составе. Еще через две недели вышли в направлении Урумчи, столицы провинции Синьцзян, и 19 февраля добрались до Турфана, древнего города на Великом шелковом пути.
Турфан,
20 февраля 1928 года
В Турфане Хедин и познакомился с Токта-ахуном, местным торговцем скотом. Они долго разговаривали, хотя Свен без малого четверть века не говорил на уйгурском языке. Токта-ахун рассказал Хедину, как он переплывал реку.
Свен впервые услышал о реке в этом районе.
— Семь лет назад, — рассказывал торговец, — Конче-дарья ушла из своего старого русла и обводнила прежде сухую Курук-дарью. Новая река течет на восток. Теперь там зелень, тополя растут.
Хедин почувствовал себя Коперником, получившим подтверждение гелиоцентрической теории. Еще в 1905 году в книге «Научные результаты путешествия в Центральную Азию» он написал: «Возвращение воды в ныне высохшее русло Курук-дарьи — лишь вопрос времени».
Рассказ Токта-ахуна подтверждал теорию Хедина о передвигающемся озере Лобнор. Этот процесс перехода уже начался, что было невероятной удачей, принимая во внимание длительные временные промежутки между «блужданиями» озера.
Урумчи,
27 февраля 1928 года
Из Турфана в Урумчи Хедин добирался неделю. На пути в пустыне начали появляться одиночные скалы, потом дорога пошла через горы. Перевал штурмовали в снежную бурю.
В то время Синьцзян оставался одним из немногих спокойных мест в Китае. 27 февраля экспедиция въезжала в столицу провинции Урумчи, где Хедин провел около двух месяцев. Здесь его настигло известие о смерти Милле Линдстрём. Ей было 54 года.
Местный губернатор Янг Ченцин благоволил Свену, но Гражданская война в Китае сделала полеты над Синьцзяном невозможными.
Для Хедина это был удар, запрет на полеты означал прекращение поддержки «Люфтганзы».
Стокгольм,
9 июня 1928 года
Вначале мая Свен оставил экспедицию и уехал в Швецию на поиск денег. Из-за весенней распутицы в Китае дорога заняла целый месяц. 9 мая поезд привез Хедина в Стокгольм. На перроне его встречали семья и журналисты.
Хедин созвал пресс-конференцию. Он сказал, что фотограф экспедиции уже отснял шестнадцать километров пленки, что получены ценные метеорологические и гидрографические данные. Свен также пояснил, что должен купить транспортные средства для экспедиции и автомобиль для губернатора Янга Ченцина, который мечтал о «паккарде». О финансовых проблемах он даже не упомянул. Но после встречи с журналистами Хедин поспешил к премьеру Экману и попросил его выделить на экспедицию 750000 крон из доходов от национальной лотереи.
— Обещать не могу, — ответил премьер, — решает правительство, но оно не оставляет без внимания мнение короля.
Свен позвонил Густаву V, и король пригласил его отобедать во дворце Дроттнингсхольм. Хедин попросил короля помочь.
— Но я не могу повлиять на правительство, а деньгами распоряжается оно.
— Ваше Величество, не далее как сегодня, мне объяснили, что правительство очень внимательно прислушивается к вашим пожеланиям.
— Сделаю все, что в моих силах, — пообещал Густав.
Восьмого августа Хедин сообщил прессе о том, что ему нужно семьсот пятьдесят тысяч крон для экспедиции и еще двести пятьдесят тысяч на покупку ламаистского храма со всем внутренним убранством. Подходящий храм, который планировалось перевезти в Стокгольм, подыскивал Хертиг Лapcсон.
Деньги Хедин получил.
Как только стало известно решение правительства, он выехал в Урумчи. Ему составил компанию астроном Нильс Амбольт, новый сотрудник экспедиции. Поездом они доехали до Семипалатинска, выгрузили из товарного вагона два «доджа» и два грузовика «грэхэм», купленные в Швеции. Там же, в Семипалатинске, Свен арендовал грузовик «рено», чтобы уместился весь багаж.
Через неделю добрались до города Таченга на советско-китайской границе, где и застряли.
За время отсутствия Хедина произошло два важных события. Войска Гоминьдана во главе с Чан Кайши взяли Пекин. Дружественный Хедину губернатор Янг Ченцин был убит. Чан Кайши пожелал иметь в отдаленной провинции более покладистого «мандарина», и преемником Янга стал заведовавший его канцелярией Цзинь Шуджень, у которого были совсем другие взгляды на китайско-шведскую экспедицию. Он тут же начал вставлять ей палки в колеса.
Хедину пришлось проторчать в Таченге несколько недель. Во-первых, мешали препоны, которые создавал Цзинь; во-вторых, Амбольт подхватил дизентерию, и пришлось спешно вызывать доктора Хуммеля из Урумчи. Только 4 октября автомобильный караван Свена въехал во двор штаб-квартиры экспедиции.
Пока Хедин ездил в Швецию, произошло несколько событий. Геолог Эрик Норин побывал в пустыне Лоб и зафиксировал, что река Конче-дарья действительно изменила направление. При этом в северной части пустыни образовалось несколько озер. Фольке Бергман нашел руины нескольких древних поселений в южной части пустыни Такла-Макан и на севере Тибета. Палеонтолог Юань обнаружил на Тянь-Шане окаменелые останки доисторических ящеров.
Об этих открытиях, подчеркивая их эпохальный характер, Хедин информировал прессу. Не обошлось без курьезов: во Франции, из-за неверно понятого сообщения, появилась новость о том, что профессор Юань изловил живого динозавра.
В начале декабря в Швеции вышла из печати книга Хедина об экспедиции «Обратно в Азию». Но в самой Азии губернатор Цзинь Шуджень потребовал, чтобы экспедиция оставила Синьцзян не позднее 1 мая 1929 года.
Нанкин,
8 марта 1929 года
После того как войска Чан Кайши заняли Пекин, он сделал столицей Китая Нанкин. Хедин и Сю Пинчанг приехали туда в начале марта 1929 года. 8 марта их принял Чан Кайши. Ровно в десять он вошел в конференц-зал, пожал руку сначала Хедину, потом Сю Пинчангу. Чан Кайши был вежлив и сдержан. Говорил генерал по-китайски. Министр путей сообщения Сунь Фу, сын основателя партии Гоминьдан Сунь Ятсена, перевел:
— Что я могу для вас сделать?
Хедин в нескольких словах рассказал об экспедиции, ее значении для провинции Синьцзян, всего Китая, китайской и мировой науки и завершил:
