Перед камином, в тишине; К вам думы грустные слетели; Но раз, гадая на огне, Мою судьбу вы знать хотели… Что ж? вспыхнет синий огонек? Да! нет! И гаснет уголек. А предо мной во тьме ночной Равнина тянется печально, И ветви сосны молодой Чернеют грустно в роще дальной. Плетётся дилижанс рысцой, Как пол лощёный в зале бальной, Гладка дорога, скатов нет… В степи печален и рассвет. Рассвет! С улыбкой на устах, Земной печали ввек не зная, Восходит солнце; на полях Кой-где белеет снег, блистая, И листьев нет ещё в лесах, Не вышла травка молодая; А жаворонок средь небес Уж с вольной песнию исчез. И грустно мне певцу весны Внимать в раздумьи и печали Среди пустынной стороны; Передо мною смутно встали Все недоконченные сны, Которыми полны бывали Мои мечты в родной стране… Опять вздохнуть пришлося мне! Но полно. Перейти должны Мы вновь к практическим предметам. Мы разъезжать приучены В России и зимой, и летом; Но всё ж, подчас поражены, Должны критическим заметам Отвесть мы место хоть слегка Средь путевого дневника. Во-первых, я замечу вам, По непривычке ли к свободе, По непривычке ли к правам, Везде у нас в простом народе Пристрастье к площадным словам: Ругаться — в чрезвычайной моде… Неделикатно и смешно, И оскорбительно оно. Люблю, когда перед избой В кафтане, шапка набекрени, Ямщик с широкой бородой Сидит в припадке русской лени, Склонясь на руки головой, Поставив локти на колени, И про себя поет в тиши Про очи девицы-души. И смотрит вдаль… и ждёт и ждёт, Вот колокольчик раздаётся, И по мосту, стуча, вперёд Телега тройкою несётся К нему — и стала у ворот, И пар от коней клубом вьётся. И вот ямщик уж ямщиком Встречаем бранью иль толчком. Характер русский на пути Мне стал предметом изученья, И в нём я должен был найти Лень, удальство и грусть в смешеньи С лукавством (боже нас прости!). К обманам гнусным угнетенье Нас приучило, также кнут. Мудреного не вижу тут… Всегда мы, встретясь с кем-нибудь, Врага в нем видя иль Иуду, Его же ищем обмануть. Я это порицать не буду, Весьма естествен этот путь; А лень хвалить я просто буду: Как мужику любить свой труд? Богат он — больше оберут. Я это говорю смеясь; Но, друг мой, если бы вы знали, Как желчь бунтует каждый раз, Как вся душа полна печали, Когда я думаю о нас! Надежды все почти пропали, Свое бессилье я сознал, И нрав мой зол и мрачен стал. Но, виноват! зовут меня Уж пристегнули торопливо К постромкам пятого коня; Кондуктор ждёт меня учтиво, Сурово нищих прочь гоня; Уж сел ямщик нетерпеливый. Мой друг, пора, пора! Спешу! Из Петербурга напишу. 2 Петербург Я прибыл вечером, друг мой.
