когда-либо, – заключил Кит, когда они уединились. – Он знает, что если король женится на Кэтрин Говард, то его падение неизбежно.
– Но почему? – спросила Дини. Прежде чем они начали говорить, каждый внимательно осмотрелся. – По-моему, девушка не так уж плоха. Не блещет умом, конечно, но в остальном вполне приличная девчонка.
Кит засмеялся:
– Одна только мысль, что Кэтрин блещет умом, может рассмешить кого угодно. – Он покачал головой. – Впрочем, Кромвелю угрожает не сама Кэтрин, а ее семья. Они ничуть не менее амбициозны, чем твоя ненаглядная Уэллис Симпсон.
– Я не знаю никакой Уэллис Симпсон.
– Была, знаешь ли, одна такая разведенная американка, которой удалось выйти замуж за нашего Эдуарда. – Поскольку Дини из его объяснения ничего не поняла, Кит остановился и наградил ее нежным шлепком. – Брось, Дини, не пытайся делать вид, что ты об этом ничего не знаешь.
– Я не имею представления, о чем ты говоришь.
– Неужели ты не смотрела «Женщину, которую я любил»?
Лицо Дини озарилось.
– Вспомнила, я вспомнила, – радостно закричала она. – Про это дело когда-то сняли фильм. Она была разведенка из Балтимора, а этот самый Эдуард из-за нее отрекся от короны. Чудесная все-таки была картина! По-моему, там играла Джейн Сеймур.
– Джейн Сеймур?
– Да, Джейн Сеймур. Только она не королева. Сначала она снималась в фильмах о Джеймсе Бонде, а потом перекочевала в телесериал «Доктор Куин – женщина врач».
Теперь настала очередь Кита недоумевать. Он помолчал, пригладил рукой волосы, но все- таки рискнул продолжать.
– Ладно, оставим в покое этих дам и вернемся к Кэтрин. Так вот, у нашей малютки имеется очень и очень важный дядя, а также целая куча влиятельных католических родственников. Они до сих пор точат зубы на Кромвеля, за то что тот отобрал в казну имущество монастырей. Если Кэтрин станет королевой, что вполне вероятно, Кромвель останется в изоляции и тогда на него ополчатся все, включая Генриха, Норфолка и каждого мало-мальски влиятельного католика в стране.
– Неужели Кромвеля никто не поддерживает? Кит помахал в воздухе рукой, словно отгоняя даже самую мысль об этом:
– Кромвель никогда не был особенно обаятельной личностью. Его главный талант – быть незаменимым слугой короля. Поэтому он ненавидит всякого, кто так или иначе подбирается к трону. И никому не доверяет. В сущности, он всегда был одиночкой и даже не позаботился, чтобы создать вокруг себя сколько-нибудь значимую в политическом отношении группу. Какое-то время его принцип «один против всех» срабатывал, но…
Кит замолчал, заметив, что к ним приближается Норфолк. Вельможи поприветствовали друг друга поклонами, и Кит заметил, что Норфолк держится весьма напыщенно. Сейчас, когда король проявлял к его племяннице повышенный интерес, Норфолк наливался спесью с каждым днем.
Они хотели было продолжить беседу, но вечер закончился, и Дини пришлось вместе с другими придворными дамами сопровождать королеву в ее апартаменты. У Дини не было ни минуты, чтобы рассказать Киту о стычке с молодым Сурреем.
Все следующее утро девушка провела в тщетной попытке найти рациональное зерно в болтовне матушки Лоув. Тем временем Кит убивал время в нудных разговорах с Саффолком и другими господами, решившими организовать турнир, чтобы знаменовать этим событием начало лета.
Он застал ее в спальне. Дини стояла к нему спиной, вытирая тряпкой пальцы. Помещения в этой части дворца опустели. Все – или почти все – придворные отправились смотреть на открытие новой королевской площадки для игры в кегли.
– Дождь идет, – объявил Кит прямо с порога. Подняв над головой больную руку, он коснулся ею дверной арки. Боль в плече до сих пор не проходила, но Кит был полон решимости не обращать на нее внимания. – Придется нам подождать, пока очистится небо, а уж потом двинуться в поход к лабиринту.
– Хорошо, – отозвалась Дини, продолжая демонстрировать Киту свою спину.
– Хорошо?
– Это дает нам больше времени потрудиться на благо королевы Анны. После того как Кромвель продемонстрировал мне груду бумаг, компрометирующих ее, остается надеяться только на то, что дождь продлится еще несколько недель. За меньший срок нам не управиться, Кит.
– А я думал, что ты весьма довольна фурором, который произвели твои пончики, – съязвил Кит, адресуясь к спине Дини.
– Несколько дюжин пончиков не способны кардинально изменить неудачный брак.
Кит нахмурился:
– Что ты хочешь этим сказать?
– Я хочу сказать, что нам нужно время – много времени, чтобы помочь королю оценить по достоинству свою супругу.
– У нас нет такого количества времени, любовь моя. – Кит произнес эти слова, понизив голос. – Чем дольше мы будем здесь оставаться, тем больше вероятность, что нам предъявят обвинение в чародействе, колдовстве или даже предательстве.
