(если свободу понимать не как беспрепятственность действий, а в указанном в разделе 1.1 смысле):
1. Освоившие некий минимум общеупотребительных социально значимых знаний и не умеющие самостоятельно осваивать (на основе литературы и иных источников информации) и производить «с нуля» новые для них знания и навыки. Такие люди способны работать только в профессиях, не требующих какой- либо специализированной квалификации или в массовых профессиях, которые можно освоить на основе всеобщего образовательного минимума. Они - наиболее несвободны, поскольку не способны войти в иные сферы деятельности кроме тех, которые так или иначе освоили.
2. Освоившие знания и навыки «престижных» профессий, в которых относительно непродолжительная занятость (каждодневная или эпизодическая) обеспечивает достаточно высокий доход, что позволяет иметь некоторое количество свободного времени и распоряжаться им по своему усмотрению. Они также не должны уметь самостоятельно осваивать и производить «с нуля» новые для них знания и навыки, в особенности вне сферы их профессиональной деятельности. Поэтому их несвобода начинается тогда, когда освоенная ими профессия обесценивается, а они, не умея быстро освоить какую-либо иную достаточно высокодоходную профессию, скатываются в первую группу. На этом уровне предоставляется доступ к знаниям, позволяющим войти в сферу управления общественной в целом значимости, однако - не быть при этом концептуально властным.
3. Умеющие самостоятельно осваивать ранее и производить «с нуля» новые для них и общества знания и навыки общественной в целом значимости и эксплуатировать их на коммерческой или иной социально- статусной основе. Их несвобода начинается тогда, когда они, не задумываясь о Промысле, исчерпывают попущение на проявления ими отсебятины демонизма и сталкиваются с потоком сдерживающих их активность тех или иных неподвластных им обстоятельств. Выход на этот уровень обусловлен освоением в том числе и управленческих знаний и навыков, включая и те, которые необходимы для обретения и осуществления концептуальной властности. В условиях толпо-“элитаризма” этот уровень блокируется системой как всеобщего, так и “элитарного” образования, и возможен либо самочинно (к этому способны редкие самоучки), либо вследствие принадлежности к определённым кланам или избрания кланами индивида для приобщения к себе.
Уровень обретения свободы - один единственный: человек, действуя по совести в русле Божиего Промысла, способен осваивать самостоятельно и производить «с нуля» новые для него и общества знания и навыки заблаговременно или же в темпе развития ситуации. Если это могут делать все взрослые, - то это общество не может быть толпо-“элитарным”, и тем более невозможна его фашизация, поскольку в таком обществе невозможно возникновение и воспроизводство монополии тех или иных социальных групп на какие-либо знания.
Если же говорить о распределении членов толпо-“элитарного” общества по названным выше уровням несвободы, обусловленным полученным людьми образованием, то система образования толпо-“элитарных” обществ
· основная масса населения («быдло» с точки зрения “элиты”) удерживалась на первом уровне несвободы и не могла конкурировать с представителями “элиты” в «престижных» профессиях и в сфере управления;
· представители “элиты” и претенденты в “элиту” (прикормленное «быдло» с точки зрения знахарей, держащих концепцию организации жизни этого общества) допускаются до образования, позволяющего подняться на второй уровень несвободы и войти в сферу управления, но без обретения концептуальной властности;
· представители знахарских кланов, а так же те посторонние, кого знахари избирают, чтобы пополнить ряды своей мафиозно организованной корпорации, допускаются до образования, позволяющего подняться на третий уровень несвободы, осваивать любые профессии в том числе и «престижные», входить в сферу управления и быть в той или иной мере концептуально властным.
Но общество - не застывшее в неизменном виде явление: оно некоторым образом непрестанно изменяется. Естественно-историческое развитие обществ состоит в том, что монополия на знания в них становится всё более слабой, а система всеобщего образования развивается в направлении, позволяющем всем подняться над тремя уровнями несвободы и выйти на единственный уровень свободы.
