Народный депутат

Ивкович. Все это я знаю, но я на тебя надеялся. Ведь это я тебя ввел в нашу партию, помнишь?

Йовица. Помню, помню, все помню. Да если б сейчас меня кто-нибудь спросил: «Йовица, принял бы ты турецкую веру, если б знал, что тогда Еврем Прокич не будет депутатом?» Я бы и на это согласился.

Ивкович. Это никому не нужно. Что из того, что ты примешь турецкую веру? Ты вот лучше давай побегай-ка. Время-то, смотри, уж сколько. (Смотрит па часы.) Скоро и ворота закроют, и тогда уж никто не войдет во двор общины. Но те, кто окажется во дворе, конечно, проголосуют. Сейчас нужно согнать во двор общины как можно больше голосующих. Слышится музыка.

Йовица. Да я действую! Ты думаешь, я не действую? Вот послушай, я нанял музыкантов. Они сейчас пойдут в дальний квартал, чтоб и оттуда народ вытащить.

Даница, услышав музыку, выбегает из своей комнаты, подбегает к окну, прислонившись лбом к стеклу, смотрит на улицу.

Ивкович. Музыка тут не поможет, тут нужна зажигательная речь. Иди-ка ты туда, к избирателям, подбодри их и скажи: «Правительство, мол, постольку сильно, поскольку мы его боимся». Скажи им, что правительство не смеет отнимать у народа права, гарантированные ему законом. Скажи им… да ты сам знаешь, что сказать.

Йовица (уходя). Знаю. Не беспокойся. Мне тяжело было говорить, пока я должен был защищать правительство, а теперь, будь спокоен, я найду, что сказать.

Ивкович (выпроваживает его). Иди, не теряй зря времени. Последние минуты истекают. Медлить никак нельзя. Замешкаемся – уступим победу. (Выпроваживает Йовицу за дверь.)

Йовица уходит.

XII

Спира, Спириница, те же.

Спириница (входит, за ней Спира; Данице). Где же ты была, дитятко милое, ищем тебя по всему дому.

Спира. У нас к тебе важный разговор.

Спириница (Спире). Да дай ты мне сказать, раз уж я начала!

Спира. Я вижу, ты не умеешь важные разговоры вести. Видишь, сразу понесла с места в карьер.

Спириница. О господи, что ж это за напасть такая! Ну подожди минуточку, дай мне хоть слово сказать…

Спира. Говори, говори, но если ты опять так же начнешь…

Спириница. Да ведь я еще и не начинала…

Даница. Что у вас ко мне, говорите сразу.

Спириница. Ах, дитятко, видишь ли, Еврем будет депутатом и увезет тебя в Белград, а там в Белграде сделает запрос, и тогда, дитятко ты мое, он получит от государства разрешение на зятя.

Спира. Да не то ты говоришь!

Спириница. Ну, тогда ты скажи!

Спира. Не разрешение он получит на зятя, а подаст в Скупщине интерпелляцию, и тогда министры начнут вокруг него… а он…

Спириница. Так я же об этом и говорила.

Спира. Нет, не совсем об этом.

Спириница. Ну и пусть не об этом. Главное, что там, в Белграде, у Даницы будет муж получше, чем этот.

Даница. А кто все это сказал?

Спириница. Павка.

Спира. Не Павка, а Еврем.

Спириница. Да, Еврем так сказал, а Павка сказала, чтоб мы тебе так сказали.

Даница. А зачем мне об этом знать?

Спира. Чтоб ты бросила этого.

Даница. Какого «этого»?

Спира. Этого, который до сих пор был твоим женихом.

Даница (растерянно). Как, до сих пор?

Спириница. Вот именно, до сих пор. Теперь он уже не твой.

Спира. Да скажи ты просто: не жених он ей больше, так как Еврем все порвал.

Спириница. Я так и хотела сказать.

Спира. Хотела, но не сказала.

Даница. Постойте, прошу вас! Объясните яснее: что порвал с кем порвал?

Спириница (показывает рукой на комнату Ивковича). С этим, с твоим!

Спира. С господином Ивковичем!