когда Повелитель похоронен под Серым Камнем?
Беседуя, они приближались к хозяйству Грода, и ловчий, отвечая юноше, исподтишка начал приглядываться.
— Повелитель похоронен, но его можно освободить, — медленно проговорил Бремек, — так что собиратель опасней Лордов. Но пока собирателя не видно, Лорды, разумеется, наши главные враги.
Это все общие слова, подобные рассуждения орденская братия ведет постоянно, и ответ не стал для Кервина откровением. Бремеку не хотелось распинаться перед болтливым сопляком, чтобы не показаться чересчур озабоченным проповедями о войне со Спасителями Мира. Но и уклоняться не следовало — раз уж сам заводил эти беседы. Кервин не отставал:
— Так ведь если Лордов свалить, тогда и собиратель не сумеет исполнить свое дело?
— Само собой, — буркнул Бремек. Потом решился: — Конечно, было славным деянием сразиться с очередным Лордом. Двенадцать лет прошло после победы над Кордейлом, а что сделано? Да ничего, о чем можно сложить песню. Ох, не трави мне душу, парень… Ну ничего, вот вернется добрый Хагней, возьмем оборотня, хоть какая победа над Тьмой…
— А возьмем? — не отставал паренек.
— Конечно, — охотник постарался, чтобы его ответ прозвучал уверенно. — Добрый Хагней — он знаешь, какой? Он могучий человек! Великий воитель! С таким бы и на Лордов можно ударить. Но пока нам добрейший Могвид не велит — молчок!
Потом Бремек обернулся к помощнику, который возился с застежкой:
— Давай помогу, что ли.
Группа уже приблизилась к клеткам с рабами Грода, ловчий рассмотрел и торговца. Тот как раз показывал товар, и на прохожих не оглядывался. Покупатель, хотя и выглядел не слишком роскошно, держался гордо и разговаривал подчеркнуто громко. Должно быть, небогатый помещик, в потертой куртке, зато при мече. Торговца Бремек никак не мог рассмотреть, загораживала кряжистая фигура покупателя.
— Ну как же так, — огорчался помещик, — только один? Мне бы пару нужно!
— Да вон у меня трое, — тыкал пальцем в клетку торговец, — выбирай пару.
Бремек мельком, насколько позволяла клетка, оценил товар — один крепкий мужчина и двое старцев. Кажется, пожилые невольники совсем плохи.
— Как же, пару! Вон тот, чернявый, мне подходит, а стариков не возьму! У меня работать придется, лес валить, пни корчевать. Я новое поле огораживаю!
— Как скажете, мой господин. Мои поставщики прибудут на барках по Боделю дней через пять или шесть. Хотите, берите одного, а пару у кого-то еще подберете.
— Я привык у тебя брать… Ты не такой прижимистый, как остальные в этом городишке.
— Это верно… я к постоянному клиенту всегда с почтением. Лучше шульд-другой потеряю, да клиенту угодить сумею.
Тут орденские поравнялись с торгующейся парой. Бремек закончил возиться с наручем спутника и только теперь разглядел Грода как следует.
Тот ощерил крупные, хотя и вполне человеческие зубы и кивнул покупателю:
— Берите что есть, а потом сызнова наведайтесь. Я для вас парня покрепче придержу.
Больше ловчий на работорговца не косился, он уже видел все, что требовалось. Опытному глазу охотника было открыто то, чего не мог приметить случайный человек. Бремек увидел волка. Движения рук, когда Грод поворачивался, манера склонять голову, оскал — все это принадлежало зверю. Матерый хищник научился ловко подражать человеку, но человеком не был. Бремека он не проведет!
Они уже прошли мимо, помощник ловчего бубнил, что нужно было и ножей купить в запас… Кервин попросил показать ему, как бросают оружие… а Бремек прислушивался к рычанию зверя за спиной.
— Говорю же, господин, дней через пять они по реке поднимутся, я тогда оптом закуплю большую партию. Приезжайте, право слово, вам в Раамперле и ночевать не придется, сразу выберете товар, какой нужен. А сейчас берите этого чернявого. Я тогда стариков быстро сбуду с рук, да и сам отлучусь ненадолго. Дела у меня тут намечаются…
— Чего? Сбудешь? Вот этих доходяг? И кто же на такое добро польстится?
