конечно, Луис появится на работе, чтоб он перезвонил домой, к ее родителям. Да, номер у него есть, ответила Речел на вопрос Чарлтон. Не стоит говорить медсестре (которая, возможно, и так знает, но Речел показалось, что не знает), что дом ее родителей находится в противоположном конце континента.
Повесив трубку, Речел почувствовала, что взмокла и дрожит.
Она слышала имя Паскова где-то еще, точно. Мой боже… Какое-то ускользающее воспоминание… Может, обрывки собственного сна? Речел что-то тоже знала, но не могла вспомнить. И слово.., вроде бы это какое-то трудное слово, вроде «дискорупоративный» или «дискорпаративный», так что ли? Все это ерунда.., подсознанию нужна только какая-нибудь маленькая зацепочка.
Речел вспомнила преподавателя психологии в колледже. Этот преподаватель утверждал, что при правильном подходе ваша память может выдать имена всех людей, которых вы когда-либо знали, вы могли бы перечислить все, что когда– либо ели, вспомнить, какая погода была в любой день вашей жизни. Он приводил удивительные примеры такого сверхвнимания, говоря, что человеческий мозг – компьютер с невероятным объемом памяти.., не то 16, не то 32 или даже 64 биллиона мегабайт, а может, и намного больше. Скажем, несколько тысяч биллионов. И каковы возможности каждого человеческого «чипа» относительно записи информации? Никто не знал. Но такие возможности просто невероятны, – так говорил преподаватель. Осталось только научиться в нужный момент извлекать необходимую информацию. Факт: сознание повернуто, замкнуто на себя и некоторые из его участков не дают воспользоваться необходимой информацией. «Вы не можете вспомнить, где оставили вечером ваши носки, – говорил преподаватель, – но после определенной подготовки сможете цитировать с любого места Энциклопедию Британики, которая и займет-то несколько крошечных ячеек вашей памяти».
Этот пример вызвал смех аудитории.
«Но тут-то не класс по психологии с хорошим флуоресцентным освещением, с привычными надписями на доске и каким-нибудь щеголеватым ассистентом профессора, который бодро курсирует туда-сюда вдоль доски с периодом в пятнадцать минут. Иногда возникает какая-то ужасная ошибка и вы знаете об этом – чувствуете это. Я не знаю, дело тут в Паскове, или, даже в Гадже, или тут Черч замешан.., но что-то происходит с Луисом. Что? Это есть…»
Неожиданно возникшая мысль обожгла Речел, словно прикосновение к студенистой медузе. Она снова схватилась за телефон и, опустив монету, снова начала набирать номер. «Может, Луис собирается совершить самоубийство? Может, именно поэтому он отослал их, просто выставил их за дверь? А Элли как- то.., а.., ох.., еб…я психология! Может, у нее какая-то психологическая вспышка или что-то в таком духе?»
В этот раз Речел звонила Джаду Крандоллу. Телефон звонил пять минут.., шесть.., семь. Она уже хотела бросить трубку, когда кто-то на противоположном конце провода поднял трубку и спросил:
– Алло?
– Джад? Джад, это…
– Минутку, мадам, – сказал оператор. – Вы же собирались звонить по номеру, записанному за Луисом Кридом и, видимо, перепутали последнюю цифру номера.
– Все в порядке, – сказал Джад.
– Извините, вы правильно набрали номер, или нет?
– Она попала куда нужно.
Возникла пауза, в течение которой оператор переводил на нормальный английский речь старика.
– Благодарю. Всего хорошего, мадам.
Оператор отключился.
– Джад, вы сегодня Луиса видели?
– Сегодня? Нет, Речел. Утром я уезжал в Бревер, заехал в магазин. Потом был у себя дома, в саду. А почему вы спрашиваете?
– Ах, может быть, ничего важного, но Элли в самолете приснился плохой сон, и я подумала, было бы легче, если бы я смогла…
– В самолете? – голос Джада задрожал. – Где вы, Речел?
– Чикаго, – сказала она. – Элли и я на время полетели к моим родителям.
