Полагаю, мы все от этого выиграем, — приторно-сладким голосом заявила девушка. — Боюсь, однако, что многие мои вещи останутся в вашем гараже. До завтрашнего вечера я не смогу их перевезти.
— Это глупо, — решительно произнес мужчина. Он наклонился и просунул голову в окно дверцы. Его лицо оказалось всего в нескольких дюймах от лица девушки. В нос Мелани ударил аромат его утреннего лосьона, смешанный с запахом табака. — Ты обиделась на меня из-за этого чертова пианино!
— Я уже позабыла о нем, — заверила Мелани с дразнящей улыбочкой на губах. — Между прочим, я могу вообще отказаться от пианино. Поэтому мисс Ларсен может играть для вас сколько душе угодно!
— Где ты остановишься? — резко спросил сэр Люк.
— В гостинице «Бель». Там отменно кормят. Вам стоит как-нибудь отведать местных блюд. — Мелани пристегнула ремень. Ее лицо омрачилось. — Спасибо вам за гостеприимство, сэр Люк, — съязвила она.
— Я настаиваю, чтобы ты и дальше пользовалась моим гостеприимством.
— Его качество не соответствует стандарту. — Девушка с усмешкой взглянула на собеседника. — Судя по неуютной комнате, приготовленной для миссис Ларсен!
Отъезжая от дома, Мелани наблюдала за баронетом в зеркало заднего вида. Она видела, как Инга, в бежевом платье, невероятно коротеньком и обтягивающем, сделала шажок и буквально повисла на руке у сэра Люка. А вокруг них уже увивалась миссис Ларсен, довольная, как кошка, объевшаяся свежими сливками.
Приехав в гостиницу «Бель», Мелани тут же позвонила Мартину Вайдалу. К счастью, он оказался дома — готовил скромный ленч на своей древней кухне. Мартин отбросил листья латука, которыми пытался украсить салат, и поспешил снять трубку. Услышав Мелани, он так искренне обрадовался, что девушка мысленно пообещала себе почаще звонить старому другу.
— Я в гостинице, — сообщила она. — Решила, что не откажешься присоединиться ко мне за ленчем. Конечно, если найдется свободное время, — добавила Мелани, вспомнив, что Мартин работает на ферме.
Юноша издал радостный вопль:
— Время? Конечно, я могу выкроить время… для тебя! Буду в гостинице через двадцать минут!
Мелани только уместилась в мягком кресле, попивая грейпфрутовый сок, как ее друг уже стучался в дверь. Он сразу предложил добавить в сок джин, чтобы немного разнообразить жизнь, но девушка отказалась.
— У меня нет повода для веселья, — грустно пояснила она. — Сегодняшний день навсегда останется в моей памяти… день, когда я сказала «прощай» Вроксфордскому аббатству!
Мартин сочувственно покивал:
— Значит, ты ушла насовсем?
— Да. Я больше не вернусь в Вроксфорд. Разве что за вещами, но это дело нескольких часов.
— Но ты вроде не собиралась уезжать так скоро?
— Не собиралась. — Мелани допила сок и задумчиво изучала дно стакана. — Но сэр Люк прибыл раньше времени, да еще с кучей гостей, я объяснила тебе по телефону, когда просила временно переправить Леди в твою конюшню. Мы с ними повздорили, и я решила не задерживаться в поместье. В аббатстве не проводилось больших вечеринок уже давно, да и дом не совсем подходит для подобных увеселений. Но, как оказалось, сэр Люк любит окружать себя друзьями. А одна гостья гораздо больше, чем друг, — сама будущая леди Чарнок!
— Серьезно?
Девушка кивнула. Если кто скажет, что в этот момент на лице Мартина не отразилось величайшего облегчения, она ему не поверит.
— Очень красивая, — продолжила Мелани, — она из Швеции. Ее мать исконная англичанка. И сейчас она уже поздравляет себя с тем, что заполучила в зятья самого сэра Люка Чарнока!
Молодой человек внимательно глянул на собеседницу.
— А ты? — спросил он, прищурясь. — Что ты о нем думаешь?
— Мне он не нравится. — Девушка закусила губу. Она до сих пор не оправилась от обиды. — Сэр Люк не желает отдавать мне пианино!
— О нет!
— О да! — Мелани выдавила из себя улыбку. — Но естественно, пианино принадлежит мне, и у него не будет выбора. Между прочим, мне показалось странным, что столь незначительный факт, как потеря пианино, мог сильно его расстроить. Я сказала, что он может оставить его себе в таком случае. Вероятно, так он и поступит.
Мартин казался сбитым с толку.
— Трудно поверить, — пробормотал он. — Сэр Джеймс был совсем иным…
— Сэр Джеймс был совершенно другим человеком, — с чувством подтвердила Мелани.
— А что с твоей лошадью? Это правда, что новый баронет отказал тебе в стойле для Леди?
— Не то чтобы отказал… но выказал недовольство.
— Невероятно! — Юноше потребовался еще один стакан джина с соком, чтобы переварить услышанное. — Но ты не все мне рассказала. Боюсь, стряслась и другая неприятность, иначе ты бы не стала спешить с отъездом.
Мелани рассказала про коттедж и про то, как ее спальню заняла миссис Ларсен. Она подчеркнула, что пожилая дама была очень мила и не намеренно выставила ее из комнаты, а из-за досадной ошибки. Но Мартин слишком хорошо знал подругу, чтобы понять — та лишь обманывает себя. Он мог представить, какие неприятности пришлось пережить девушке с минуты их расставания у ворот Вроксфордского аббатства.
Молодой человек уговорил Мелани спуститься в ресторан и постарался взбодрить ее во время ленча. Он заявил, что ей все равно предстояло покинуть особняк, а она обошлась без болезненных прощаний, сразу оборвала все нити с прежней жизнью. И скоро поселится в собственном коттедже, начнет новую жизнь, полную и интересную, и быстро забудет все неприятности.
Мартин заказал самые лучшие блюда и шампанское, предложив выпить за нынешнюю независимость Мелани. Тем временем девушка взгрустнула: она вспомнила, что в спешке забыла попрощаться с миссис Эдгерли, поварихой и стариной Нортоном. Отныне ее жизнь будет идти по другую сторону ограды старого парка.
Но к тому времени, как с жареным цыпленком было покончено и друзья принялись за отменный кофе с пирожными, Мелани пришла в себя. Обидная негостеприимность сэра Люка Чарнока больше не казалась девушке странной. Она решила, что тот попросту скупой. И факт, что он унаследовал титул, обширное поместье и кругленькую сумму, но при этом препирался из-за мелочей (пианино не так дорого купить, и сколько овса может съесть небольшая лошадь?), лишь укрепило мнение девушки на его счет. И если мисс Ларсен выйдет замуж за лорда Чарнока, то придется ей об этом пожалеть.
«Ну и ладно, мне-то что! Теперь у меня начнется своя жизнь. И не важно, что придется расстаться с пианино… Или все-таки важно?..»
Мелани вспомнила, как часто сэр Джеймс заверял, будто инструмент принадлежит
