сказала Элоиз, когда Пол вышел ей навстречу и взял ее руку в свою.
— Ну и как? — заботливо спросил он.
— По-моему, безуспешно, — разочарованно ответила Элоиз, оглядывая приемную.
— Но ведь ты пережила такую травму! — сказал ей Пол.
— Я всегда считала, что вам следовало подальше держаться от всех этих мотоциклов, — заметила Мэри. — Мой племянник из-за них лишился ноги.
— Думаю, вы правы, — согласилась с ней Элоиз и вдруг почувствовала внутренний протест — значит, ей нравилась езда на мотоцикле. Может быть, поэтому она и вышла замуж за Джонатана Тавиша?
Не желая обсуждать этот вопрос, Элоиз обратила внимание на Пола:
— Можно мне взглянуть на свой кабинет?
— Конечно. — Слегка поддерживая Элоиз рукой, Пол повел ее по коридору. — Но я надеюсь, делами ты заниматься не станешь. Мне звонил доктор Грин и приказал пока не допускать тебя до работы. Генри Перселл будет замещать тебя до твоего возвращения. — Они остановились у двери, на которой была прикреплена деревянная табличка с ее именем. Пол открыл дверь. Элоиз вошла в кабинет, он последовал за ней.
Неспешно разглядывая комнату, Элоиз пыталась наткнуться взглядом на что-то, что могло бы всколыхнуть ее память. Три стены большой комнаты заняты книжными полками. Солнечный свет, проникавший сквозь огромное окно, создавал в комнате приятную атмосферу. Перед широким письменным столом стояли два деревянных стула. Напротив них, немного поодаль, — журнальный столик с несколькими удобными креслами. Вся обстановка показалась Элоиз смутно знакомой, но не более того.
Пол закрыл дверь и стоял, обеспокоенно глядя на Элоиз.
— Джонатан хорошо к тебе относится? — вдруг спросил он.
Элоиз удивилась, почувствовав его волнение. Он говорил так, будто ожидал услышать от нее отрицательный ответ.
— Он истинный джентльмен, — ответила она.
— Да, конечно, — сказал Пол быстро. На лице его появилась растерянность. — Просто я никогда не доверял ему.
Элоиз почувствовала раздражение.
— Джонатана, конечно, общительным не назовешь, зато он честный и на него можно положиться, — сказала она, удивляясь, что сочла нужным защищать мужа.
— Должен признать, что это похоже на правду, — согласился Пол. — Я знаю, ты всегда считала, что я не одобряю твоего выбора, проча тебе в мужья своего сына, — говорил он заботливым, отеческим тоном. — Правда состоит в том, что ты могла бы найти себе более подходящую партию.
— Возможно, — призналась Элоиз.
Пол с облегчением улыбнулся, будто осознал, что она наконец-то рассуждает здраво.
— Мне бы хотелось ненадолго остаться одной, — попросила Элоиз.
— Конечно. — Пол ободряюще улыбнулся и направился к двери. — Если тебе что-нибудь понадобится, дай знать мне или Мэри.
— Спасибо.
Оставшись одна, Элоиз стала медленно обходить кабинет. Слегка коснувшись книг на полках, она подошла к столу и улыбнулась, глядя на фигурку клоуна, стоявшую посередине. Потом села за стол и огляделась. Да, призналась себе Элоиз, здесь уютно. Выдвинув ящики стола, она стала рассматривать их содержимое и с волнением перебирать бумаги. Несколько мгновений спустя она облегченно вздохнула: ей было понятно, о чем шла речь в документах и что следует с ними делать.
— Я помню, в чем состоит моя работа, умею есть, читать и даже водить машину, — рассуждала она, вспоминая, как наблюдала за Сарой, — Элоиз показалось, что она вполне могла бы сама сидеть за рулем. — А моя личная жизнь? Я ничего не могу о ней вспомнить.
Стук в дверь прервал ее рассуждения. Не успела она ответить, как дверь открылась и в кабинет вошел поразительной красоты мужчина. Он был чисто выбрит, светлые волосы аккуратно подстрижены. Взгляд его горящих синих глаз был устремлен на Элоиз.
