— Но почему?
Змеезуб глубоко впился когтями в землю.
— Как ты можешь даже говорить такое? — воскликнула Алосветик, на миг отвернувшись от тела своей дочери и глядя на предводителя круглыми от изумления глазами.
Острозвезд низко склонил голову.
— Мне выпала великая честь долго служить вам верой и правдой. Но свою последнюю жизнь я хочу провести в доме у Двуногих, где мне не придется больше воевать и сгибаться под тяжким бременем ответственности за ваши жизни, пищу и безопасность.
— Трус, — бросил Змеезуб, прижимая уши к затылку.
Острозвезд неловко переступил с лапы на лапу.
— Я отдал Грозовому племени восемь жизней — и каждую из них с радостью. Но я не готов рисковать последней.
— Да что может быть почетнее, чем отдать жизнь за свое племя? — проскрипел Сорняк, сидевший возле зарослей крапивы.
— Ведь после смерти ты отправишься в Звездное племя, — проговорила Алосветик, ласково поглаживая хвостом бок мертвой Нежнолапки. — И там тебя будут ждать ушедшие родственники и друзья. Отказавшись от своего долга, ты утратишь эту посмертную награду.
Острозвезд вздохнул и еще ниже опустил голову.
— Поверьте, я делаю это ради Грозового племени.
— Неправда! — рявкнул Вихрегон. — Ты уходишь ради себя, из трусости!
Неожиданно Львинолап прыгнул вперед. Лапы у него дрожали от волнения, как будто ему предстояло не выступать перед своим племенем, а в одиночку вступить в битву с племенем Теней. Он упрямо поднял голову и запальчиво крикнул:
— Подумайте немного! Неужели нам нужен предводитель, который больше не хочет возглавлять племя?
Синегривка во все глаза смотрела на молодого кота. Он был не просто храбрым, он был мудрым! И он был абсолютно прав. Если бы она была предводительницей, то с радостью отдала бы за Грозовое племя все девять жизней, подаренных ей небесными предками. Так неужели они хотят, чтобы их возглавлял нерешительный и несчастный предводитель? Разве она и ее соплеменники заслуживают этого?
Собравшиеся на поляне коты перешептывались между собой, то и дело бросая косые взгляды на Острозвезда, словно больше не узнавая его.
Острозвезд подошел к краю скалы, будто собираясь спрыгнуть вниз.
— Солнцесвет будет вам отличным предводителем, и я надеюсь, что Звездное племя сможет меня понять, — сказал он и тихо добавил: — И простить.
— Но остальные племена вряд ли захотят тебя понять, — возразил Солнцесвет. — Ты подумал о том, что уже не сможешь вернуться в родной лес?
— Могу себе представить, как будут трепать мое имя в соседних племенах! — усмехнулся Острозвезд. — Сколько разговоров пойдет! Не удивлюсь, если какие-нибудь горячие головы предложат расширить Воинский закон, включив в него требование презирать домашних котов, травить их и насмехаться над их жизнью. Но я знаю, что ты, Солнцесвет, сможешь вернуть Грозовому племени его былую силу и славу. Прежде чем сложить с себя обязанности предводителя, я передаю тебе мое племя и делаю это с чистым сердцем.
Солнцесвет почтительно склонил голову.
— Это большая честь, Острозвезд. Обещаю, что буду верно служить Грозовому племени.
Острозвезд спрыгнул с гладкой скалы. Он, молча, окинул взглядом племя, и хотя в его глазах не было страха, Синегривке показалось, что бывший предводитель не уверен, разрешат ли ему уйти без боя. В конце концов, теперь он перестал быть воителем и превратился в обычного домашнего кота.
Солнцесвет вышел вперед и дотронулся кончиком хвоста до бока Острозвезда.
— Ты был отличным предводителем, Острозвезд, — с чувством сказал он.
Зяблица с трудом подошла к бывшему предводителю и с грустью подняла на него глаза.
