— Да ведь тебя неделями, месяцами не бывает дома, — возмутилась Этель. — И ты называешь это супружеством?
— Да, да, это так, — Артур провел рукой по волосам, — я всегда так стремился домой, но вечно что-то мешало. Но теперь все будет по-другому. Клянусь. Дай мне только шанс, — умолял он ее, как казалось, искренно.
Но Этель это не трогало. Она очень жалела, что не успела вовремя уехать, и бессильно слушала, как он обещал ей золотые горы.
— Женитьба — это до конца жизни, ведь ты сама это говорила, — тихим голосом продолжал Артур, — и я хочу этого. Я проявил слабость, признаю. Я не был готов к появлению ребенка, и то, что мы потеряли его, ужасно. Ты так переживала, а я ничем не мог помочь. Но наша жизнь должна продолжаться, — он сжал ее руку, — моя и твоя. Смиримся с тем, что у нас не будет детей, и станем жить друг для друга. Я должен возвращаться в Париж. И я хочу, чтобы ты поехала со мной… Ты мне так нужна. Пожалуйста.
Уехать с ним! От одной мысли об этом у Этель все сжималось внутри. Как глупо сложилась ее жизнь: неудачный брак, потом эта странная любовь… А что, если она надоест Ральфу и он бросит ее? Она вспомнила, как жил ее отец: минуты счастья сменялись годами пьянства и случайных связей.
Артур решил не отступать.
— Ну, хорошо, — согласился он. — Не хочешь ехать в Париж, поедем в Лондон, я сниму для тебя квартиру, ты поживешь там и спокойно подумаешь о нашей дальнейшей жизни. Только не торопись, давай еще раз попробуем.
Как она могла так струсить! Еще утром она проснулась в объятиях Ральфа, полная решимости уехать с ним и покончить с прошлым. Но теперь Ральфа не было рядом с ней, он не мог поддержать ее, и она испугалась. Ей показалось, что предложение мужа предоставить ей квартиру и время для принятия решения — наилучший вариант.
Этель едва заметно кивнула, но этого оказалось достаточно. Артур тот же час пошел за ее чемоданами.
Этель беспомощно наблюдала за мужем, уже сожалея о сделанном. Она не хотела никуда ехать. Она хотела остаться с Ральфом.
Раздался скрип гравия под колесами машины, и Этель увидела «ягуар» Ральфа. Наконец-то! Теперь все станет на свои места.
Ей хотелось броситься к Ральфу, но ведь он был не только ее любовником, но и братом мужа. Имеет ли она право, не спросясь его, разрушать их отношения?
Ральф медленно перевел взгляд с чемоданов, которые Артур грузил в машину, на Этель и, наконец, вопросительно посмотрел на брата.
— Я приехал за Этель, — улыбаясь, сообщил тот.
— Да? — холодно спросил Ральф. — И она ничего не имеет против того, чтобы ее забрали?
— Конечно, ведь она моя жена, — без тени сомнений заявил Артур. — Да, последнее время я уделял ей мало внимания, но с сегодняшнего дня все изменится.
На щеках Ральфа заиграли желваки, и он произнес одно-единственное слово: «Поздравляю».
Слезы брызнули из глаз Этель.
— Я… Я должна поговорить с ним. — И не дожидаясь ответа мужа, она бросилась в дом вслед за Ральфом.
Она нашла его в спальне. Дверь в комнату была распахнута, Ральф стоял у окна, выходящего на океан.
— Ральф…
Он обернулся и пристально посмотрел на Этель тяжелым взглядом, в котором не было любви и понимания.
— Послушай меня… Ты не понял… Артур… Он появился… Он хочет, чтобы мы…
— Не утруждай себя, — оборвал ее Ральф, — мне и так все ясно.
Да нет же, нет! Он ничего не понял. Иначе она уже лежала бы в его объятиях и он послал бы Артура ко всем чертям. И они уехали бы вместе. Она ведь так его любила!
