего невольника лежал труп курии. Он переступил через него.
– Вульфстан! – крикнула Тири. Она вскочила на ноги и подбежала к нему, спрятав голову у юноши на груди. – Я люблю тебя! – рыдала она. – Я люблю тебя!
– Девка – твоя! – расхохотался Ивар Раздвоенная Борода.
– Я люблю тебя, – продолжала рыдать Тири.
– На колени, – приказал Вульфстан.
Удивленная Тири повиновалась.
– Теперь ты моя.
– Но ты ведь меня освободишь, Вульфстан! – воскликнула она.
Вульфстан поднял голову и длинно, пронзительно засвистел – так курии подзывают слинов. Вероятно, один из этих злобных зверей находился неподалеку, потому что появился немедленно. Вульфстан схватил Тири за руку и швырнул в сторону животного.
– Отведи ее в загон, – приказал он слину.
– Вульфстан! – закричала Тири. В тот же миг слин прыгнул на нее и щелкнул зубами в нескольких дюймах от ее обнаженной ноги. Его глаза сверкали. – Вульфстан! – молила Тири, в страхе отступая перед слином. – Не надо, Вульфстан!
– Если ты по-прежнему будешь вызывать у меня желание, – холодно бросил он, – я заберу тебя из загона вместе с другими рабынями, на которых смогу претендовать как на часть добычи.
– Вульфстан! – отчаянно рыдала Тири, однако слин снова щелкнул зубами.
Тири повернулась и, рыдая, бросилась к загону, слин преследовал ее по пятам.
Мы рассмеялись. Ни Ивар, ни я не сомневались, что Вульфстан, поразмыслив, обязательно заберет из загона хорошенькую Тири, стройную и веселую. Впрочем, ему наверняка достанутся и другие рабыни. Когда-то гордая девушка из Кассау отказалась стать его женой, она считала его недостойным претендентом на свою руку. Теперь он позаботится о том, чтобы она служила ему безоглядно, как и положено рабыне, его собственности, с которой он может поступить так, как ему заблагорассудится. Мы продолжали весело смеяться. Тири будет хорошей рабыней для такого хозяина, как Вульфстан, когда-то жителя Кассау, а теперь свободного воина Торвальдсленда. Мы смотрели ей вслед. Сердито и беспомощно она бежала к загону, преследуемая свирепым слином. Ивар Раздвоенная Борода, Тэрл Рыжий и Вульфстан из Торвальдсленда пробирались в сторону сгоревших, разграбленных палаток Торгарда из Скагнара. За Иваром шагала Хильда. В долине все еще горело около тысячи костров. Тут и там мы видели насаженные на жерди головы курий. Мы переступали через сломанные топоры, разрубленные палаточные шесты и обрывки кожи, оставшиеся от убежищ курий, прошли мимо нескольких человек, столпившихся вокруг бочонка с элем. Небо постепенно затягивали тучи, справа, в двухстах ярдах от нас, подал сигнал какой-то корабль. Мы заметили группу людей, поймавших курию. Они засунули ему в пасть большой кусок дерева и привязали кожаным ремнем. Левая сторона морды зверя была покрыта кровью. Лапы ему связали впереди, а на ноги надели ножные кандалы. Люди окружили курию и подталкивали его древками своих копий так, что он отлетал от одного к другому.
– Вниз! Катись! – приказал один из воинов.
Курию заставили опуститься на колени, а затем на живот. Мимо пробежала девушка, которую подгонял черно-коричневый слин. Земля во многих местах стала мягкой от крови, и я несколько раз поскользнулся. Мы пробирались между телами, в основном это были погибшие курии, нам удалось захватить их врасплох. Справа я заметил, как пять человек расположились возле костра и поджаривают лапу курии. Запах был одновременно тяжелым и сладковатым, похожим на запах крови. Вдали виднелся Торвальдсберг. Хрольф с Востока, бородатый великан, попросивший разрешения присоединиться к нам, стоял, опираясь на свое копье, и мрачно разглядывал поле боя. Неподалеку установили раму из деревянных шестов. К ней за ноги подвесили тела пяти курий. Двоих собирались насадить на вертел; двое других висели нетронутыми в стороне. Из горла пятого вытекала в подставленный шлем кровь.
– Ивар Раздвоенная Борода! – позвал воин, державший шлем.
Он протянул Ивару шлем, и тот сотворил над ним знак Тора. Затем сделал глоток и протянул шлем мне. Я вылил немного крови на красноватую грязную землю.
– Та-Сардар-Гор, – сказал я, – Царствующим Жрецам Гора.
Я посмотрел на кровь и не увидел ничего особенного – всего лишь кровь курии. И тогда я сделал глоток.
– Пусть ярость курий поселится в ваших сердцах! – воскликнул воин.
А затем, забрав у меня шлем и откинув голову, осушил сосуд. Кровь стекала из уголков его рта на меховой воротник плаща. Воины, стоявшие вокруг нас, радостно вопили.
– Пошли, – сказал нам Ивар.
– Смотрите, – позвал нас какой-то человек.
Большим ножом он пытался срезать кольцо из красноватого сплава с руки погибшего курии. Но у него ничего не получалось. Тогда северянин отрубил руку курии топором и поднял окровавленное кольцо, которое было единственным украшением этого зверя.
– Высший чин, – сказал Ивар.
– Да, – согласился воин.