— Отец сказал мне, что ты здесь. — Мужчина закрыл за собой дверь и подошел к столу. — Слава Богу, ты поправилась. Выглядишь прекрасно.
— Марк? — неуверенно спросила она и тут же стала сравнивать его с Джонатаном. Он был не так высок, как ее муж. Да, очень хорош собой, но Элоиз его красота оставила равнодушной.
От волнения его синие глаза, казалось, стали еще ярче.
— Ты помнишь меня?
Элоиз внимательно вгляделась в него, пытаясь оживить воспоминания. Но тщетно!
— Едва ли. Джонатан говорил мне, что я встречалась с сыном Пола.
Марк усмехнулся.
— Он признает, что ты вышла за него замуж в порыве, не отдавая себе отчета в совершаемом действии?
Элоиз стало не по себе.
— Он сказал, что с моей стороны это был вполне обдуманный шаг и он поверил мне.
— Он готов поверить всему, лишь бы добраться до чужих денег.
Элоиз посмотрела Марку прямо в глаза. Ей хотелось знать правду.
— А ты? Тебя вроде бы тоже интересовали мои деньги, и это, как я поняла, стало причиной нашего разрыва.
Марк смотрел на Элоиз с сожалением.
— Неправда! Я любил тебя и люблю до сих пор. А Тавиша пора как следует проучить за то, что он допустил этот несчастный случай. Ведь ты же могла погибнуть!
В его голосе звучали и злость, и искренность одновременно, в то время как мягкий взгляд его скользил по ее лицу подобно нежному прикосновению. Неужели она ошибалась относительно его намерений? Неужели этот человек любил ее, а она вышла замуж за другого — любившего только ее деньги? Элоиз потрясла мысль, что она совершила ужасную ошибку в выборе мужа.
Марк обошел стол и осторожно коснулся ладонями ее лица.
— Я знаю, что слишком много говорил о твоих деньгах, но я советник по инвестициям. Деньги — моя работа. Она волнует меня. Если бы я был пилотом, то, вероятно, все время говорил бы о полетах. Мужчины такой народ. Они говорят о работе и карьере.
Да, он прав, признала Элоиз. Она сидела неподвижно, сосредоточив все свое внимание на мужчине, который мог бы стать ее мужем. Но его прикосновения не трогали ее, она оставалась холодна. Даже эти бездонные синие глаза не согревали.
— Я знаю тебя, может быть, даже лучше, чем ты сама себя знаешь. Тебе всегда претило признаваться в собственных ошибках, особенно касающихся личной жизни. — Марк наклонился к Элоиз. — Тем не менее ты совершила ошибку, выйдя замуж за Тавиша. Бьюсь об заклад, что твоя память очень скоро восстановится. И когда это произойдет, ты поймешь, что мы должны быть вместе.
Лицо Марка было совсем близко. Элоиз чувствовала, что ему хочется поцеловать ее. Вдруг в ее памяти ярко вспыхнул образ Джонатана, и она отпрянула от Марка.
— Может, я совершила ошибку, но я все еще замужняя женщина и не стану нарушать обета. Думаю, тебе следует уйти, — строго произнесла она.
Какой-то миг он пребывал в нерешительности, а потом медленно распрямился.
— Я восхищаюсь тобой и думаю, что Тавиш не заслуживает такой преданности. — Марк пальцем коснулся ее подбородка. — Прошу тебя, помни: если я тебе понадоблюсь, только позови…
— Нам пора домой, Элоиз. Иначе мороженое, которое я купила, растает.
Элоиз взглянула на дверь. На пороге стояла Сара. Повернувшись к Марку, Элоиз увидела его горящие от нетерпения глаза, однако он нашел в себе силы улыбнуться ее тетушке обворожительной улыбкой.
— Мисс Орман, — сказал он, подходя к Саре. — Вы, как всегда, прекрасно выглядите.
Его слова доставили Саре удовольствие.
— А ты, как всегда, большой мастер делать комплименты. Ценный талант. Женщинам время от времени нужно льстить, чтобы они тешили свое «я».