— Я просто растерялась, — еще раз попыталась объяснить Этель. — Когда я выходила замуж, думала, что это до конца жизни…
— Похвально! — холодно произнес Ральф. — Но зачем сейчас повторять свадебные клятвы? Я не спорю, у меня нет прав на тебя. Ты хочешь уехать с мужем, ну и иди…
— Послушай, пожалуйста… — взмолилась Этель. Но казалось, перед ней был другой человек, не тот, с которым она лежала в постели всего несколько часов тому назад!
— Нет, теперь ты послушай, — безжалостно прервал ее Ральф. — У нас была кратковременная любовная связь, наверное, самая короткая в истории. Давай не будем делать из этого трагедии. Был секс. Любопытство. Не осталось ничего. Так что можешь топать к муженьку и не беспокойся — я не стану широко рекламировать наши отношения.
Этель с ужасом глядела на него. Но еще так недавно любящее лицо казалось теперь каменной маской.
— Не смотри на меня так! — рявкнул Ральф.
Но она бросилась к нему и обвила его шею руками. Ральф сжал ее в объятиях и покрыл поцелуями ее лицо и мокрые от слез глаза. Но уже через минуту с силой оторвал ее от себя.
— Не возвращайся ко мне, поняла?
Этель показалось, что жизнь покидает ее. Но гордость, ее гордость восстала и победила. Этель горестно покачала головой и произнесла безжизненно:
— Мне здесь не к кому возвращаться!
И она поехала с Артуром. Первые дни Этель пыталась убедить себя, что их брак еще не окончательно распался, что можно еще что-то сохранить. Но она больше не любила мужа и не могла заставить себя спать с ним.
Скоро Артур уехал на гастроли в Европу. К моменту его возвращения Этель уже знала, что она беременна. Она не собиралась убеждать мужа, что это его ребенок. Да это было и невозможно, хотя бы потому, что они уже очень давно не были близки. Но когда во время одного из разговоров прозвучало слово «беременна», Артур пришел в ужас. У Этель не было возможности сказать: «Да не беспокойся ты, это не твой ребенок». Он проклинал врача, который убедил его в том, что детей больше не будет, и наконец прямо заявил, что для детей в его жизни места нет. Этель оказалась перед выбором: либо самой воспитывать ребенка, либо избавиться от него и жить с Артуром.
Этель не трудно было выбрать. Она спокойно распрощалась с мужем, который сказал, что и пенса не потратит на ребенка. Тогда она ему и сказала, что ребенок не его, поэтому он свободен от всяких материальных обязательств. Артур не поверил ей. Он подумал, что Этель просто хочет досадить ему, и эту версию, с его точки зрения, неоспоримо доказывал тот факт, что она отказалась назвать имя настоящего отца.
Девочка родилась семимесячной. Артур находился в отъезде, а когда он появился много лет спустя, дата рождения Фредерики не вызвала у него никаких подозрений. Этель решила промолчать, иначе пришлось бы вновь говорить об отце Фредди, а этого ей как раз меньше всего хотелось.
Артур сдержал слово и никогда не помогал бывшей жене содержать дочку. Как это ни странно, в душе Этель не осталось обиды на Артура. Может, потому, что она слишком хорошо понимала: ожидать от него чего-то хорошего вообще глупо.
Иное дело — Ральф. Еще долго Этель остро переживала разрыв с ним. Вероятно, потому что все еще любила его, хотя ни за что на свете не призналась бы себе в этом.
И вот теперь, через много лет, Ральф заявлял, что любил ее. Впервые Этель почувствовала, что способна взглянуть на события своего последнего дня в «Гнезде чайки» глазами Ральфа. Итак, утром она напутствовала его словами: «Я люблю тебя и буду готова к твоему приезду». А когда он вернулся, то увидел ее рядом с Артуром. Она стояла тихая и спокойная, пока Артур укладывал чемоданы в машину. Слишком напуганная, чтобы говорить о своей любви и верить в его любовь. Конечно же, Ральф воспринял ее молчание как желание уехать с мужем, и реакция его была адекватной. В нем говорили боль и обида, как же можно было этого не понять?