– А Луис с вами не поехал?
– Он должен присоединиться к нам в конце недели, – сказала Речел, и в ее голосе послышалось волнение. Джаду ее голос не понравился.
– Это он подал вам мысль отправиться в Чикаго?
– В общем.., да. Джад, что-нибудь не так? Что-то не так, да? И вы об этом что-то знаете?
– Может, вы расскажете мне, что видел ребенок во сне? – попросил Джад после долгой паузы. – Я хочу помочь вам.
Глава 46
Поговорив с Речел, Джад надел легкое пальто – день выдался облачным, дул сильный ветер. Старик пересек дорогу, направившись к дому Луиса, но прежде чем перейти дорогу, он остановился на обочине и внимательно посмотрел направо и налево. Никаких грузовиков. Проклятые грузовики!
Джад почувствовал зов Хладбища Домашних Любимцев.., и чего-то еще, расположенного дальше. Оттуда уже не раз звала его соблазнительная колыбельная, голос, обещающий покой и сверхъестественную силу. И сейчас он звучал ниже и гораздо зловеще-угрожающе и зловеще. «Эй, ты, остановись-ка тут».
Но Джад не остановился. Чувство долга заставляло его идти вперед.
Джад увидел, что «Хонды Цивик» в гараже нет. Только большой форд.., но выглядел он пыльным, видно, им давно не пользовались. Джад попробовал заднюю дверь дома. Она оказалась открытой.
– Луис! – позвал старик, зная, что Луис не ответит, но ему хотелось нарушить мертвую тишину, царящую в доме. О старость, она как игла в заднице.., руки и ноги Джада плохо слушались старика и двигались медленно. Спина причиняла ему мучения, после двух часов работы в саду. Джаду казалось, что кто-то вонзил сверло в его левую лодыжку.
Методично заглянув во все комнаты, высматривая что-то – «самое древнее, что разрушило мир», – подумал он без всякого юмора, и продолжал осмотр. Он не обнаружил ничего, что могло бы его серьезно обеспокоить: коробки игрушек стояли, приготовленные для Армии Спасения, одежда малыша висела за дверью его комнаты на крючках.., может, он ошибся, но детская кроватка снова стояла в комнате Гаджа. А так больше ничего особенного, но в доме возникало какое-то неприятное чувство пустоты.., а может, и еще чего похуже.
«Может, стоит смотаться на хладбище домашних любимцев или на кладбище „Плеасантвиев“? Посмотреть, как там дела. Может, туда отправился Луис Крид? Я мог бы купить ему обед или чем-то еще помочь?»
Но не на кладбище «Плеасантвиев», в Бангоре, что-то затаилось, а тут, в доме.
Джад вышел и снова пересек дорогу, вернулся к себе домой. Он вытащил шесть банок пива из холодильника, отнес их в гостиную, сел у большого окна и стал ждать, разглядывая дом Кридов, попивая пиво и выкуривая сигарету за сигаретой. Наступил полдень и так же, как часто делал в последние годы, он стал мысленно возвращаться в прошлое все дальше и дальше по расширяющейся спирали. Если бы не состояние Речел, он сказал бы ей, что ее дочь, кажется, рассказала ей правду насчет Луиса, но когда вы становитесь старым, то каким-то образом все в вашем организме начинает работать медленнее и медленнее, и еще: вы обнаруживаете, что со сверхъестественной точностью вспоминаете места и лица. Воспоминания старика стали ярче, цвета постепенно приобрели подлинную насыщенность, голоса растворились в многоголосом эхе времени, и возник своеобразный резонанс. Какие-то неясные ассоциации…
Мысленно Джад увидел быка Лейстера Моргана – Ханратта. Глаза быка налились красным, что-то изменилось в его внешнем виде и манере движения. На улицах качались деревья, и листья танцевали джигу на ветру. Так было, пока Лейстер не выдержал и снова не убил быка… Тогда все бревна вокруг загородки Ханратта были ободраны от безмолвной ярости огромного зверя. Голова быка была разодрана до кости и
