что ему хочется как можно скорее прекратить этот болезненный разговор о прошлом. — Майкл…
— Да?
— Спасибо.
— За что?
Грейс освободилась из его объятий и, приподнявшись, поцеловала в щеку.
— За то, что опять доверился мне, и за то, что показал мне…
— Что я тебе показал, дорогая моя? — Его крепкие руки подхватили Грейс и, она оказалась на нем.
— Что я, в конце концов, возможно, не так уж сильно отличаюсь от своих друзей. Что я не… Ну, что я не такая, как говорили обо мне в Лондоне.
— И что же это были за глупости такие?
— Называли меня Графиня с Ледяного острова.
— Любимая моя, — на лице Майкла расцвела теплая улыбка, — всем известно, что викинги жили в северных краях по той простой причине…
— Но я не викинг, — рассмеявшись, покачала головой Грейс.
—…что их страстная кровь уж слишком горяча для жизни где-нибудь в другом месте, — договорил Майкл и прижал ее голову к своей крепкой груди. — Дураки, круглые дураки в Лондоне! Хотя…
— Что?
— Признаю, что таких ледяных ножек, как у тебя, я никогда раньше не встречал. Идем. — Майкл сел, проворчав что-то про себя, и взял Грейс на руки. — Позволь мне искупать тебя и уложить спать. Тебе необходимо отдохнуть. Ты заставила меня забыть, сколько крови потеряла.
Грейс обняла его за шею. Бедняга, он и не предполагает… Если он хоть на минуту подумал, что одну из последних оставшихся у нее ночей с ним в этом доме она потратит на сон, то ему предстоит узнать совершенно другое.
Грейс улыбнулась про себя. Кровь викингов. Он сказал, что у нее в жилах течет горячая кровь викингов.
Остаток ночи был заполнен короткими провалами в сон, когда они словно плавали в каком-то тумане, наполовину во сне, наполовину наяву, которые чередовались с мгновениями страстной близости, пронзительного восторга слияния двух тел, которое всегда провоцировала Грейс. Но они почти не разговаривали между собой. Казалось, что пока их тела не смогут преодолеть тягу друг к другу, их разум не даст словам ни единого шанса разъединить их. А именно до тех пор, пока первые розовые лучи рассвета не окрасили стены скромной спальни.
Майкл погладил шею Грейс и с грустью заметил, что его отросшая за ночь щетина оставила раздражение на нежной коже. Ее слова нарушили размышления Майкла.
— Ты так и не рассказал мне окончание своего сна прошлой ночью, — прошептала, не открывая глаз, Грейс.
— Не уверен, что вспомню его сейчас! — резко ответил он и поцеловал Грейс в макушку.
— Ты говорил, что во сне видел меня под деревом с книжкой… в ожидании.
— Правда?
— Да. Кого же я ждала?
— Ну уж точно не мистера Брауна, — после некоторого молчания сказал Майкл, решительно настроившись не вставать на эту опасную тропинку.
— Вот зачем ты это делаешь? — Грейс приподнялась на локте и посмотрела Майклу в глаза.
— О чем ты, любовь моя?
— Все сводишь к шуткам.
— Да потому что правду в этом случае лучше не говорить! — отрезал Майкл.
Одного взгляда в ее лицо было достаточно, чтобы все доводы здравого смысла рухнули. Ей даже говорить ничего не надо было. Майкл откинул назад пышные золотистые волосы, рассыпавшиеся по плечам Грейс, и не смог сдержаться, чтобы не сказать то, что говорить не следовало.
— Ты ждала меня, Грейс, — дрогнувшим голосом произнес Майкл. Первое ощущение от ее имени на губах было невыносимо интимным. И таким же пьянящим, как сильное желание и счастье, которыми светились сейчас ее васильковые глаза. Нет, ему не следовало говорить ей. Это не поможет ей в достижении долгого счастья, которого у него не было, чтобы предложить ей.
Это делало бы намного мучительнее все, что происходило бы в следующий час.
Глава 7
С тяжелой головой, но с опустошенным телом, в очередной раз, очнувшись от короткого сна, Майкл понимал, что не часто переживал такое глубокое волнение или изнеможение. Грейс лежала, свернувшись калачиком, рядом, и Майкл поднял голову, весившую, казалось, пять стоунов, чтобы с благоговейным трепетом посмотреть на удивительную женщину рядом с собой. В этом полусонном состоянии в его памяти всплывали трогательные воспоминания ее нерешительных и трепетно нежных приглашений в течение ночи снова и снова овладеть ею.
А потом, вместе с приглушенными голосами, доносившимися снизу, их затерянный райский уголок атаковали все дьяволы ада.
В полном смысле этого слова.
Потом, спустя некоторое время Майкл пытался понять, какое из двух пережитых им ощущений было хуже: отчетливый страх разоблачения или прилив облегчения, что бригада сыщиков с Боу-стрит, жадная до кровавых денег, не нашла его. Но только в одном он был уверен. Ничто не сравнится с переживаниями, которые ему предстоит вынести в последующие недели.
Руководствуясь внутренним чутьем и опытом, Майкл с проклятиями вскочил с кровати и натянул свои штаны из оленьей кожи.
— Графиня, — потряс он за плечо Грейс, — просыпайтесь.
На лестнице слышался звук многочисленных шагов. Майкл схватил свою седельную сумку и хотел достать пистолет, который всегда хранил там, но не решился. Он не мог рисковать. Не мог начать стрельбу, опасаясь за Грейс. Придется ему идти без боя. Майкл за секунду представил себе всю сцену: они закуют его в кандалы и потащат вниз по лестнице, а Грейс побежит следом и будет умолять, чтобы ей сказали, что он натворил. Боже правый!
Он бросил на кровать скомканную сорочку Грейс и грубо вытащил ее из кровати, когда она не ответила на его призыв просыпаться. Она натягивала нижнюю сорочку, не скрывая своего удивления, когда дверь в спальню распахнулась и открыла путь толпе людей, среди которых не было ни одного человека, похожего на ищеек с Боу-стрит.
Грейс испуганно раскрыла глаза, схватила платье и прижала его к себе. Майкл натянул рубашку и попытался помочь Грейс попасть в рукава платья.
— Кажется, тебе сегодня повезло, Элсмир, — сказал темноволосый, похожий на дьявола человек, ворвавшийся в комнату впереди всей компании, невозмутимому на вид джентльмену, стоявшему рядом с ним. — Удовольствие содрать с тебя твою проклятую шкуру, чтобы освободить Грейс, придется вроде бы отложить. Сначала мы вытащим и четвертуем этого подлеца.
Сквозь толпу пробралась крошечная старушка вся в черном, от мысков ботинок на высоком каблуке до кокетливой шляпки на голове. Она так крепко уцепилась за Грейс, что Майкл смог разглядеть хрупкие кости деформированных шишковатых пальцев.
— Ох, дорогая моя, дорогая… Грейс, ох, я так волновалась. Мы обшарили все до последнего дома в этом приходе. Я думала, ты… — Леди в ту же секунду разразилась слезами.
— Эйта, — наклонилась и обняла старушку Грейс, — со мной все в порядке. Мне повезло… О, мистер Браун, слава Богу, вы целы и невредимы. Я…
Лысеющий старик сделал шаг вперед.
— Браун? — вмешался в разговор Майкл, уставившись на Грейс. — Это и есть мистер Браун?
