— Это правильно, — похвалил ее Ральф. — Итак, благодаря тебе мои отношения с Магдалой дошли до логического конца.
Сердце Этель судорожно сжалось. Неужели они решили пожениться? Конечно, Ральфу было за что благодарить свою бывшую невестку. Она много сделала для того, чтобы все закончилось именно так.
— Поздравляю, — выдавила она из себя.
— Поздравляешь? — С минуту он казался растерянным, но потом понял и громко рассмеялся. — Что, из меня и Магдалы получится неплохая пара, правда?
— Не знаю… — в голове у Этель все перемешалось, — я думаю, у вас много общего.
— Что?.. Что общего?
Этель не ответила и, бросив на него прощальный взгляд, сказала:
— Я поднимусь к себе.
— Да, пожалуйста. А я здесь внизу буду считать мгновения.
Ральф проводил ее до лестницы, она оглянулась и увидела, что он внимательно наблюдает за ней. Но что можно было прочесть на этом каменном, вечно спокойном лице!..
Глава 10
К обеду Этель не спустилась. Видеть Ральфа ей сейчас слишком тяжело. Чувствовала она себя отвратительно. Единственное, чего ей хотелось, — это забраться в постель и укрыться теплым одеялом.
Но около десяти раздался стук в дверь.
— Этель, — крикнул Ральф, не услышав ответа, — звонит Фредди! Она хочет поговорить с тобой.
Пришлось открыть. Ральф стоял на пороге, держа в руках переносной телефон.
— Вот, возьми, вернешь, когда закончишь разговор. Мне он понадобится.
— Спасибо, верну.
Ральф вышел, Этель закрыла дверь, глубоко вздохнула, готовясь к нелегкому разговору.
Но всей его трудности она себе даже не представляла. Вначале мать и дочь старались обходить острые углы. Но скоро Фредерика, которой очень хотелось учиться в школе Гринбрук, перешла от просьб к решительным требованиям. Этель поняла, что их спор может зайти слишком далеко, и попросила дочь дождаться ее приезда на Мальту.
— Я не хочу ехать в Лондон, ни за что! — прокричала в трубку Фредди на прощание.
Надежда на то, что при личной встрече удастся переубедить дочь, была слабой. Тем более что в глубине души Этель ее понимала. Почему девочка должна уезжать, раз ей так понравилось в Корнуолле? Можно было предвидеть, что Ральф автоматически займет то пустое пространство, которое есть в душе каждой девочки, не имеющей отца. Ее просто вообще не надо было привозить в «Гнездо чайки».
Услыхав стук в дверь, Этель чуть приоткрыла ее и просунула в щель телефон:
— Вот возьми.
Она хотела тут же закрыть дверь, но Ральф не дал ей этого сделать.
— Насколько я понял, разговор оказался не очень приятным? — спросил он, взглянув на ее лицо.
— А что здесь удивительного? Ты здорово разрекламировал школу Гринбрук, — упрекнула она его, в глубине души понимая, что это несправедливо.
— Ладно, Этель, — отозвался он, — ты ведь сама побывала в школе, поговорила с директрисой, убедилась в том, что там неплохо, — пытался урезонить ее Ральф.
Этель не знала, что ему возразить. А главное, после всех переживаний сегодняшнего дня ей не хотелось начинать еще один спор. Она отвернулась и подошла к окну.
Ральф продолжал стоять на пороге. Этель надеялась, что, взяв телефон, он уйдет, но не тут-то было. Дверь закрылась, но Ральф остался в комнате.
— Я не понимаю тебя, — произнес он миролюбиво, — если ты любишь дочь, то почему не хочешь, чтобы ей было хорошо?
Этель поняла, что разговора не избежать.
— Хочу. Дело совсем не в этом. Ей вообще не следовало приезжать сюда. Все равно ей придется возвращаться в старую школу, и это будет для нее еще труднее после того, как она побывала здесь.
— Но зачем ей возвращаться? Фредди могла бы остаться в Гринбруке, а ты здесь.
— Насовсем? — недоуменно посмотрела на него Этель.
— Конечно, ведь ты помнишь, что половина будет принадлежать тебе.
— Но Фредерике придется учиться в этой школе еще пять лет. Неужели ты захочешь, чтобы мы жили здесь все это время?
— Когда для тебя имело значение, чего я хочу? — усмехнулся Ральф. — Если ты пожелаешь, то сможешь остаться в поместье до конца жизни, и я, даже если бы это не совпадало с моими планами, ничего с этим поделать не смогу. Можешь спросить об этом у поверенного в делах, если не доверяешь мне.
Все, конечно, правильно, если не считать того, чего, по мнению Этель, он никогда и не брал в расчет, — ее чувств.
— Послушай, забудь на минуту наш спор, мы и так испортили себе жизнь, — продолжал Ральф. — Подумай о Фредерике. Неужели она не заслуживает лучшей жизни?
— У меня все равно не было бы денег, чтобы долго оплачивать ее обучение.
— Но это мог бы делать я, — предложил Ральф, заранее зная, что Этель откажется.
— Это моя дочь! — заявила она. — Всю жизнь я сама платила за ее обучение и не понимаю, почему теперь должно быть иначе. Я не нуждаюсь ни в чьей помощи.
— Хорошо, — согласился Ральф. — Предлагаю другой вариант: у тебя есть дом в Путни. Ты можешь продать его и воспользоваться процентами от доходов, чтобы платить за школу. Или же сдать дом в аренду. В Лондоне за это платят большие деньги.
Такое решение проблемы показалось Этель вполне разумным. Во всяком случае, подумать стоит. Но вслух сообщать об этом Ральфу она не стала и спросила:
— Зачем мы тебе? Ты же не питаешь ко мне особых дружеских чувств.
— Ты права. Выражение «дружеские чувства» не определяет моего отношения к тебе, — подтвердил Ральф, — но Фредерика мне не чужая. Она умная, прелестная девочка, которой ты можешь гордиться. И не надо забывать, что последующие несколько лет будут самыми важными в ее жизни. В больших городах девушки ее возраста нередко сбиваются с пути праведного.
Он говорил то, о чем Этель уже не раз думала. Подростковый возраст дочери требует особого к ней внимания. И в Гринбруке это понимали и, судя по всему, решали эту проблему достаточно успешно.
— Хорошо, — сдалась Этель.
— Что хорошо?
— Фредерика может учиться в Гринбруке, если ей так хочется. Я последую твоему совету и продам дом.
— И останешься здесь?
Этель покачала головой.
— Нет, я сниму небольшую квартирку в Лондоне. Это лишит меня возможности часто видеться с дочерью в течение года, но ничего не поделаешь. Фредди будет приезжать ко мне по праздникам, а во время учебы — жить у тебя… Ты согласен?
— Конечно, — не раздумывая ответил Ральф, — но я думаю, тебе все же лучше остаться здесь. Можно будет оборудовать часть дома по твоему вкусу.
Этель усмехнулась. Понять этого человека было невозможно.
— Спасибо, но вряд ли это понравится твоей невесте. Может быть, она вообще не захочет терпеть присутствие Фредди в доме.
Лицо Ральфа стало злым, взгляд тяжелым.
— Ты говоришь о Магдале?
— А что, у тебя много невест? — съязвила Этель.
