она не должна позволять запугивать себя этой женщине, пусть та и прослужила Стаффордам много лет.
— Уверяю вас, Баттл, я не прислушиваюсь к сплетням.
— Хорошо, если так. Многие в Дарнингхэме считают, что в Уэйлсли обитает привидение.
— А почему бы ему здесь и не быть? — весело заметила Аманда. — Такие старые дома, как этот, без привидений утратили бы свою привлекательность. Разве не так?
Они подошли к месту, где коридор разветвлялся на две части. Баттл остановилась перед широкой, обшитой панелями дверью красного дерева. Пристально посмотрела в лицо Аманде и указала на дверь:
— Я оставила горящую свечу на прикроватной тумбочке. Ваш багаж уже там. Уверена, вам будет удобно. Завтрак в восемь часов. Вы услышите, как в церкви Дарниигхэма пробьет колокол. Он звонит довольно громко.
— Мне это нравится. Хорошо просыпаться под удары колокола.
— Не всем это нравится. Мне остается только пожелать вам доброй ночи. — Домоправительница повернулась и зашагала по коридору в обратном направлении.
— Баттл! — окликнула ее Аманда.
Та остановилась:
— Да, мисс.
— Благодарю вас за помощь. Мне кажется, я должна вам сказать, что не верю в привидения. Уверена, что они не существуют.
На печальном лице женщины заиграла странная улыбка.
— Это хорошо, мисс Трент, но только некоторые добропорядочные жители Дарнингхэма почему—то убеждены, что моя госпожа по—прежнему жива и ночами бродит по этому дому. Спокойной ночи, мисс Трент, и приятных вам сновидений на новом месте.
Через мгновение ее длинная фигура превратилась в темный силуэт, сопровождаемый мерцающим светом.
Аманда покачала головой и открыла дверь своей новой спальни. Ее встретила темнота, нарушаемая лишь призрачным светом одинокой свечи. У противоположной стены она заметила большой камин. Аманда быстро вошла в комнату, закрыла дверь и задвинула засов. Внимательно огляделась и быстро освоилась в новой обстановке.
В такую ночь не следовало позволять разыграться воображению. Фантазия и суеверие — враги здравого смысла. Но как выбросить из головы слова, произнесенные столь торжественным, чуть ли не проповедническим тоном? Рассказ сэра Гарри Алленвуда прозвучал довольно ясно и убедительно, хотя сам рассказчик и пытался напустить на себя вид искушенного циника. И даже эта старая гарпия Баттл сразу перешла к делу и выложила всю правду. Да, старейшая обитательница Уэйлсли ничего не утаила, и такая откровенность отчасти успокаивала Аманду. Баттл ясно дала понять, что не доверяет этим сплетням и слухам. Но так ли это было на самом деле? По лицу Баттл невозможно было определить, как она сама относится к тому, о чем говорит.
Комната, отведенная Аманде, была по—домашнему уютной. Обитые панелями стены, большое окно, выходящее на западную сторону. Квадратная кровать с балдахином, огромная, как и вся другая мебель в Уэйлсли. На ней лежали пуховые матрасы и теплое шерстяное покрывало. Стены были украшены гравюрами времен Елизаветы. У Аманды уже не оставалось сил для того, чтобы подойти и рассмотреть их получше. Она принялась готовиться ко сну. За последние часы произошло столько событий и у нее накопилось столько впечатлений, что хотелось скорее лечь в теплую постель и предаться размышлениям. А ей было над чем поразмыслить.
Ее работодатель — сэр Перси Стаффорд. Ее компаньонка и подопечная — Кароли Стаффорд. Какие они?
Аманда еще долго думала о Стаффордах после того, как задула единственную свечу. Каково ей будет жить в доме женщины, которая погибла столь трагично и загадочно? Эта, судя по всему, очаровательная женщина оставила глубокий след в сердцах по крайней мере двух человек, с которыми Аманда сегодня познакомилась. Сэр Гарри Алленвуд и Баттл высказались относительно старшей Кароли Стаффорд довольно определенно.
И это беспокоило Аманду.
Однако накопившаяся усталость взяла свое — нервы и мышцы Аманды жаждали покоя и сна. Она закрыла глаза и через мгновение заснула.
Глава 3. КАРОЛИ
Аманду разбудил смех.
Безумный, надрывистый, жуткий смех.
Она не могла сказать, когда этот зловещий, непрекращающийся звук проник в ее сны. Он разбудил ее, заставил сесть на кровати и всмотреться в кромешную тьму. Когда Аманда вспомнила, кто она и где находится, смех с пугающей явственностью раздался снова. Что это? Вой ветра или звук ставни, ударяющейся о раму. Нет.
Она задрожала.
Этот звук, похожий на дикий кошачий вой, доносился из коридора за дверью комнаты Аманды. Он отражался эхом от стен, усиливался и затихал, менял тональность и окраску. Аманда похолодела от страха. Ее разум отчаянно пытался найти объяснение этому невероятному феномену. Может быть, это лишь дурной сон? Ужасный ночной кошмар? Но почему тогда он не прекращается?
Ее поразило, как много чувств было в этом смехе: в нем слышались страдание и печаль, отчаяние и ущемленное самолюбие. Когда первый испуг прошел, Аманда поднялась с кровати. Не отдавая себе отчета в том, что делает, и не ощущая голыми ступнями холодного пола, она направилась к двери. Теперь привыкшие к темноте глаза различали предметы в комнате: гравюры на стенах, большой платяной шкаф, кресла, темный полог кровати. Через просвет между шторами в комнату попадал бледный лунный свет. Между тем жуткий смех продолжал звучать в коридоре. Аманда прижалась к двери в надежде найти объяснение тому, что она слышит.
В двери был глазок. Такие решетчатые отверстия были в моде во время феодальных войн и интриг. Нужно лишь открыть металлическую заслонку, и она сможет выглянуть в коридор, не покидая своей комнаты. Несмотря на образованность и цивилизованность, Аманда ни за что не решилась бы выйти в коридор, где среди ночи кто—то дико хохотал. Разум подсказывал ей, что смеется человек, живое существо из плоти и крови. Однако она помнила слова сэра Гарри Алленвуда и Баттл, и в ее воображении немедленно возникло привидение, расхаживающее по покоям Уэйлсли на Темзе. Какой нормальный и культурный человек станет выть по—волчьи в то время, когда обычные люди крепко спят?
В следующий миг она уже смотрела в маленькое отверстие. Увиденное ее потрясло. Разум отказывался верить глазам. Все ее знания, накопленные многолетним тяжелым трудом, все убеждения оказались поставленными под сомнение одним невероятным, фантастическим зрелищем.
В коридоре было так же темно, как в ее комнате, но не настолько, чтобы она не смогла различить женщину, скользящую мимо ее двери.
Если не женщина, тогда что это?
Длинное белое платье, ниспадающее и просвечивающее, белым облаком кружило вокруг фигуры женщины. Теперь она видела лишь голову женщины со светлыми волосами, спадавшими золотой пылью на ее стройную спину.
Видение исчезло. Остался лишь удаляющийся хохот и мрак коридора.
Аманда закрыла глаза, повернулась и привалилась спиной к двери. У нее перехватило дыхание, сердце колотилось, ныло в груди. Руки и ноги сотрясала мелкая дрожь. Она своими глазами видела, как мимо двери ее комнаты прошла женщина, издавая демонический хохот, который не мог принадлежать простым смертным.
Она успела разглядеть профиль женщины и уже никогда не забудет это царственное, неземное лицо:
