– Мать, говори правду!
– Да что случилось? – недоумевала я.
– Ладно, – процедил Кеша, – мы разрешаем тебе все, и, видно, зря. Первого апреля ты по-идиотски пошутила, но я смолчал. Знаешь, одно дело подбрасывать пластмассовых мух в чай, а другое договариваться с ГИБДД. Меня тормозили через каждые сто метров, ехал до Бутырки четыре часа! А главное – еще иметь наглость позвонить и предупредить, чтобы я передвигался без машины!
– Это не я!!
– А кто?
– Дегтярев. Он обозлился за пукательную подушку. Ну как бы я, по-твоему, с гаишниками договаривалась, а?
– Не знаю, как-то сумела, – рявкнул Кеша, – да Александр Михайлович наивное существо, он не способен на такую гадость! Ладно, хорошо! Теперь возьмем сегодняшний день. Что за бардак ты устроила у себя в комнате?
– Это лысый Масик! – возмутилась я. – Он не захотел надевать комбинезон из норки, дорогую, между прочим, штуку, вот и метался по спальне.
– Мать, это твоя комната. Хочешь, чтобы люстра валялась на полу – кто бы спорил, но не я. Кстати, со столиком поступила абсолютно правильно, давно пора было эту рухлядь в щепки поломать.
– Мой любимый столик!
– А мой любимый телефончик?! – сердито ответил Кеша и повертел возле моего лица огромной черной трубкой.
– «Нокиа», – машинально прочитала я название фирмы и удивилась. – Такой страшный купил, почему?
– Потому что живу в доме с сумасшедшими собаками, которые харчат навороченные аппараты, – буркнул Кеша. – Этот проглотить даже бегемоту слабо.
– Да уж, – пробормотала я, – словно из камня высечен. Хорошо работает?
– Это самая первая модель, – со стоном произнес Кеша, – весом с Хучика, просто неподъемный, отвратный и неудобный, но я, несчастный, вынужденный жить в сумасшедшем доме и не могу себе позволить маленький хорошенький «Сони». Не успеешь оглянуться, как его ам – и схомякали.
– Не надо так переживать, – попыталась я успокоить сына, – Юнону скоро заберут, надеюсь, вместе со щенками. Купишь себе новую трубку, а пока этой попользуешься.
– Ты надо мной издеваешься? – тихо-тихо спросил Кеша.
Я перепугалась. Домашние постоянно кричат, причем без всякого повода. То из Машкиной комнаты доносятся негодующие вопли, то из спальни Зайки несется визг. Но меня это не пугает, потому что знаю: первая, скорей всего, опять что-нибудь потеряла, а вторая просто встала на весы и обнаружила, что прибавила двадцать грамм. Но когда родственники начинают разговаривать шепотом, тут уж жди беды.
– Нет, – прошептала я в ответ, – даже и не думала, с чего ты взял?
– А с того, – шипел Кеша, – что он вообще не фурычит, желаешь убедиться, ну-ка, послушай!
Я послушно приложила трубку к уху.
– Действительно, гудка нет. Зачем же ты купил неисправный телефончик?
– Мать, – рявкнул Кеша, – хватит идиотничать! Немедленно отвечай, за каким чертом отключила сегодня мой номер?
От неожиданности мои руки разжались, «Нокиа» шлепнулась на пол.
– Давай, доламывай, – дернул плечом Кеша.
– Ну, это, в общем…
– Почему?
– Ну, как бы объяснить…
– Просто, словами!
– Ну…
– Ну?!!
– Это не я!!!
– А кто?
– Не знаю, может, шутка?
Аркадий молча смотрел на меня пару минут, потом процедил:
– Запираться глупо, я был в офисе. Мало того, что там на заявлении твои паспортные данные, так еще и подпись стоит!
– Видишь ли, – внезапно осенило меня, – в «Би лайн» все перепутали, я хотела отключить свой телефон, а они вон чего сделали!
– Зачем? – буравил меня взглядом сынок. – Почему ты захотела остаться без телефона?
– Надоел, звонит все время! А они перепутали и тебя отрезали.
Аркашка поджал губы, естественно, он не поверил ни одному моему слову, но решил, что больше
