сказать сейчас — пойдешь как свидетель, но если я тебя раскручу потом, то не обессудь. Испытаешь на себе всю мощь государственной машины — суровой и беспристрастной!
— Да не знаю я ничего! — Колобов слегка успокоился. — У вас документы воруют, а мне отвечать?
— Хорошо, я тебя предупредил. А вот сейчас мы с вами посмотрим оригиналы, которые чудесным образом вернулись в этот кабинет, — с этими словами Соколов изящным жестом взял картонный пакет DHL и начал его распаковывать. Колобов стал похож на улитку — его глаза настолько вылезли из орбит, что, казалось, сейчас упадут на пол. Следователь, оценив эффектность момента, медленно распаковывал тщательно запечатанную посылку. Наконец он извлек на свет пачку исписанных мелким почерком листов.
— Ну вот, смотрите, и здесь почти слово в слово то, что было написано в ксерокопии. Извольте полюбопытствовать, — Соколов протянул страницу поближе к глазам Юрия, не выпуская ее из рук. — Почерк товарища по учебе узнаете? — на Колобова было жалко смотреть. Из пунцово-красного он опять сделался белым как мел, дыхание его участилось, а глаза никак не могли сфокусироваться на конкретном предмете. — Ну успокойтесь, вот попейте водички, — Соколов протянул Юрию стакан с водой. Тот сделал несколько жадных глотков и немного успокоился.
— Вот так, Юрий, — миролюбиво сказал Соколов, — можно сказать, письмо с того света… Как бывает в жизни, — задумчиво закончил следователь.
— Да уж, — в тон Соколову ответил Колобов, — на самом деле письмо с того света…
Александр Иванович медленно встал, положил листы на подоконник и подошел вплотную к Юрию, у которого натурально начала отвисать челюсть. Следователь взял его за лацканы пиджака, рывком поставил на ноги и впечатал спиной в стену. Нос следователя практически касался носа Колобова. Юрий, казалось, вот-вот потеряет сознание.
— А теперь, — медленно, почти по слогам начал Соколов, произнося слова зловещим шепотом, — ты, крыса канцелярская, мне четко и подробно все расскажешь. А начнешь ты с того, откуда тебе известно, что Денис Заречин в данный момент мертв. Ты расскажешь мне ВСЕ! Иначе будешь отвечать не только за убийство Силина, но и за убийство Заречина.
— Я не убивал! — прокричал Колобов. — Я не убивал, поверьте, товарищ следователь!
— А вот теперь я тебе гражданин следователь! Ты сам напросился, — Соколов отпустил Юрия и тот мешком рухнул на пол. Он поднялся на четвереньки и пополз к столу, за который сел Соколов. — Я не виноват, я не виноват, поверьте, меня подставили, поверьте, пощадите, я не хочу в тюрьму, не хочу!!! — у Колобова началась самая настоящая истерика. Следователь в очередной раз наполнил стакан водой и сунул его в руки допрашиваемому. Расплескав половину воды на пол, стуча зубами по стакану, тот осушил его и поставил на стол. — Я все расскажу, все, только не отправляйте меня в камеру, я боюсь, понимаете, боюсь!
— Понимаю. Излагай! — грозно произнес Соколов.
— Сначала обещайте мне, обещайте!
— Ты у девки своей будешь требовать обещания, хватит испытывать мое терпение! — рявкнул Соколов.
— Да, я все расскажу, все… Понимаете, товарищ, гражданин следователь, Силин вел какие-то темные дела, я о них толком не знаю, но он был связан с криминалом, к нему такие бандюганы приезжали…
— Конкретно — имена, фамилии, адреса, телефоны, — прервал его следователь.
— Я не знаю фамилий, одни только клички, знаю некоторые телефоны.
— Хорошо, об этом позже. Кто убил Заречина?
— Я не знаю, поверьте! Это бандюганы его заказали. Понимаете, Силин работал с солнцевскими, но решил расширить нелегальный бизнес, о котором я и слыхом не слыхивал, и перешел дорогу ореховским, те ему предъявили серьезную претензию, но сейчас утверждают, что не убивали его.
