Джозеф терпеливо ждал, какое решение примет Глэдис, не принуждая ни к чему. Наконец она медленно развязала тесемки фартука, сняла его и подняла на Джозефа темные от страсти глаза.
– Иди ко мне, – тихо позвал он.
Глэдис вздохнула, еще немного помедлила и пошла.
8
Джозеф взял лицо Глэдис в ладони и сказал, поглаживая ее щеки:
– Не печалься. Это ни к чему тебя не обязывает. Давай просто проведем вместе ночь.
Он неверно истолковал ее нерешительность, но поправлять его не имело смысла.
– Давай, – просто сказала Глэдис.
Джозеф молча взял ее за руку и повел в спальню, к большой кровати, где Глэдис мечтала о нем всего несколько часов назад. Включив ночник, он медленно вынул из ее ушей серьги и положил на столик, затем расстегнул колье и присоединил к серьгам. Глэдис неровно дышала, напрягаясь от малейшего прикосновения пальцев Джозефа к своей обнаженной коже.
Не отрывая взгляда от ее зеленых глаз, он расстегнул молнию на платье Глэдис, стянул его с плеч и спустил вниз. Оно упало на пол бесформенным комком. Джозеф мельком взглянул на платье, а потом с трепетом пробежал глазами по белеющему в полумраке телу.
Сердце Глэдис больно билось в груди. Хотя бы на одну ночь, но он будет принадлежать только мне, пронеслась в ее голове лихорадочная мысль, унося с собой последние сомнения.
Джозеф обнял Глэдис за талию и притянул к себе. Они улыбнулись друг другу, понимая, что мосты сожжены и назад дороги нет. Глэдис потянулась к его лицу и поцеловала ямочку на подбородке, о чем мечтала едва ли не с момента их первой встречи. Затем она принялась покрывать мелкими поцелуями все его лицо, постепенно приближаясь к губам.
– Глэд… – шептал Джозеф между долгими, захватывающими дух поцелуями. Наконец ему удалось вынуть из волос Глэдис все заколки и гребень, и на ее плечи обрушился струящийся душистый водопад. Он вдохнул запах изысканных духов и зарылся лицом в эту шелковистую, поблескивающую в свете ночника массу.
Глэдис отстегнула галстук-бабочку Джозефа и уронила его на пол, затем занялась пуговками его рубашки. Пальцы плохо слушались, и под конец Джозефу пришлось помогать ей.
Сбросив рубашку, он расстегнул на спине Глэдис крючки бюстгальтера и высвободил из кружевных чашечек полную упругую грудь. А потом наступил прекрасный долгожданный миг, когда Джозеф и Глэдис слились в объятиях и между ними больше не было преград. Они оба застонали, потрясенные силой вспыхнувшей вдруг страсти.
Словно в горячке, Джозеф скользил по спине Глэдис, спускаясь все ниже. Его поцелуи становились все глубже и требовательнее. Желание, казалось, жгло Джозефа изнутри. Он просунул пальцы под резинку черных кружевных трусиков Глэдис и потянул их вниз, спускаясь вместе с ними и целуя округлости груди, нежный живот, шелковистые бедра. А потом, когда она переступила через трусики, Джозеф в упоении обхватил ладонями ее ягодицы и прижался лицом к пушистому треугольнику внизу ее живота. Глэдис погрузила пальцы в его волосы и запрокинула голову, желая, чтобы это мгновение длилось вечно.
Затем она взяла Джозефа за плечи и подняла с колен. Ей хотелось поскорее раздеть его до конца. Когда ремень был расстегнут и брюки полетели на пол, Глэдис расширенными зрачками посмотрела на выпирающую из-под трикотажа белых трусов Джозефа возбужденную плоть и, не устояв перед искушением, прижала к ней ладонь.
В эту минуту он стиснул ее грудь и прильнул к губам, словно желая утолить жажду. Вздрагивая от пронзительных импульсов страсти, Глэдис забралась под белый трикотаж, ощутив упругость плоти между бедер Джозефа и волнующую твердость горячего, разбухшего члена. Она выпустила его из тесного плена и сдвинула трусы вниз.