— А у меня покупатель заранее сговорен, — ухмылялся Грод. — Неподалеку здесь, в мясном ряду. Хозяин живодерни! Га-га!
Дворянин тоже захихикал, но Бремек слышал только самодовольное рычание зверя. Охотнику хотелось обернуться, выхватить оружие, изготовиться к схватке, он чувствовал себя скверно, оставаясь спиной к опасному хищнику, но ловчий заставил себя идти ровно, не выдать волнения. Удалившись от принадлежащих Гроду клеток, он перевел дух и стал высчитывать. Сегодня Грод продаст последнего стоящего невольника, потом прикончит стариков и сожрет их. Это еще два дня… может, три. Через пять суток он снова будет в Раамперле, чтобы встретить оптового поставщика. Значит через три-четыре дня оборотень нападет снова. Это и будет последняя проверка… Хотя Бремек не нуждался в подтверждении — он уже видел зверя и слышал его рычание.
Когда вернется добрый Хагней, город будет взбудоражен новым убийством, так что расправа над оборотнем, которую свершит магистр, окажет лучшее воздействие на настроение в городе. Все складывалось как нельзя более удачно! Добрые граждане Раамперля непременно потребуют, чтобы Орден скорей схватился с Лордами Тьмы! Все складывается просто замечательно! Бремек с трудом сдержался, чтоб не выдать радость. Отлично! Просто отлично! Теперь — только дождаться магистра.
3
Первый день путь Хагнея проходил по благоустроенным землям, справа и слева от тракта тянулись аккуратно огороженные поля, по склонам пологих холмов стройными цепочками двигались косари, распевая протяжные песни. Звуки пения доносились к дороге, настраивали на мирный спокойный лад. Дороги неподалеку от Раамперля были оживленными, в обе стороны двигались всадники, повозки, пешеходы… Встречались деревни: стены домов выкрашены в светлые тона, дома побогаче даже крыты черепицей. Этот край процветает! Алхой Прекрасный Принц, чьи владения лежали к югу, был вполне сносным соседом, и здешняя округа пользовалась всеми благами продолжительного мира.
На второй день пути Хагней стал замечать: жилье встречается реже, между колосящихся полей чаще попадаются полоски леса. Мало-помалу характер окружающей местности стал меняться быстрей — и вот уже участки земли, отвоеванные человеком у дикой природы, превратились в острова посреди лесных чащоб. Здесь мирные землепашцы нуждались в защите, и поселения группировались вокруг помещичьих усадеб. Господа обитали в башнях, окруженных искусственными насыпями. Старинный способ возводить укрепления, заимствованный у северян, — деревянную или каменную башню до половины засыпали землей, так чтобы стало невозможно подвести к стене таран, а значительная часть здания превращалась в подвал. Около каждой усадьбы находился кольцеобразный вал, окружающий немалую территорию, — в случае набега окрестные селяне сходились с имуществом и скотом в эти укрепленные места, чтобы переждать опасность или обороняться за насыпью.
Хагней видел приметы мирного времени — валы осыпались, а плетни и частоколы, идущие по гребню, пришли в негодность, покосились.
За стенами не следят, потому что нет нужды. Алхой не зарится на земли внутренней области Круга, вполне довольствуется своим пограничьем. Граф Кордейл был не таков — покойному на месте не сиделось, то и дело устраивал набеги… Вот уже двенадцать лет, как пал воинственный Лорд Тьмы, с тех пор край не видел чужих солдат.
Ночевать магистр предпочитал в стороне от жилья — благо в этих землях хватало места вдали от поселков и усадеб. Лесные полянки, пустоши у обочины… На севере к орденским братьям относятся с почтением, видят в них защитников от разбойничьих нападений Ройнгарда Железной Руки, а здесь воинов в белом не жалуют, почитают нахлебниками, дармоедами. Людишки недальновидны, их не пугает вероятный приход собирателя, они и думать не думают о возрождении Повелителя Тьмы. Магистр понимал местных. Не
