бумагой. Если разрешите, я бы сделал свою собственную книгу. — Эта мысль пришла в голову библиотекарю неделю назад, когда он заметил ящики в трюме, но тогда он побоялся их трогать.
— И много тебе понадобится бумаги, половинчик? Оберточная бумага, знаешь ли, на дереве не растет. А для сохранности стекла, фонарей и тому подобного она ой как нужна.
— Нет, сэр. Совсем немного.
Фарок снова посмотрел на лежавшие перед ним карты и помахал рукой.
— Ладно, если не станешь жадничать, это я разрешаю.
— Спасибо, сэр. — Вика охватило волнение. Выходя за Халекком из каюты капитана, он как будто вырос почти на фут. И впервые за восемь дней Вик ощутил себя больше библиотекарем, чем пиратом.
— Можно посмотреть, что там у тебя, половинчик?
Вик удивленно посмотрел наверх и увидел Зеддара, главного дозорного корабля. Тот выглядывал из смотрового гнезда. Библиотекарь смущенно закрыл свою книгу.
Зеддар, молодой гном, отличался куда более угловатым лицом, чем его соплеменники. Его яркие каре- зеленые глаза всегда оживленно блестели. Зеддар был так молод, что его борода еще не достигла полной гномьей длины. Но в своем деле равных ему не было — он практически жил наверху и постоянно оглядывал море в поисках как добычи, так и хищников. Одет он был в плотную шерстяную рубашку и шерстяные штаны.
— Ну же, Вик, — Зеддар начал добродушно упрашивать библиотекаря, — тебе же и самому хочется показать.
Вик слегка улыбнулся. За последние две недели с тех пор, как его официально включили в команду, он старательно изучал оснастку и ежедневную уборку, приобретая необходимые на корабле знания.
В немногие свободные часы, остававшиеся у него после этих занятий, он изготовил себе тетрадь и начал вести дневник. Конечно, эта тетрадь выглядела куда скромнее тех, что делали в Хранилище, но дневник служил его целям и занимал его голову и руки. Размером тетрадь была невелика — шесть на девять дюймов, чтобы помещаться за пазухой, пока Вик лазал по снастям и выполнял другие дела. Страницы были шероховатые и даже разных оттенков белого цвета, но чернила и уголь на них держались хорошо. Вик начал понемногу экспериментировать с сушеными водорослями и смолами, чтобы добавить цвета в иллюстрации.
— Ну ладно, взгляни. — Вик уступил переполнявшей его гордости. Он потрогал деревянный переплет, проведя пальцем по буквам, которые выжег на отшлифованной дубовой дощечке. «Похищенный», гласило название. А ниже был подзаголовок: «Дневник приключений библиотекаря третьего уровня Эджвика Фонарщика, ставшего свирепым пиратом Кровавого моря». Подзаголовок был длинноват, и выжигать его было трудно, но Вику нравилось, как он смотрелся на обложке.
За последние две недели он заполнил три сотни страниц. Он описал столкновение с морским чудовищем и даже упомянул, как муторно было работать на Бурду на камбузе, а заодно перечислил блюда, которыми кормили пиратов. Потом Вик начал добавлять наблюдения о погоде, море и мореплавании вообще. Он даже добавил разделы о рыбах и морских птицах и сам себя изрядно удивил интересом к таким темам. Рассказы и песни пиратов тоже попали на страницы дневника.
Когда пираты узнали, чем он занимается, они заинтересовались. Вскоре они начали рассказывать Вику истории, которые, по их мнению, надо было обязательно включить в книгу.
Вик быстро вскарабкался вверх по мачте. Теперь он делал это с завидной легкостью.
Зеддар почтительно взял протянутую ему книгу и зачарованно уставился на иллюстрацию, над которой работал Вик.
— Да, у тебя точно руки художника, — сказал Зеддар.
— Это еще что, — скромно ответил Вик, хотя на самом деле был ужасно горд собой. — Это не искусство, а просто воспроизведение — любого можно этому научить. — Всех библиотекарей учили воспроизведению, и все двеллеры, которых знал Вик, умели рисовать.
— Но это красиво, — настаивал Зеддар.
