спускается в дыру. Его босые ноги бесшумно скользят по лестнице. Он достигает сводчатого коридора. В пятидесяти шагах от него идут оба человека. Сорви-голова следует за ними, останавливается, всматривается и видит их в оружейной комнате, слышит разговор вполголоса, шелест бумаг, звон золота. Проклятое золото!
Переодетый зуав кладет его в кошелек и собирается уходить. Пора действовать! Одним прыжком Сорви-голова достигает негодяя и сильным ударом валит его на землю. Другой человек, одетый в офицерскую форму, не теряет присутствия духа, вынимает пистолет и целится в зуава. В этот момент какое-то мохнатое существо бросается на незнакомца, прокусывает ему руку до кости. Пуля попадает в стену.
– Митральеза! Ты? – кричит Сорви-голова.
Почуяв врага, смелая собака бросилась на помощь своему другу и спасла ему жизнь.
Все это произошло в несколько секунд. Русский, отбросив собаку, снова хватает ружье, но Сорви- голова с быстротой молнии вытаскивает свой пистолет и стреляет в офицера-Тот падает с раздробленным черепом.
Другой, переодетый зуав, стонет и шевелится.
Вдруг глухие раскаты потрясают землю. Начинается бомбардировка.
Сорви-голова находит связку веревок, связывает негодяя, надевает ему петлю на шею и ведет его под кипарисы, в свое убежище.
В этот момент Севастополь окружен кольцом огня. Пушки и мортиры гремят без умолку.
«Неудобный момент, чтобы идти к своим, – думает Сорви-голова, – как бы это сделать?»
Вдруг ему приходит в голову новая мысль.
«Ладно, – думает он, – тут не менее тысячи кило пороху, и, если не ошибаюсь, как раз под русским люнетом. Отлично!»
Уверившись, что пленник не может пошевелиться, Сорви-голова оставляет подле него собаку, берет свечу, спички, пилу и спускается в подземелье.
Отодвинув труп русского офицера, он начинает подпиливать бочонок с порохом. Через десять минут виден сухой порох. У Сорви-головы нет времени делать фитиль, он просто втыкает в порох свою свечку.
– Через два часа все это взлетит в воздух! – говорит он, поднимает свою русскую шинель и смеется. – Я надену ее, и меня примут за русского, который тащит зуава!
Потом, вернувшись под кипарисы, Сорви-голова обувается, ласково поглаживает собаку, берет мешок и говорит пленнику:
– В путь!
Негодяй пришел в себя, понимает весь ужас своего положения и упирается. Сорви-голова наматывает веревку на руку и тащит его.
Полузадушенный, спотыкаясь, подгоняемый человеком и собакой, несчастный плетется за ними. Через два часа они появляются перед батареей номер три. Остальное известно читателю: взрыв люнета, бегство русских и триумфальное появление Сорви-головы на батарее.
В тот момент, когда Сорви-голова стоял перед своим полковником, к ним верхом подъехал генерал Боске.
Он видит сияющее лицо Сорви-головы, переодетого сержанта и, пораженный, восклицает:
– Сержант Дюрэ! Теперь я понимаю все!
Негодяй что-то бормочет, хочет оправдаться, но Сорвиголова прерывает его:
– Молчи, негодяй! Суд спросит тебя, почему твои карманы полны золота, почему на тебе форма зуава, зачем ты был там, в подземелье? Факты говорят за тебя… Ты – негодяй, изменник! Ваше превосходительство, господин полковник, прошу прощения, что осмелился говорить без разрешения… я не могу!
– Ты прощен, Сорви-голова! – отвечает с доброй улыбкой генерал Боске.
– Иди в свой полк!
– Вы позволите, полковник?
– Иди, сержант Сорви-голова!
– Сержант? О, Ваше превосходительство…
– Да, в ожидании лучшего! Главнокомандующий обещал тебе офицерские эполеты. Ты скоро получишь их!
Конец второй части.
* ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. БРАТЬЯ – ВРАГИ *
ГЛАВА I
Зима 1854 года была ужасная. Тяжело было людям осажденного города, но еще тяжелее доставалось осаждающим. Стояли морозы в двадцать градусов, выпало много снегу, потом начались оттепели при резком ветре и сильные дожди, превратившие все работы солдат в сплошное море грязи. Люди стыли на месте или тонули по колено в грязи. Их снабдили сапогами, наколенниками, бараньими шкурами, меховыми шапками. Если б не оружие, они совсем не походили бы на военных. Какой-то маскарад людей с изможденными лицами, блестящими глазами, бородами, покрытыми инеем и ледяными сосульками. Несмотря на болезни, лишения, затруднения в доставке провизии, служба шла четко, дисциплина соблюдалась строго и работы продолжались аккуратно.
Союзная армия яростно осаждала город. Постоянные тревоги, бомбардировки, гром пушек. Дни проходили в страданиях, тяжелых лишениях, в работе.
Ничего выдающегося за этот тяжелый период времени, кроме самоотверженности и героизма солдат и офицеров!
26 января 1855 года король Сардинии подписал договор с Францией, Англией и Турцией, которым обязывался выслать в Крым корпус армии, чтобы сражаться с русскими.
На другой день после заключения этого памятного договора в Крым приехал генерал Ниэль, адъютант Наполеона III. Вместе с генералом Бизо он дал новое направление осадным работам. После долгих переговоров было решено, что англичане, потерявшие три четверти наличного состава, будут заменены французами на правом фланге. Действия англичан ограничатся центром впереди Большого редута, тогда как французы займут траншеи перед Малаховым курганом, важность которого с точки зрения стратегии была несомненна.
5 февраля князь Горчаков назначен главнокомандующим русскими войсками вместо Меньшикова, а 2 марта внезапно умер русский император Николай I. Эта новость сообщена русским парламентером.
С 9 по 18 апреля, когда погода заметно смягчилась и в природе чувствовалось дуновение весны, продолжилась ожесточенная бомбардировка. В продолжение девяти дней и ночей было сделано до трехсот тысяч выстрелов из пушек, и восемь тысяч человек выбыли из строя. И в результате – ничего!
9 мая из Сардинии прибыло пятнадцать тысяч превосходных солдат под командованием генерала Альфонса де ла Мармора.
16 мая французская армия поражена известием об отставке генерала Канробера и о назначении генерала Пелиссье новым главнокомандующим. Этот главнокомандующий составил себе репутацию человека почти легендарной энергии.
