только вы не вышли из союза.
При последних словах насмешливый тон сменился угрожающим.
– Ничуть. Я по-прежнему предан нашим общим друзьям. Но говорите, пожалуйста, потише. Я уверен не во всех своих людях. Эта ловля не более как предлог убедиться в верности новых моих рекрутов. Я предполагаю в скором времени приняться вновь за прежние экспедиции. Кроме того, у меня на борту есть пассажиры.
– Пассажиры? Ну, от этого дрянного груза вам надо поскорее отделаться.
– А мне бы хотелось завербовать их. По виду они здоровые молодцы и славные товарищи.
– Ну, так что же, давайте говорить по-французски. Этот язык здесь совершенно неизвестен.
– Да они сами французы!
Наши приятели не проронили ни одного слова из этого разговора, так как английский язык они знали очень хорошо.
– Французы! – ответил с удивлением незнакомец. – Где же вы их выкопали?
– На Буби-Эйланде.
– Я сам был там меньше месяца назад.
– Вы?
– Да, я… потеряв предварительно корабль с грузом отборного желтого мяса.
– Чудесно!
– Корабль разбился о скалы, и в результате убыток в сто тысяч долларов… Вы очень добры, что находите это чудесным; очень вам благодарен.
– Я не в том смысле… Но мои французы тоже ехали на корабле, который разбился около этого места.
– А! Вот потеха, если это те самые! Скажите, один из них – старый матрос, тип корабельной крысы?
– Так, так.
– Другой – молодой человек… Оба здоровенные молодцы.
– Да, да, и с ними еще китаец.
– Китаец! Вот как? Наверное, это один из моих кули… Ну что ж, тем лучше: убыток мой стал на триста долларов меньше. Сознайтесь, что случай великолепный?
– Да, если вы надеетесь извлечь из него выгоду.
– И я, и мы или, вернее, наш союз.
– Как?
– Эти два человека специально указаны атаманом. Нужно отнять у них всякую возможность вредить нашему союзу.
– Нет ничего легче; пеньковый галстук на шею или пушечное ядро к ноге.
– Нет, поначалу их не надо убивать.
– Почему?
– Об этом знает один атаман.
– А! Ну тогда, конечно…
– Как бы то ни было, я очень рад, что они не съедены папуасами, как я предполагал, когда находился на острове Буби. Это очень огорчило бы атамана: он связывает с ними какие-то планы… Где они?
– Вероятно, спят на своих койках.
– Отлично. Тут-то мы их и захватим. Только предупреждаю: они настоящие черти.
– Примем к сведению.
Капитан поднес к губам свисток. Он собрался дать сигнал к аресту своих пассажиров, как вдруг взвилась новая ракета и осветила берег.
– О, лентяи, как они долго не отвечали.
– Слишком поздно, – сказал мистер Голлидей, – потому что теперь я с вами. Я займусь вашим делом. Лодку свою я отошлю назад к берегу, а вы плывите к Бату-Гиде. Там мы найдем целую флотилию охотников за трепангом; должно быть, тех самых, что вы ограбили дорогой. Вы продадите им голотурий, которых у них отняли, и дело окончится к обоюдному удовольствию.
Американец наклонился через борт и отдал на малайском языке приказание своим гребцам, которых в темноте не было видно.
– А теперь в путь. Как только поставим паруса, сейчас же примемся за французов. Вот будут они удивлены, увидев мою козлиную бороду!
Но Фрикэ не дослушал циничной беседы двух негодяев и быстро обдумал план, – план смелый, почти отчаянный, но вполне удавшийся именно из-за своей кажущейся неисполнимости.
Он шепнул несколько слов на ухо Пьеру де Галю, который ответил крепким пожатием руки. Затем парижанин с ловкостью обезьяны уцепился за край тента, соскользнул по железному пруту, служившему подпоркой, прижался к борту, ощупал босыми ногами малейшие впадины и как бы вцепился в них, отыскал
