Мистер Доллар

Послевоенный господин. Сенсация, господа! Миллиардер – это наш официант Жан!

Общий возглас. Что?!!!

Послевоенный господин. Жан – официант!

Общий возглас. Жан?!!!

Послевоенный господин. Так ли я говорю, господин Маткович?

Маткович. Так. Счастье иногда совершает головокружительное сальто.

Господин из порядочной семьи. (Матковичу). Это правда или вы?…

Маткович. Да, правда. В этот момент Жан – самый богатый человек в нашем государстве, можно сказать, один из самых богатых людей в Европе. Да, пожалуй, и в Америке он был бы одним из самых богатых людей.

Госпожа советница с репутацией. О боже мой, мне дурно!

Послевоенный господин. А вы-то тут при чем?

Госпожа советница с репутацией. Как, при чем? Бог мой, такое событие!

Господин с хорошими связями. А где же Жан?

Послевоенный господин. А какова сумма, господин Маткович?

Много голосов (оживленное движение, возгласы). Какова сумма? Сколько?

Маткович. Около двухсот миллионов динаров.

Все. А!!!!

Госпожа, о которой много шепчут. Ой, ой, ой, ой! Я теряю сознание. У меня закружилась голова.

Послевоенный господин. То, что у вас голова кружится, – пустяки. Представьте себе, как она у него закружится!

Господин с хорошими связями. У кого?

Послевоенный господин. У Жана, конечно.

Господин с хорошими связями. А разве он еще ничего не знает?

Маткович. Нет. Его только что пошли искать.

Господин с хорошими связями. Так нужно же его найти! Боже! Скорей! Скорей! (Убегает.)

Госпожа копия с Венеры. Никак не могу прийти в себя. Это такой удар, что никак не опомнишься.

Госпожа советница с репутацией. Меня только интересует, сумеет ли он потратить столько денег?

V

Профессор, Председатель клуба, те же. Входит Профессор в сопровождении Председателя клуба.

Профессор. Могу вам сказать, господин председатель, что я искренне восхищен и тронут вашим вниманием.

Председатель клуба. Клуб, в котором я имею честь быть председателем, всегда считал своим долгом отдавать все свое внимание заслугам наших общественных деятелей.

Профессор. Мелкие знаки внимания по внешности своей, по форме, в которой они проявляются, иногда похожи на удовлетворение тщеславия, но все же, господа, в основе своей они содержат…

Послевоенный господин (грубо прерывает Профессора, обращаясь к Председателю клуба). Господин председатель, знаете ли вы, что наш Жан-официант стал миллионером? Он получил в наследство около двухсот миллионов динаров в долларах.

Председатель клуба. Не может быть?!

Послевоенный господин. Ей-богу, сущая правда!

Председатель клуба (смущенно Профессору). Извините, прошу вас. (Послевоенному господину.) Кто вам сказал?

Послевоенный господин. Если не верите, спросите у господина Матковича.

Маткович. Правда, господин председатель.

Председатель клуба. Двести миллионов?!

Маткович. Около того.

Председатель клуба. Бог мой! Что вы говорите?!! Как это могло случиться? Объясните мне. пожалуйста, как это могло случиться? (Профессору.) Извините, прошу вас, но случай такой необычный…

Профессор. Я хотел только сказать, что мелкие знаки внимания по внешности своей, по форме, в которой они проявляются, иногда похожи на удовлетворение тщеславия…

Председатель клуба (Профессору). Да, да, точно, точно, имеете право! (Послевоенному господину.) А где же Жан?

Послевоенный господин. За ним пошли. Профессор…иногда похожи на удовлетворение тщеславия…

Общее смятение. Из глубины зала слышны крики: «Жан!». «Жан идет!». Все встают, чтобы лучше увидеть его.

Господин без совести (ведет Жана под руку с одной стороны, а Господин с хорошими связями – с другой). Вот человек, олицетворяющий собой счастье! Счастье – его невеста.

Все. Да здравствует Жан! Живео! Поздравляем! Поздравляем! (Толкаются, чтоб пожать Жану руку.)

Жан. Но что это? Я ничего не понимаю!

Председатель клуба. Ия ничего не понимаю. Ну, объясните же кто-нибудь, что здесь произошло?

Маткович. Дорогой Жан, позвольте мне в последний раз назвать вас этим простым именем. Вот письмо, в котором адвокат из Нью-Фаундленда сообщает, что вы получили в наследство три миллиона долларов.

Общий возглас. Долларов!!!

Послевоенный господин. Что в переводе на наши деньги составляет около ста семидесяти миллионов динаров.

Все. Сто семьдесят миллионов!!!

Жан. Я? Почему я?

Председатель клуба. Вот и я спрашиваю, почему именно вы?

Маткович. Ваше крестное имя Йован, не так ли? А фамилия?

Жан тупо смотрит в одну точку и молчит.

Ваша фамилия, Жан?

Жан. Забыл!

Госпожа, о которой много шепчут. Ну, конечно, от неожиданности…

Жан. Ах, вспомнил, Тодорович.

Маткович. Итак, господин Йован Тодорович… господа, отныне только так мы будем звать господина…

Много голосов. Конечно, конечно! Разумеется!

Госпожа с часами на подвязке (по секрету Госпоже копии с Венеры). А знаете, он очень симпатичный…

Маткович. Прошу вас, господин Йован Тодорович, прежде всего примите мои поздравления, а затем не откажите в любезности, примите мои скромные услуги. До того времени, как вы получите ваше наследство, весь мой капитал в вашем распоряжении, так как с этого часа вы уже не можете вести тот образ жизни, который вели прежде.

Председатель клуба (своей дочери Еле, которая подошла к нему). Где ты все ходишь? Я же сказал тебе – не отходи от меня. Я должен представить тебя господину профессору.

Жан. Это что ж, выходит, я в самом деле теперь богатый человек?

Господин без совести. Более чем богатый, вы – пребогатый!

Жан. Ничего не понимаю!

Председатель клуба. Ия ничего не понимаю.

Маткович. И еще я хотел попросить вот о чем: господин Тодорович, уступите, пожалуйста, мне вашу салфетку. (Берет салфетку и заворачивает ее в газету, лежавшую на столике, за которым сидел Редактор.) Кто знает, господа, не будет ли эта салфетка в один прекрасный день редкой музейской реликвией.