Обычные инструменты – вроде шарнирных кусачек, отверток разной длины, гаечных ключей и ручной ножовки – он брал на дежурство с собой; также – пинцеты. Специальные инструменты смело оставлял в коробке под койкой. Вряд ли кто-нибудь из сторожей позарился бы на спецкрючок, которым клавишные пружины, если соскочат, вновь закрепляются за зуб пружинодержателя. В случае необходимости Щукин приносил из дома электропаяльник: иногда требовалось перепаять буквенные колодки. Начальство не знало, что он орудует электропаяльником, и он паял конспиративно, не доверяя ни сменщикам, ни подмененным. Дело в том, что на территории Щукино нередко бывали пожары, – как-то сгорел склад с катушками для трансформаторов, другой раз горели авторемонтные мастерские, – поэтому часто ходил по объектам некто Пожарник; он, инспектируя состояние электросети, объяснял тем, кто слушал его, насколько херова проводка. Проводка действительно оставляла желать лучшего. Так что если на кипятильники и даже на электрообогреватели (зимой) по соображениям гуманизма Пожарник закрывал глаза, то паяльник бы не простил точно.
Жил когда-то в Петрограде рабочий-кожевник Виктор Павлович Капранов. Он был одним из руководителей профсоюза рабочих-кожевников. Подвергался ссылке, сидел в тюрьме за свои революционные убеждения. При Советской власти был на партийной и государственной работе. И даже был членом Международного Комитета пропаганды и действия революционных кожевников. Именем этого человека назван Дом культуры у Московских ворот, он стоит передом к парадному Московскому проспекту, а задом – к промзоне, где сторожит Щукин. В том Доме культуры Щукину как-то доверили выпущенную в Германской Демократической Республике механическую печатную машину “Оптима” с неисправной тягой барабана главной пружины и с разрегулированным механизмом обратного хода. На этой машине работала Аня. Вот когда они познакомились.
Был такой эпизод, кажется, в марте 95-го. Щукин и месяца не проработал, как пришли гости.
– Хозяин! – (он смазывал засов на калитке, – “Ну и дырища, услышал, куда забрались”, – оглянулся: один – усатый, другой – нет). – У вас, говорят, пишущая машинка имеется.
Оба без шапок, прилежно подстрижены; серые пиджаки видны из-под расстегнутых плащей; у одного папочка. Щукин сразу понял, что не его клиенты.
– Нам бы напечатать пару слов.
Не понравились. Неоткуда таким здесь браться.
– Вообще-то сюда нельзя. Вошли на участок без спросу.
– Не положено!
– Ладно тебе “не положено”. Все положено, что плохо лежит. Мы ненадолго.
Потом, когда Щукин обдумывал афоризм, он решил, что так нарочно с толку сбивают бессмысленной фразой. Направлялись в сторожку.
– Со своим, – сказал безусый, показав чистый лист бумаги (из папки достал).
Щукин с ними вошел, видел, как оба застреляли глазами по комнатке. На столе – “Москва”.
– Я напечатаю, – сказал Щукин.
– Мы сами, – сказали усы (сами с усами, подумал Щукин).
– Вот на той, – показал безусый. На полу у стены стояла “Уфа”.
– Не работает, на “Москве” печатайте.
– Нам эта нравится, – сказали усы, а безусый спросил:
– Больше нет “Уф”?
– Вроде, нет, – сказали усы, заглянув под стол. Безусый спросил:
– Из Коняшина?
– Чего? – не понял Щукин.
– “Чего, чего!” – передразнил безусый, приседая на корточки перед “Уфой”. – Из трамвайного парка имени Коняшина? Я же по-русски спросил.
– А в чем, собственно, дело?
– КГБ, – объявили усы, распахнув корочки перед щукинским носом: рука – прием отработан – застыла в одном положении – до полного удовлетворения ошарашиваемого созерцателя ксивы.
Щукин сморгнул. Корочки щелкнули.
– Не надо бояться, к вам у нас претензий нет. Щукин всем видом показывал, что бояться ему нечего. На него бравада напала:
– Что отслеживаем? Анекдоты о Брежневе? О Черненко?
– Мы, знаешь, люди серьезные, – сказали усы, – из-за говна бы сюда не поперлись.
– Когда каретку починим? – у безусого остановилась каретка.
Похоже, они задавали вопросы ради вопросов.
– Давно сломалась?
– Понятия не имею.
До остановки каретки можно было напечатать лишь несколько букв. Безусого это, похоже, устраивало.
– А ы? – спросили усы.
– И ы, – ответил безусый, тыкая пальцем в клавишу “Ы”.
