убивший Мефосса!
— Мефосс сам в этом виноват, — возразил Краф. — Я его предупреждал, но он мои слова предпочел проигнорировать.
— Его послали за этим кораблем, — сказала Ладамаэ — О том, что на борту находишься ты, он не знал.
— А если бы знал?
Женщина усмехнулась, взмахнув обсидиановым клинком.
— Все равно попытался бы тебя убить. Как будто ты не знаешь Мефосса, Краф. Он же всегда тебе завидовал.
Она улыбалась, но двеллеру выражение ее лица напомнило о повадках дикой кошки, исподволь готовящейся к атаке.
Волшебник ничего не ответил.
Джаг, задыхаясь, отчаянно хватал ртом воздух — слишком туго хвост женщины обвивал его горло.
Ладамаэ по-прежнему стояла между Крафом и красным камнем.
— Меня страшно удивила смерть Мефосса. Я ведь уже много веков нахожусь здесь, Краф. Когда он уснул на дне моря, заклятый тобой и твоими друзьями, я в сон не впала. Ты знал об этом?
— Нет, — покачал головой Краф.
Джаг смотрел на женщину выпученными от нехватки воздуха глазами и гадал, кто же она такая. Ни в одной прочитанной им книге не упоминалось, хотя бы отдаленно, похожее на нее существо.
— Но ты знал, что со мной произошло, — укоризненно заявила Ладамаэ. — Не мог же ты забыть, как он проглотил меня целиком после того, как обрел свое новое тело. Он не желал даже думать о том, что я могу принадлежать другому. И ненавидел тебя за то, что я была с тобой. А ты явился сюда, чтобы убить меня, не так ли? — поинтересовалась она.
Старый волшебник молча развел руками, чтобы показать, что он безоружен и ничем ей не угрожает.
Джаг боялся, что Краф ответит утвердительно. Наверняка, услышав такое, это странное создание окончательно придушит его своим хвостом. Двеллер снова затрепыхался, пытаясь ослабить ее хватку, но попытки его оказались тщетными.
— Нет, — сказал Краф, — я не убить тебя пришел, Ладамаэ.
— Лжешь! — холодно заявила женщина.
— Нисколько, — ответил волшебник, сохранявший невозмутимое спокойствие.
— Я уже думала, что сидеть мне на дне океана, пока тело Мефосса не сгниет окончательно, — сказала Ладамаэ. — Не знаю, как бы мне удалось поднять камень на поверхность, но здесь не так уж глубоко. В один прекрасный день меня мог бы найти какой-нибудь рыбак. — Она усмехнулась. — Если бы не этот проклятый камень, я могла бы отправиться, куда захочу, и получить все, что захочу.
— Но камень существует, и от этого никуда не деться, так ведь?
Если в тоне Крафа не было заметно язвительности, то в словах ее хватало с лихвой.
— Ты от меня отвернулся тогда, много лет назад. Просто ушел и забыл обо мне.
— Это не так. Я о тебе не забывал.
Ладамаэ рассмеялась, и в смехе ее слышалось безумие.
Джаг ее не винил. Он не представлял, каково ей было сотни лет лежать на дне Кровавого моря в желудке бородатого хорвума. Тем не менее ему все же очень хотелось избавиться от ее хватки.
Лицо женщины исказилось, и она нацелила свой клинок в грудь старого волшебника.
— Когда-то ты считал, что я красива.
— Да, очень давно, — кивнул Краф. — Тогда я был молод и глуп. Однако успел с тех пор немного поумнеть.
Слушая этот странный диалог, двеллер решил, что, если останется в живых, непременно порекомендует этим двоим ознакомиться с книгой «Язык любви» Ругара Дахалсона. Конечно, о том, что Ругара отравили, когда он писал продолжение этого труда под названием «Добрые взаимоотношения в вашем гареме», он упоминать не станет.
— Теперь ты стал еще глупее, — фыркнула Ладамаэ. — По-моему, так ты просто жалок. — Она тряхнула головой. — Не следовало тебе лезть в брюхо к Мефоссу.
— Я хотел увидеть тебя.
— Это зачем же?
— Мне показалось, что негоже заставлять тебя еще целую вечность лежать на дне океана.
— Когда живешь вечно, многое может измениться, — заметила женщина.
— Вот и Мефосс думал, что будет жить вечно, — произнес Краф с мрачной усмешкой. — Но он ошибся. — Волшебник немного помолчал. — Да и у тебя ничего не получится без защиты.
Ладамаэ не произнесла ни звука. Ее пронзительные аметистовые глаза безотрывно смотрели на Крафа.
— Так зачем тогда ты сюда пришел? — спросила она наконец.
— Чтобы заключить сделку, — отозвался старый волшебник.
— Сделки, как тебе известно, могут оказаться довольно опасным делом. Чаще всего ты отдаешь больше, чем получаешь, хотя сначала думаешь, что получится наоборот — ну или хотя бы прибыль разделится поровну. На нас всех легла тяжелая ноша, когда мы отправились на поиски Книги Времени.
Краф искал Книгу Времени? Джаг просто ушам своим не поверил.
— Тогда многих из нас можно было счесть глупцами, — уронил Краф.
— Нет, — возразила женщина, — скорее, нас отличала алчность. И в конце концов нам не хватило смекалки, так ведь? Мефосс и несколько других обратились в бородатых хорвумов, а я оказалась в плену этого камня. Конечно, мы обрели бессмертие, но цена его оказалась куда выше, чем мы рассчитывали. А тебе самому как до сих пор удается оставаться в живых, Краф?
— Нам всем пришлось заплатить за зло, совершенное при появлении Книги Времени в этом мире.
Если бы двеллеру не приходилось бороться за каждый вздох, он наверняка затаил бы дыхание. Какие еще тайны скрывал старый волшебник? Он никогда не упоминал о том, каким образом достиг столь удивительного долголетия.
— И тебе тоже, Краф? Да неужели? — В голосе Ладамаэ чувствовалась насмешка.
— А ты как полагаешь?
— Мефоссу сообщили, что ты встал на сторону двеллеров и этой их дурацкой Библиотеки. Я в это поверить не могла, хоть и знала, что ты участвовал в ее создании. Думала, ты руководствуешься какими-то своими целями. А ты, кто бы мог подумать, разыскиваешь Книгу Времени для Великого магистра.
— Кто разбудил Мефосса? — словно не обращая внимания на ее последние слова, спросил Краф.
— Жаль, что ты его самого уже не сможешь спросить об этом.
— Я спрашиваю
— Что ж, может, я тебе и отвечу, — улыбнулась Ладамаэ. — А может быть, и нет.
— Ты знаешь человека по имени Альдхран Кемпус?
— Знаю, конечно.
— У него недостаточно силы, чтобы разбудить Мефосса.
Его собеседница слегка склонила голову набок.
— Я уверен, что в этом замешан кто-то другой, — подытожил волшебник.
— Ты угадал.
— И кто же? — осведомился Краф.
— А что я получу взамен, если открою тебе эту тайну?
На лице старого волшебника отразилось сомнение.
— Не думаю, что выпустить тебя отсюда было бы разумным поступком. — Он кивнул на груду костей вокруг камня. — Ты питаешься человечиной. Как погляжу, Мефосс неплохо заботился о твоем насыщении.
Женщина принужденно улыбнулась.
— Не стану скрывать, он угощал меня иногда лакомыми кусочками.
