Но я, естественно, пыталась вырваться, в ужасе понимая, что он намного сильней меня.
– Отпусти ее, – прозвучал холодный голос, – немедленно.
Орест отскочил. У двери стояла Регина, и в отличие от меня у нее в руке поблескивал черный пистолет.
– Положи шприц на пол и отойди, – велела девушка, – да поживей: стреляю на счет «три». Раз!
– Регина, ты чего? – забубнил Орест.
– Два…
– Все, все, иду, иду, но она знает про стимулятор.
– Про что? – изумилась я. – Про какой такой стимулятор?
Регина кинула на меня быстрый взгляд, и в ту же секунду Орест бросился на нее. Девушка нанесла ему удар в солнечное сплетение, потом схватила за руку, как-то ловко вывернула ее и швырнула мужика на пол. Но Орест ухитрился схватить Регину за ноги, и они упали вместе. Через секунду мужчина сел на девушку верхом и крепко стукнул ее головой об пол. И тут я наконец отмерла, схватила со стола большую настольную лампу и что есть мочи треснула начальника по затылку. Орест странно всхлипнул и упал на бок.
– Эй, ты жива? – бросилась я к Регине.
Та села, помотала головой и неожиданно улыбнулась хорошей, открытой белозубой улыбкой.
– Погоди, дай мне мою сумочку.
Я протянула ей кожаный мешочек.
– Живей, пока он не очухался, подтяни его к батарее, – велела девушка.
Я с трудом доволокла тяжеленное тело до трубы. Очевидно, с перепугу я здорово долбанула мужика, потому что он все еще не пришел в себя.
Регина, пошатываясь, встала, вытащила из сумки наручники и приковала Ореста к трубе, потом вынула мобильный и сообщила:
– Шапочка на проводе, всем подъем.
Затем она захлопнула крышку телефона и сказала:
– Ладно, давай знакомиться, Регина Коваленко, лейтенант. Извини, что вела себя как сволочь, но так было надо.
– Лейтенант?! – обалдело протянула я. – А каких войск?
Девушка вытащила сигареты, спокойно закурила и сообщила:
– Ну ты недогадливая, однако, бронетанковых, конечно.
Не успела я поинтересоваться, при чем тут танки, как в лабораторию ворвалась толпа парней в милицейской форме и штук пять мужиков в штатском.
Остаток дня прошел ужасно. Сначала меня отволокли в какое-то здание и принялись допрашивать. Я честно рассказала все и стала просить вызвать Дегтярева. Где-то около девяти вечера появился хмурый Александр Михайлович. Мне пришлось повторить свой рассказ при нем. По мере выплескивания информации приятель делался все мрачнее и под конец превратился в грозовую тучу.
Дома мы оказались после полуночи.
– Ступай к себе, – хмуро велел полковник и заорал: – Эй, все вниз.
Из комнат посыпались домашние.
– Чего выступаешь? – удивилась Ритка.
– Молчать, – взвизгнул Дегтярев, – шагом марш в гостиную, разговор есть. А ты, Дарья, в койку! Где ключ от ее комнаты? Запереть снаружи, убрать от окна садовую лестницу, запрещаю с ней общаться. Ну, живо! Вперед!
Напуганные домашние ринулись в указанном направлении, я влетела в свою комнату и услышала, как в замке проворачивается ключ. Из глаз полились злые слезы. Так и не узнала, кто спер яйцо!
Глава 31
Следующая неделя была кошмарной. Меня держали под домашним арестом. Регулярно в спальне появлялась Ирка, молча ставила поднос с едой и убегала. Я пыталась с ней поговорить, но домработница мигом исчезала. Один раз она, правда, прошептала:
– Ой, Дарья Ивановна, лучше ничего не спрашивайте, ваши так обозлились, а Дегтярев так прямо озверел.
Где-то около полуночи в мою дверь тихо скреблась Маня и бормотала в замочную скважину:
– Мулечка, я тебя люблю, ты самая хорошая.
Справедливости ради следует сказать, что содержали меня лучше, чем заключенных Бутырского изолятора. Кормили, поили, оставили телевизор и даже приволокли несколько сумок, доверху набитых детективами. Судя по тому, что произведения Поляковой, Марининой, Платовой и Хмелевской лежали вперемешку с книгами Бушкова, Акунина и Дышева, покупал их Аркадий. Небось подошел к ларьку и одним махом смел все, что увидел.
Бежать из спальни не представлялось возможным. Она расположена на втором этаже, а хитрый Дегтярев велел убрать от окна садовую лестницу. Короче говоря, к субботнему вечеру я одурела окончательно. Программу телевидения выучила наизусть и даже увлеклась мексиканскими сериалами.
