его собственный. Родственные связи с матерью и сестрами там гораздо прочнее, чем с отцом и братьями.
— Ты изучал все это?
— Просто воспользовался записью на Прайме.
Рэй оказался удовлетворенным.
— Похоже, ты — неплохое приобретение. Будем держаться к тебе поближе.
Мик засунул в рот огромный кусок.
— Конечно, мне почему-то кажется, что этот перелет будет нелегким и, чем больше мы узнаем, тем лучше для нас.
Уловив в его словах тень беспокойства, Кана перевел взгляд с одного на другого.
— Может быть, вы мне объясните, что происходит?
Мик покачал головой, Рэй пожал плечами.
— Пусть меня сожжет бластер, если я знаю… Но побродив по свету и познакомившись поближе с «человеком», как бы он не напоминал животное, начинаешь нутром чуять неладное. Вот мы и чувствуем…
— Йорк?
Вопрос был закономерным. Моральный дух любой орды зависит от мастера лезвия. И если Йорк не сумел внушить своим солдатам уверенность…
Мик нахмурился.
— Нет, Фитч Йорк здесь ни при чем. Он — командир, что надо. Многие блестящие парни, вроде Хансу, подписали назначение. Уже одно это говорит о том, как он ценится. Нет, здесь другое… Какое-то предчувствие… что-то неопределенное… внутри… — Его большой рот изогнулся в улыбке, упрятанной в глубине себя. — Паршивые мы все же прорицатели, да? Читайте ваше будущее гаданием в кредит! Фронн не хуже многих планет, которые мне известны. Ладно, покончим с этим! Лучше покажем нашему новичку тайну Фринхольта. Единственный случай, когда старый волк сам проявил фантазию и клянусь космическими летучими мышами, дело это стоящее!
Полет фантазии Фринхольта завершился созданием игорного механизма, вокруг которого толпились солдаты. Он состоял из бассейна, разделенного на секции, окружающие центральную арену. Каждую секцию занимала рыбина около пяти дюймов длиной, две трети тела которой составляла пасть, усаженная острыми зубами. К хвостовым плавникам рыб были прикреплены разноцветные ярлычки. Рыбы яростно бились в своих клетках. Игроки, собравшиеся вокруг бассейна, изучали пленников, выбирали бойцов, опускали кредитные фишки в щель борта бассейна и дверцы клеток открывались, выпуская бойцов на арену. Далее следовала жестокая оргия схватки, превращающейся только тогда, когда лишь один боец оставался в живых. И ставивший на победителя собирал плату с тех, кто ставил на побежденного.
Да, чтобы вытягивать у солдат кредиты, более привлекательной игры придумать было невозможно.
Кана внимательно осмотрел бойцов и выбрал дуэлянта с мощными челюстями и зеленой хвостовой биркой. Купив у держателя банка кредитную фишку, наклонился, чтобы опустить ее в щель…
И вдруг мощная волосатая лапа с такой силой легла на его плечо, что он с трудом удержался от падения в бассейн.
— Вон отсюда, мальчишка! Это мужская забава!
— Что та…
Кана захлебнулся кашлем, Мик кулаком ударил его по спине, а кто-то еще легко оттащил от бассейна и от человека, занявшего освободившееся место. Тот злобно улыбнулся, а затем утратив всякий интерес к новичку, повернулся к бассейну, где боец, освобожденный фишкой Каны, уже выплыл на арену.
Лицо Каны исказилось, но Рэй сжал его руки приемом, которым пользуются в борьбе без оружия.
— Уходим… немедленно… — прошептал Мик.
— Что такое? — снова начал Кана. — Почему…
— Парень, ты чуть не выкопал здесь себе могилу. Это Богат, Запан Богат, имеющий на мече двадцать дуэльных зарубок. Он ест новичков на завтрак, когда может их заполучить, — очень серьезно пояснил Мик.
— Вы думаете, я испугался? — вспылил Кана.
— Слушай, парень, можно быть очень гордым и в то же время не пинать в зубы песчаную марсианскую мышь. После этого героического поступка ты долго не проживешь. Надо быть полным идиотом, чтобы связаться с Богатом, но когда кто-нибудь из больших парней — Хансу, Дэки Миллз или еще кто- нибудь — рассердится на него, то тогда ты дорого продашь свое место на схватке и станешь почти миллионером! Запомни, Богат — это внезапная и болезненная смерть на согнутых ногах.
— Кроме того, он — лучший разведчик, когда-либо вынюхивавший след, — вмешался Рэй. — Богат в игре и Богат на поле — два совершенно разных человека, и мастера лезвия терпят одного ради другого.
Кана понимал, что они правы. Но продолжал протестовать, пока к ним не подошел Хансу в сопровождении двух полицейских.
— Люди Йорка? — спросил он.
— Да, сэр.
— Возвращайтесь в казармы. И побыстрее. Получен приказ о взлете.
И ветеран прошел мимо, направляясь к следующей группе. А троица быстрым шагом устремилась к казармам.
— Что такое? — недоумевал Рэй. — Я слышал, что мы отправляемся завтра утром. Из-за чего эта спешка? Мы ведь даже не оформили договор найма!
— Я ведь говорил, что все это пахнет… не очень приятно, — напомнил Мик. — Осьминоги! Мы только что пообедали, а теперь нас засунут в камеру повышенного давления. Я думаю нам придется пожалеть о съеденном, и очень пожалеть!
Это ужасное пророчество не прибавило Кане хорошего настроения. Взяв с койки, на которой так и не удалось поспать, свой ранец, он занял место на платформе, которая должна отвезти их к транспорту. Когда прибывших разделили на четверки, Кана попал в камеру давления вместе со своими новыми знакомыми и еще одним солдатом, которому было явно скучно в молодежной компании.
Сначала четверка разделась до трусов и получила целый набор всевозможных уколов. После этой процедуры оставалось только лечь на койки и приготовиться терпеливо переносить непривычные ощущения.
Следующие несколько дней можно было назвать как угодно, но только не приятным времяпровождением. Тела землян медленно заставляли привыкать к условиям Фронна, поскольку сама планета привыкать к ним не собиралась. Процесс этот был довольно болезненным, но к моменту высадки люди были готовы к действиям.
Кана по-прежнему не имел пары. Пока что он держался Мика и Рэя, как они советовали, о знал, что рано или поздно их троица будет разбита. Ветеранов новичок сторонился, а три или четыре солдата третьего класса, не имевшие пары, ему совсем не нравились. Это были старослужащие с большим опытом, чье неисправимое поведение держало их в низшем звании. Умелые в поле, они являлись источниками беспокойства в казармах и часто переходили из одной орды в другую, сопровождаемые вздохами облегчения. Кана надеялся, что он избежит участи напарника такого «героя».
Высадились они в сумерках и, поскольку Фронн не имел лун, в почти полной темноте прошли к приземистому каменному зданию, которое станет а время их казармой.
Мебели в длинном помещении не оказалось, и троица уселась на свои ранцы, раздумывая, доставать ли спальные мешки. А может, подождать указания?
Сморщив в отвращении длинный нос, Рэй убрал ноги с подозрительного пятна на грязном полу.
— Я бы сказал, что нас поместили во второсортные условия.
— Второй сорт? — переспросил Мик. — Да нет, скорее пятый. Думаю, раньше обитателями этого дома были животные. Скорее всего — коровы, если нос меня не обманывает.
Приказ, которого больше всего боялся Каа, прозвучал неожиданно. У стола мастера-мечники в дальнем конце помещения началась регистрация пар. Рэй и Мик, ободрительно кивнув ему, стали в
