Майкл остановил Тимми и приложил палец к своим губам.
— Надеюсь, ты улыбнешься и переживешь это?
Мальчишка сморщил нос, пожал плечами и кивнул.
С кухни послышались встревоженные возгласы, потом — стук посуды. Майкл прошел по коридору на кухню.
Они с Тимми остановились на пороге, и Майкл наткнулся на взгляд огромных голубых глаз. Здоровенный фартук, забрызганный многочисленными пятнами, дважды оборачивал ее тонкую талию, а лицо и руки были перепачканы мукой.
— Миссис Шеффи, позвольте мне представить одного из лучших конюхов севера Англии — мистера Тимми Латтимера. Тимми, познакомься, миссис Шеффи. — Майкл никому не собирался раскрывать ее положение в обществе. Слишком много было поставлено на карту, и у него не было намерения порочить ее репутацию только лишь потому, что два человека разного пола на короткое время вынужденно оказались вместе.
— Мэм, — приветствовал ее Тимми, не сводя глаз с ее лица.
— О-о! — пробормотал Майкл. Что это за вкусный запах такой? Должен предупредить вас, что мы голодные, как два медведя после зимней спячки.
— Да-да, конечно. — Грейс закусила губу и убрала упавший на лицо локон. Ее голос звучал как соблазнительный, музыкальный голоса ангела.
— Пошли, Тимми. Давай поможем миссис Шеффи накрыть на стол. — Мальчишка протянул руки, и Майкл подал ему тарелки и столовые приборы, а сам с облегчением прихватил обнаруженную головку сыра и большую буханку хлеба. — Я слышал, что йоркширский сыр — это лакомство, которое нельзя не попробовать. Поджарить немного хлеба с сыром к столу? — поинтересовался Майкл.
— О, разумеется! — откликнулась прекрасная графиня, и в ее голосе прозвучало нечто большее, чем отчаяние.
Майкл улыбнулся. Взяв длинную металлическую вилку для поджаривания хлеба на огне, он проткнул ею кусок сыра и поднес к огню, со знанием дела поворачивая его и подхватывая ломтями хлеба плавящуюся массу, пока Грейс раскладывала жаркое из горшка и смущенно ставила на стол неглубокие тарелки.
Майкл усадил графиню за стол и сам сел напротив нее. Он опустил глаза в тарелку, стоявшую перед ним, и едва сдержался, чтобы не издать ни единого звука. В тарелке перед ним застыла вязкая серая масса. Майкл бросил взгляд на соблазнительную тарелку с хлебом и сыром, но за мгновение до этого решительно зачерпнул ложкой содержимое своей тарелки.
Это не только походило на что-то серо-зеленое, что можно найти увязшим в болоте спустя сто лет, но и, по убеждению Майкла, имело такой же вкус. Для того чтобы проглотить это и зачерпнуть еще ложку, требовалась невероятная решительность.
— Изумительно, миссис Шеффи, — отрывисто сказал Майкл. — Очень вкусно. — Он бросил взгляд на Тимми, у которого лицо стало такого же пепельного цвета, как само рагу. В эту минуту Майкл резко повысил свою оценку характера подростка.
— Ой, перестаньте, пожалуйста, — простонала Грейс. — Рагу получилось отвратительным. Нет, пожалуй, еще хуже. Умоляю, прекратите есть сию же минуту.
Ложка Тимми замерла в воздухе на половине пути ко рту, он с благодарностью посмотрел на Майкла и опустил ее назад в трясину подгоревшего рагу. Майкл предложил Тимми и Грейс хлеб с сыром, потом взял и себе тоже.
— Нет, я не понимаю. Я все сложила в горшок, как вы сказали, баранину, муку, морковь и картошку, добавила немного воды и поставила на огонь. И… и…
— И редкий повар может приготовить еду на незнакомой кухне, — перебил ее Майкл и сжал дрожавшие от смеха губы.
— Мне было очень трудно нарезать баранину, она была заморожена.
— Разумеется.
— И потом… мне кажется, что я добавила слишком много муки.
Майкл кивнул, его глаза искрились весельем.
— Казалось, овощи оттают через несколько часов, — продолжала Грейс.
— Видимо, да. — Майкл вновь предложил им с Тимми тарелку с хлебом и сыром, сам незаметно с жадностью проглотив перед этим три куска.
— О, перестаньте! — с вытянувшимся от утомления лицом воскликнула Грейс. — Давайте, скажите это. Я никуда не гожусь. Простите, что я приготовила такую отвратительную еду, да еще и такой беспорядок устроила.
— Все в порядке, мэм, — подал голос Тимми. — Моя мать всегда заставляет одного из нас чистить горшки после ужина, и я уже много чего повидал, когда семеро братьев и сестер пытаются проявить свои способности в приготовлении еды. — Тимми говорил с сильным акцентом, но у него было доброе сердце, и в данный момент это было главным.
В это самое мгновение Майкл заметил на платье графини проступившее пятно крови и резко встал.
— Спасибо, Тимми. Вечером я немного помогу тебе по хозяйству.
— В этом нет нужды сэр. На скотном дворе такой порядок сегодня, какого не было месяцами. Я могу сам подоить коров, — с гордостью предложил Тимми.
Майкл кивнул и протянул руку графине.
— Могу я просить вас уделить мне минуту вашего драгоценного времени и пройти со мной в гостиную? Незамедлительно?
— Конечно, — подняла на него глаза Грейс. Лицо у нее было бледное, а в бездонной синей глубине глаз отражалась острая боль.
Как только Майкл провел ее через дверь кухни, он подхватил Грейс на руки и устремился к лестнице.
— Что вы делаете? Отпустите меня, мистер Раньер!
— Знаете, мне кажется, носить вас на руках входит у меня в привычку. Но я не жалуюсь, имейте в виду.
— Не понимаю, почему вы считаете необходимым заботиться обо мне, как о ребенке? Из детских ходунков меня выпустили более двадцати лет назад!
Майкл преодолел последние ступеньки, стараясь не трясти ее, и закрыл за собой дверь спальни ногой.
— Я знаю, моя дорогая, я знаю. Но уж побалуйте меня, пожалуйста. — Майкл бросил взгляд на неприбранную постель и посадил Грейс в мягкое кожаное кресло рядом с камином, который давно погас.
— Я хотела привести все в порядок, но времени не было, — с обреченным видом сказала Грейс.
— Никогда не видел в этом смысла, правда, — уже в который раз солгал Майкл. — Кровать только производит впечатление неприбранной, — ухмыльнулся он, взглянув в сторону Грейс.
Несколькими быстрыми движениями Майкл мастерски поправил постельное белье и положил Грейс на середину большой кровати, совершенно не обращая внимания на ее призывы перестать носиться с ней.
Майкл поймал ее раздраженный взгляд и пристально посмотрел на лиф платья. Грейс опустила глаза и резко вздохнула.
— Итак? — сказал Майкл и замолчал.
— Итак, — ответила ему Грейс, — вы меня оставляете, и я с большой осторожностью перевяжу свою… ну это место. Наверное, повязка соскользнула.
— Наверное.
— Да.
— Послушайте, дорогая моя, если вы хоть на минутку вообразили, что я даже не взгляну на рану, вот прямо сейчас, тогда вы гораздо глупее, чем можно было подумать!.. Нет, это бесполезно, — поднял руку Майкл, как только заметил, что она приготовилась выразить свое несогласие. — Теперь вы либо добровольно подчинитесь, либо мы можем сделать это другим способом.