Фашизация направлена на то, чтобы пресечь эту естественно-историческую тенденцию и построить систему образования так, чтобы искусственно удерживать общество в пределах трёх уровней несвободы, варьируя при этом распределение населения и его общую численность в соответствии с перспективными и текущими потребностями знахарей - хозяев и заправил толпо-“элитарной” социальной системы.
В относительно недавнем историческом прошлом (в конце XIX - начале ХХ века) задача воспитания детей в смысле выработки у них определённых нравственно-этических качеств, на основе которых строятся навыки поведения в обществе и общения с другими людьми, решалась институтом семьи. Образование - в смысле освоения знаний и профессиональных навыков, позволяющих заниматься той или иной трудовой деятельностью в общественном объединении специализированного профессионального труда, - для подавляющего большинства населения было делом внутрисемейным. В большинстве стран, в том числе и в так называемых «развитых» в тот период системы всеобщего обязательного образования не было. Та система внесемейного образования, осуществляемого профессиональными учителями, которая успела сложиться к тому времени, была платной и доступной только “элите”, а так же - и претендентам в “элиту”, достаточно состоятельным, чтобы оплатить образование, конечно при условии, что в обществе не было сословно-кастовых ограничений, аналогичных «указу о кухаркиных детях». Т.е. всё общество пребывало в пределах двух первых уровней несвободы, за исключением знахарей, пребывавших на третьем уровне несвободы. Те, кто смог обрести свободу, были редкостными исключениями из общей нормы разного рода несвободы.
Если говорить о системе образования СССР, то она превосходила системы образования зарубежных стран и прежде всего - капиталистических - по широте тематического спектра и глубине изучения предметов потому, что И.В.Сталин был добрый и мудрый - вопреки всей клевете, вылитой на него при жизни и после смерти. Её превосходство было следствием того, что И.В.Сталин ориентировал систему всеобщего образования в стране на то, чтобы все, кто способен и желает учиться, выходили бы на третий уровень несвободы, включая и обретение концептуальной властности.
Об этом он писал сам открыто:
«Необходимо, в-третьих, добиться такого культурного роста общества, который бы обеспечил всем членам общества всестороннее развитие их физических и умственных способностей, чтобы члены общества имели возможность получить образование, достаточное для того, чтобы стать активными деятелями общественного развития…» (“Экономические проблемы социализма в СССР”, отд. изд. 1952 г. Государственного издания политической литературы, стр. 68).
Однако выход на уровень свободы система образования СССР не обеспечивала в силу тоталитарного господства марксизма с его культовым взращиванием атеизма (однако это - не вина И.В.Сталина, а данность той эпохи [61]), но она и не препятствовала в осуществлении такого прорыва тем, кто жил под властью диктатуры совести [62] . То, что Вы читаете этот текст, - следствие именно такого характера системы образования СССР, сохранявшегося на протяжении нескольких десятилетий после убийства И.В.Сталина до того времени, пока уже в постсоветской Россионии реформаторы-демократизаторы не взялись за реформу образования.
Если говорить о системе образования третьего рейха, то за нею стояли глубокие педагогические, научно-исследовательские и инженерные традиции германской культуры, во многом действительно превосходившие педагогические традиции других европейских государств. Но кроме того, нацистский режим ориентировал систему образования на то, чтобы все немцы, кто был способен и желал учиться, вне зависимости от происхождения (при условии кровной принадлежности к этническим немцам [63]) выходили на второй уровень несвободы, а целенаправленно отобранные для образования в системе СС - на третий, знахарский уровень, который в третьем рейхе, в отличие от других стран Запада, был отчасти публичным. Вторая «педагогическая заповедь» Гитлера, приведённая нами в начале раздела 2.5, касалась тех, кто был не способен или же не имел желания учиться, в силу чего не мог выйти на второй уровень несвободы. Именно вследствие такого характера системы образования третьего рейха Запад по завершении второй мировой войны ХХ века на протяжении целого десятилетия осваивал