Вик улыбнулся, глядя через плечо гнома. Эта иллюстрация и правда удалась ему. Она показывала вид с наблюдательной площадки на палубу «Одноглазой Пегги». Паруса раздувались на мачтах, пираты занимались обычными делами. Контуры были выполнены чернилами, очень точно, несмотря на качку. Волны вокруг пиратского корабля библиотекарь изобразил растертым по бумаге углем.
— Правда, Вик, — продолжил Зеддар. — Если б ты нарисовал вот такую же картину, только большую и цветную, ты мог бы продать ее какому-нибудь трактирщику, и тот бы сразу повесил это над стойкой.
Вот уж где Вик никак не хотел бы видеть плоды своих трудов.
— Это вряд ли.
— Да нет, у тебя здорово получается, — настаивал Зеддар. — Я никогда ничего подобного не видел. — Он осторожно перелистал страницы, мельком посмотрев на портреты Халекка и капитана Фарока, и замер, глядя на изображение эмбир.
Окруженная ореолом пламени, которое, казалось, срывалось со страницы, — даже сам Вик признавал, что на этом рисунке детали вышли удачно, — эмбир выглядела прекрасной и смертоносной, и в то же время ужасно одинокой. Рисунки помещались между статьями. Были в книге и заметки и отрывки, которые Вик собирался впоследствии расширить, и наброски статей, которые надо было отредактировать.
— Спасибо, что показал мне свою работу, — сказал Зеддар, возвращая книгу.
— Да не за что, — ответил Вик. — Спасибо, что интересуешься.
— Я тут прихватил с собой кое-что перекусить — если ты не прочь поесть со мной и никуда не торопишься. — Зеддар снял с плеча широкий шарф, связанный узлом. Лилово-голубая ткань вытянулась под весом ноши.
— Я никуда не тороплюсь. — Вик посмотрел на Кровавое море. Солнце все еще было скрыто клубящимся туманом, но сегодня туман, по крайней мере, был не таким плотным, как обычно. Вообще-то, как правило, он бывал настолько густым, что работать над книгой во время вахты Вик просто не мог.
Зеддар развязал шарф, и внутри оказались ягодный пирог, яблоки, по прозрачной кожуре которых сразу было видно, что они очень сладкие, три сорта сыра, ржаной хлеб и хлеб с укропом, печенье с изюмом и толстые ломти пряного пирога с орехами джалапеньо. Там нашлась даже бутылка ардилового вина с мускатным орехом.
— Ты все утро стоял в дозоре, — сказал Зеддар, приступая к пиршеству. — Ну я и решил, что ты голоден.
— Так и есть. — Вик сунул книгу за пазуху, чтобы не забыть ее наверху, и взялся делать бутерброд с сыром.
Они ели молча, что Вика вовсе не беспокоило. Хотя его приняли в команду и все пираты рассказывали ему истории и учили морским тайнам, с гномами у него было мало общего. А Троспер, двеллер-плотник, вообще почему-то держался от Вика как можно дальше, что вызывало у библиотекаря скорее любопытство, чем раздражение.
Вик вспомнил о планах на вечер. В последние дни сразу после захода солнца, если было не слишком сыро, чтобы сидеть на палубе, — как случалось довольно часто, — матросы вешали несколько фонарей над центральной частью палубы и устраивались послушать истории Вика. Когда гномы узнали о книге и об иллюстрациях, которые Вик нарисовал, они стали задавать ему разные вопросы. Библиотекарь был только рад поделиться с новыми товарищами своими знаниями и наблюдениями. Иногда и гномы потом что-нибудь рассказывали, а иногда они плясали и пели морские песни.
— Корабль! — внезапно воскликнул Зеддар. Удивленный Вик не сразу сообразил, что он имел в виду. Он протянул Зеддару горстку печенья с изюмом. Гном-часовой быстро сложил еду в шарф.
— Да нет же, туда смотри! — Он показал в море. — Корабль!
Вик проследил за его рукой и едва разглядел на горизонте треугольный парус.
— Что за корабль?
— Торговец, похоже, — оживленно ответил Зеддар. — Ты за ним приглядывай, а я спущусь вниз и сообщу команде. Им придется сидеть тихо, если мы хотим к нему подкрасться. — Он перекинул ногу через поручень гнезда и сбросил вниз большой моток веревки. Веревка не успела еще размотаться полностью, как он уже начал спускаться с мачты.
— Подкрасться? — повторил Вик, глядя вниз из гнезда.