— Ох, милый… Нам будет не доставать тебя.
Кривуля крепко обвила хвостом лапы и с вызовом бросила:
— С Солнцесветом мы будем, как за каменной стеной!
Коты одобрительно загудели, и только Вихрегон и Змеезуб хранили хмурое молчание. Когда Острозвезд стал в последний раз обходить племя, прощаясь с котами, Остролап демонстративно отстранился.
Синегривка раздраженно посмотрела на молодого воина, задетая его непочтительностью. «Можно подумать, решение стать домашним заразно, как зеленый кашель! Хотя, возможно, Остролап прав. Может быть, решение сложить с себя обязанности предводителя — это страшное предательство, которому нет прощения?»
Но когда Острозвезд подошел к ней, она все-таки сумела подавить желание отодвинуться.
Затем Острозвезд остановился перед Львинолапом.
— Спасибо тебе, — с глубоким уважением сказал бывший предводитель.
Молодой оруженосец склонил голову.
— Ты был прав, — продолжал Острозвезд. — Я должен был сам обо всем рассказать племени. Продолжая скрывать свое решение, я поступил бы несправедливо по отношению к ним и к тебе, мой юный друг. Ты мудр, честен и справедлив, малыш. Я горжусь тем, что в моем племени рождаются такие сердца, как твое.
Синегривка склонила голову набок и с новым уважением посмотрела на младшего кота.
«Значит, Львинолап все это время знал о том, что задумал Острозвезд, и хранил эту тайну из преданности своему предводителю. Поразительно!»
Пестролапая робко вышла вперед и остановилась перед Острозвездом.
— Как же наши котята, Острозвезд? Неужели ты не хочешь остаться с нами и смотреть, как они растут? — она кивнула на трех маленьких котят, сидевших рядом с ней.
Услышав о решении Острозвезда, все еще слабая Пестролапая не смогла усидеть в детской и вышла на поляну вместе с детьми. Две слабенькие кошки — Туманка и Ночка обессиленно лежали на земле, глядя перед собой остекленевшими глазками, но Когтишка был не таков. Под его пушистой полосатой шерсткой уже вырисовывались широкие плечи будущего воителя, а круглые глазенки сверкали отвагой. Вырвавшись от матери, Когтишка прыгнул на отцовский хвост.
Острозвезд ласково освободил свой хвост из его маленьких лапок.
— У вас все будет хорошо, Пестролапая. Я больше не тот отец, которым они могли бы гордиться, но сам я всегда буду гордиться ими. Особенно тобой, маленький воитель, — добавил он, наклоняясь, чтобы дотронуться щекой до макушки Когтишки.
Котенок молча посмотрел на него своими огромными янтарными глазами и зашипел, оскалив крошечные белые зубки.
— Будь сильным, сынок, — прошептал Острозвезд. — И верно служи своему племени.
Он в последний раз кивнул, молча побрел в сторону выхода из лагеря и скрылся в утеснике.
Грозовые коты разом загалдели, как стая перепуганных ворон.
— У нас больше нет предводителя! — закричала Горностайка, и ее пестрая шерстка встала дыбом от беспокойства.
— Теперь Солнцесвет наш предводитель, — напомнил Пятнистый.
— Но Звездное племя не давало ему своего благословения! — воскликнул Птицехвост.
Солнцесвет вскочил на скалу и громко объявил:
— Я понимаю ваши опасения. Сегодня же ночью я отправляюсь к Лунному камню за благословением предков.
Гусохвост с ужасом уставился на глашатая.
— Звездное племя никогда этого не допустит! Беда, ох, беда! Грозовое племя погибло! — свалявшаяся шерсть старика стояла дыбом, он дрожал всем телом, а его глаза горели безумным огнем. — Острозвезд должен был сначала отправиться к предкам, открыть им свои мысли и честно рассказать, что задумал. Как