— А ты-то откуда знаешь, что они утверждают, если с ними не общался и был не в курсе темных делишек Силина? — перебил Соколов.
— Ну так они же после его смерти ко мне пришли, долги требовать и вообще… Они решили солнцевских кинуть, воспользоваться, так сказать, случаем.
— А ты, стало быть, сменил своего шефа на боевом посту?
— Ну зачем вы так, Федота же только похоронили, я собирался к вам идти, я же хотел все рассказать…
— Как честный пионер Павлик Морозов, — иронии Соколова не было предела. — Хватит! Давай по существу!
— Да-да! Так вот, на них, на ореховских, наехали какие-то люди из госструктур, у которых с Федотом тоже были дела, но я там никого не знаю, поверьте!
— Дальше!
— Хорошо. Эти люди из госструктур решили, что бандиты убили Федота, ну и предъявили им претензию. Для бандитов лучший выход свалить все на Заречина, уж больно удобным козлом отпущения он оказался. Кстати, они не отрицали и версии, что он на самом деле убил, хотя вряд ли. Они выследили Дениса, который был на Кипре, наняли киллера, чтобы тот подстроил несчастный случай, а параллельно выкрали документы, они…
— Так, стоп! Теперь два очень важных вопроса. Первый: кто и кого нанял для убийства Заречина, и как его вообще нашли? Второй: кто и как организовал кражу документов из моего сейфа?
— Я слышал, что кто-то у вас здесь в прокуратуре «шепнул» по поводу того, когда и куда улетел Заречин. Вроде бы этот же человек помог организовать кражу документов. Но больше я ничего не знаю, ни фамилии, ни должности. Заплатил за убийство один из лидеров ореховских по кличке Губа, а нанял он какого-то спеца, который делает все, кроме убийства из огнестрельного оружия, ну вроде такой прикол у него. Его фамилия…
— Гансов, — задумчиво произнес Соколов.
— А вы откуда знаете? — удивленно спросил Колобов.
— Неважно откуда. Да и не фамилия это, а кличка, от английского «Ганз офф»[18]. Все же кто выкрал документы, кто это организовал, напрягись, Колобов!
— Правда, я ничего не знаю, вот честное слово! Услышал только факт, что документы выкрали, и мне бояться больше нечего… — лицо Колобова опять стало пунцовым.
— Ну что, Юра, устал совсем, опять проговорился, — почти ласково произнес Соколов. — Давай уже, не тяни, говори…
— Нет! Я не убивал Дэна, я не убивал! — визг допрашиваемого был слышен, наверное, на улице.
— Итак, Колобов, ты по звонку Силина вернулся в ночной клуб. Что было дальше? — как ни в чем не бывало продолжил Соколов.
— Я не убивал, я всю ночь, всю ночь провел с Инночкой, она подтвердит, спросите у нее, всю ночь, я не убивал, — Колобов был похож на китайского болванчика, раскачивающегося из стороны в сторону.
— На, посмотри, — следователь протянул Юрию две компьютерные распечатки.
— Что это? — остановился Колобов.
— Посмотри, ты же грамотный.
Колобов очень долго пытался понять, что же отражено в этом документе, но тщетно.
— Это та самая распечатка звонков с твоего мобильного телефона за вечер 25-го и утро 26-го января, — спокойно пояснил Соколов. — Вот смотри: 23.44 — входящий звонок из ночного клуба. Это, насколько я понимаю, звонил тебе Силин, чтобы пригласить прогуляться на Воробьевы горы. А вот это, — ткнул пальцем в следующую строчку Соколов, — гораздо интереснее. Это вы звоните своей ненаглядной пассии Инночке Кудряшко. И время звонка примечательно — 00:46, а еще удивительнее номер, по которому вы звонили — это домашний телефон указанной особы. Она, наверное, уже забылась крепким сном, а вы даму с постели подняли, некрасиво…
Колобов сидел на стуле, уставившись глазами в точку на полу перед собой, рука его непроизвольно опустилась и листы выпали на пол.
— Говорить будем? — спросил следователь, — ты только начни, легче будет, это я тебе
