– Ш-ш-ш! – прошипел Тетрик. – Мы пробрались сюда, чтобы выпустить вас на волю.
– На волю? – недоверчиво спросил торговец. – С какой стати?
– Мы враги жреца, который взял вас под арест. Он хочет сжечь тебя и твоих товарищей на рыночной площади. За вами пришли ваши соплеменники. Они ожидают за воротами города. Если ты поможешь нам разбудить твоих друзей, мы доведем вас до ворот. Только тихо! Иначе нам несдобровать.
– Подожди секунду.
Мужчина исчез в темноте. Из камеры донеслись звуки придушенных голосов. Через некоторое время туземец появился снова.
– Мы идем с вами.
Илессель занялась затворами. Она достала из кармана пузы-к и обильно полила кислотой язычки дверных замков. Вскоре восемь варваров вышли из камер и последовали за своими освободителями. Когда они оказались в центральном холле, из бокового коридора появилась темная фигура. Тетрик тут же развернулся и выстрелил дротиком из трубки. Послышался тихий крик. Илессель узнала голос приемной матери. Она хотела вернуться, но Тетрик преградил ей дорогу.
– Что ты делаешь? – спросил он хриплым шепотом.
– Это моя мать, – сердито ответила девушка.
– Она в полном порядке. Проснется через пару часов. За мной! Скорее!
Они провели туземцев во двор. Тетрик и Равенна подбежали к воротам и сдвинули засов. Как и предрекала Илессель, деревянный брус визгливо заскрипел. Звук походил на жалобный вой животного. После этого девушка помнила только крики, доносившиеся из храма, и стремительное бегство по улицам. Кто-то предусмотрительно открыл ворота между кварталами, но они так никого и не встретили. У последней городской заставы дорогу им преградили два рослых морских пехотинца. Задыхаясь от бега, Илессель отпрыгнула в тень. Она ударилась бы о стену, если бы капитан дворцовой стражи не подхватил ее под руку. Увидев знакомое лицо, она облегченно вздохнула.
– Теперь все будет хорошо, – сказал капитан. – Остальное я беру на себя.
В тот же миг над их головами прозвучал громкий треск статического разряда. Следом за ним раздался двойной хлопок «звездных раковин», и город озарился голубым сиянием сигнальных ракет. Кто-то взял Илессель за руку и повел ее в сторожку. Услышав стук копыт, она обернулась и увидела лохматых пони, на которых туземцы перевозили свои товары. Седельные сумки и тюки были наполнены дарами города.
– Передайте вашему вождю, что мы не виноваты в этом…
Она не расслышала слов капитана. Охранник провел девушек в сторожку, и они поднялись в комнату отдыха, чтобы обсохнуть у камина. Выглянув в окно, Илессель увидела торговый караван, удалявшийся прочь по мощеной дороге. Туземцы пригибались под порывами ветра и вели под уздцы напуганных животных. Через миг у края леса, где предположительно скрывались отряды варваров, взорвались два ядра из огненного дерева. Это было предупреждение от графа Элнибала. Еще через мгновение Илессель увидела яркую вспышку в небе над долиной кедров. Красный огонек взвился к темным облакам и быстро угас под струями дождя.
Капитан дворцовой стражи с довольным видом пригладил мокрую бороду.
– Это сигнал с рудника! Они одолели туземцев!
Значит, Палатина тоже добилась успеха. Пусть Мидий знает свое место!
Глава 24
Я проснулся в своей спальне. Солнечный свет, проникавший сквозь щели в занавесях, щекотал ресницы. Кто-то накрыл меня двумя одеялами, и мне было жарко. Я протер глаза, потянулся и взглянул на изочасы, висевшие на стене. Круг был освещен наполовину. Судя по солнцу, шесть часов утра. Интересно, какой сегодня день? Я помнил, что заснул на постели Равенны – рассказал отцу о плане Палатины и отключился. Неужели прошло уже десять часов? Или я проспал больше суток? Вряд ли. Тогда бы меня мучил голод.
Очевидно, все объяснялось исцеляющим сном. Мне было известно, что долгий сон являлся лучшим способом лечения. Откинув одеяла, я вскочил с постели и зашипел от боли, которая пронзила ногу. На раненой стопе белела повязка. Я накинул на плечи халат, хромая, прошел в ванную комнату и принял душ, затем оделся и спустился вниз по лестнице. По заведенному распорядку слуги во дворце поднимались в шесть тридцать угра. Отец вставал в семь часов – он был ранней пташкой.
Я прошел на кухню, осмотрел холодные плиты и взял из кладовой мясное кушанье, приготовленное на завтрак. Свежий хлеб и фрукты должны были доставить через полчаса. Я ничего не знал о ситуации в городе, но, судя по спокойной тишине, туземцы уже не являлись угрозой. Если бы Лепидор был осажден, за окнами слышались бы крики и выстрелы пушек. Когда мне было семь лет, на нас напал Лексан. Я помнил, как дворец охраняли пехотинцы, и в коридорах спали утомленные солдаты. Не встретив никого из слуг, я вышел из дома и направился к воротам квартала. Каменные плиты уже успели высохнуть. Тем не менее трава в саду по-прежнему блестела от влаги. Очевидно, дождь закончился где-то в середине ночи.
Проходя мимо храма, я заметил, что его массивные ворота яли открытыми. Двор с алтарями выглядел пустым и неприкаянным. Мне хотелось узнать, как прошла операция по освобождению торговцев, но я боялся спрашивать об этом у ночных сторожей. Мое любопытство могли удовлетворить солдаты, охранявшие проход между кварталами. Увидев на стене двух пехотинцев, я постучал в дверь сторожки. Через минуту ко мне вышел белокурый солдат средних лет. Его камзол был небрежно наброшен на плечи.
– О, мастер Катан! – с явным уважением воскликнул он. – Рад видеть вас живым и здоровым. Чем могу помочь?
– Скажите, какой сегодня день? И какова ситуация в городе?
– Какой сегодня день? Вы шутите, эсграф?
– Меня погрузили в целительный сон. Я не знаю, сколько времени он длился. Во дворце сейчас все спят. Спросить некого, а мне хотелось бы войти в курс дел.