– Ты почему-то с легкостью избегал этого в течение десятилетия, – продолжала гнуть свою линию Дини.
– Да, до того как появилась ты. Пока я был один, все шло более или менее нормально. Но ты у нас девушка непредсказуемая. Поэтому ситуация может измениться каждую минуту. Достаточно одного твоего промаха. – Тут он замолчал, а потом с раздражением спросил: – Слушай, что ты там делаешь со своими руками?
Дини продолжала стоять, не оборачиваясь.
– А как может измениться ситуация? К лучшему или к худшему? И вообще – хорошо ли, что с моим появлением изменилась твоя жизнь?
– Конечно, хорошо, – ответил он с улыбкой. – Моя жизнь изменилась к лучшему – это ясно. Что же касается обвинений в колдовстве или измене – они просто заставят нас поторопиться с возвращением.
– Интересно, какое из двух обвинений хуже? – задумчиво сказала Дини.
Кит ухмыльнулся:
– Если бы мне предоставили выбор, я предпочел бы обвинение в колдовстве. Может пойти дождь, который зальет костер. Если же тебя приговорят к повешению, утоплению или четвертованию, такой возможности не представится.
– Неужели человека могут приговорить сразу к трем видам смертной казни? – обомлела Дини. – Это прямо какое-то суперубийство!
– Я говорю вообще, не касаясь частностей. Могут быть варианты, когда человеку не дают отключиться только для того, чтобы он полюбовался, как его кишки наматывают на барабан. Нет, скажи мне все-таки, Дини, чем это ты там занимаешься?
Дини повернулась и подняла вверх правую руку. Даже с такого места, где стоял Кит, было видно, что на кончиках пальцев крохотными рубинчиками алели капли крови.
– Господи, что же случилось? – Кит несколькими широкими шагами пересек комнату и оказался рядом.
– Я испытывала прочность своих пальцев на иглоукалывание, – вздохнула Дини. – Со стороны все выглядит так просто. Все эти местные дамы только и говорят, что о мужчинах да о вышивках. Но иголки такие острые, Кит, а матушка Лоув требует, чтобы я выполнила заданный ею урок.
Пока он исследовал ее израненные пальцы, она протянула свободную руку и достала крохотный образчик вышивки. С отвращением на лице она протянула его Киту, пробурчав:
– Если ты станешь смеяться, я не обижусь. Кит уставился на небольшой клочок ткани:
– Что ж, Дини, по-моему, у тебя получается ничего себе. Да нет, что я – просто хорошо.
Он сморщил лоб и некоторое время разглядывал вышивку в полном недоумении, которое так не вязалось с его умным лицом.
– Ты знаешь, что это такое? – задала Дини коварный вопрос.
– Что именно? Давай-ка посмотрим повнимательнее. В конце концов я же не полный идиот. – Кит принялся изучать кончики ее пальцев. – Что ж, немного йода здесь не помешало бы.
– Что это?
– Йод? Это такая настойка желто- оранжевого цвета, которая убивает бактерий.
– Кит! Я отлично знаю, что такое йод. Пожалуйста, не финти, а отвечай: что изображено на моей вышивке?
– Ах, на вышивке…
Дини строго посмотрела на него и кивнула.
– Тогда надо взглянуть еще раз, правда? – В голосе Кита слышалась несколько искусственная заинтересованность. – Да, удивительные краски. Что и говорить, Дини. Подумать только, с каким вкусом ты используешь красный цвет!
– Красный? Я вовсе не использовала красные нитки. – Она склонила голову над собственной работой и прикусила губу, чтобы не рассмеяться вслух. – Знаешь, это просто-напросто кровь. Матушка Лоув вовсе не требовала от меня кровопускания.
– Правда? В любом случае она смотрится здесь вполне уместно.
– Послушай, Кит. Оставь краски в покое. Лучше скажи, что здесь вышито?
– Да ладно тебе, Дини. Я отлично знаю, что ты здесь вышила.
– Знаешь, тогда скажи, – продолжала настаивать девушка.
Кит сосредоточился, даже чуточку втянул от усердия щеки. Потом его лицо снова разгладилось.
– Ну конечно! Это жук!
Дини отрицательно затрясла головой.
– Значит, птица! Я вижу здесь крылья – ведь это крылья, правда?
Дини скептически нахмурила брови и нетерпеливо топнула ножкой.
– Может, ты мне все-таки поможешь?
Дини отрицательно покачала головой и мстительно улыбнулась.
– Ладно, постараюсь отгадать сам. Судя по всему, это некое мифологическое существо. Вполне вероятно, Феникс, возрождающийся из пепла. Опять не так? Ладно, подумаем еще немного. Ага! На шее данного существа сидит крошечный человечек, верно?
Дини с готовностью закивала.
– Тогда, стало быть, это шарада? – Кристофер кашлянул и неуверенно глянул на девушку, которая расплылась в широкой поощрительной улыбке. И тогда Кит наконец понял, что пыталась изобразить на вышивке Дини. – Послушай, – заговорил он слегка охрипшим от