Джозеф подхватил ее на руки, уложил на кровать и лег на нее. Раздвинув ее стройные бедра, он проник пальцами между нежных пушистых половинок и отыскал небольшой упругий выступ. Не прерывая поцелуя, он ритмично ласкал этот холмик пальцем, и по телу Глэдис распространялись волны наслаждения. Потом он медленно вошел в нее. Глэдис вскрикнула и впилась пальцами Джозефу в плечи.
Он жадно овладел ею, крепко сжимая под собой податливое влажное тело. В тиши спальни звучали сладостные стоны Глэдис и хриплое дыхание Джозефа. Он умело подвел ее к заветному моменту, почувствовал, как она конвульсивно содрогнулась, и лишь после этого позволил себе дать выход собственной страсти. Затем любовники еще несколько секунд оставались соединенными, не чувствуя ничего, кроме радости полной принадлежности друг другу.
Когда Глэдис открыла глаза, первым, что она увидела, было кольцо на ее руке, все еще сжимавшей мускулистое плечо Джозефа. Тот лежал, уткнувшись во впадинку между ее плечом и шеей; его дыхание постепенно успокаивалось.
Глэдис слегка повернула голову и поцеловала Джозефа в ухо.
– Ты все еще думаешь, что это была плохая идея? – улыбнулся он, поднимая лицо, на котором сияла такая нежность, на какую она даже не смела надеяться.
– Как тебе сказать… – Она сделала вид, что раздумывает. – Все же лучше, чем мытье посуды!
Джозеф рассмеялся и медленно провел пальцем по округлости ее груди.
– Тебя все еще пугает собственная чувственность? – тихо спросил он.
Зеленые глаза Глэдис потемнели.
– Нет, – шепнула она, обнимая Джозефа. – Нет.
Глэдис потянулась и открыла глаза. На постели сидел одетый Джозеф с незавязанным галстуком на шее и гладил ее обнаженную руку.
– Я приготовил тебе чай, – сказал он, кивнув на чашку, стоявшую на столике.
– Спасибо, – ответила Глэдис, натягивая одеяло до подбородка.
Ночь любви миновала, и в свете дня она испытывала некоторую неловкость. Но Джозеф обезоруживающе улыбнулся, словно напоминая обо всем, что они испытали прошлой ночью, и душа Глэдис наполнилась счастьем.
– Мне пора идти, – с сожалением произнес он. – В восемь часов у меня деловое свидание.
– Надеюсь, не с Габриелой? – усмехнулась Глэдис.
– Нет, – хмыкнул Джозеф. – Мне не хотелось тебя будить, но я не мог уйти, не попрощавшись.
Она погладила его по волосам.
– Не уходи.
– Не искушай меня, Глэдис! – воскликнул Джозеф, нежно целуя ее напоследок, и встал с постели. – Я должен идти. Ты приедешь в банк?
– Конечно.
– Тогда до встречи!
Когда Джозеф уехал, она еще немного понежилась под одеялом, предаваясь воспоминаниям об их первой ночи и позабыв об остывающем чае. Ее сердце переполняли счастье и надежда на будущее. Впервые осознав, какой может быть любовь, Глэдис за несколько часов изменила свое отношение к браку. Может, это же произойдет и с Джозефом?
Она улыбалась всю дорогу к своему дому, уверенная, что сегодня ничто не сможет испортить ей настроение.
Но Глэдис ошибалась.
Быстро приняв душ, она направилась в гостиную, и в этот момент раздался телефонный звонок. Сняв трубку, Глэдис услышала голос Мелинды.
– Я в больнице, – сообщила сестра. – Ронни внезапно стало хуже, и его пришлось перевезти в специализированную больницу. На это ушли все высланные тобой деньги. – В интонациях голоса Мелинды сквозила такая усталость, что Глэдис едва не расплакалась от жалости. – Сейчас доктора настаивают на операции, которая, естественно, требует новых расходов. У тебя же и так, наверное, ничего не осталось…
Глэдис вздохнула. Снова придется просить деньги у Джозефа. Меньше всего ей хотелось делать это сегодня.
– Скажи, что ты согласна на операцию и сможешь заплатить за нее ближе к вечеру, – твердо сказала
