ресторане не было посетителей. Из сумочки я достал компактный Браунинг — изумительная игрушка!
— Ты его разбирал? Патроны извлекал?
— Да. Ну так когда еще такая возможность представится! Вот я и… — я неожиданно осекся. — Александр Иванович, а что случилось-то? При чем здесь вообще Лена и этот пистолет?
— Денис, у меня сейчас мало времени, извини, пока никаких подробностей. Но я все же рассчитывал, что ты более благоразумен и догадаешься изложить такие важные детали в показаниях.
— Александр Иванович, я и подумать не мог, что это может быть важно, кроме того, сами понимаете, речь идет об огнестрельном оружии, которое вряд ли было приобретено официально.
— Хорошо, Денис, я понял, до свидания, — я стоял с отключившейся трубкой в руке, совершенно ничего не понимая. Решив, что сам вряд ли до чего-то смогу додуматься, я позвонил отцу Михаилу. Батюшка, казалось, ждал моего звонка и сразу решил озвучить мучивший его вопрос:
— Денис, я вот подумал, ты правильно сделал, что переехал в новое место, о котором никто не знает. Разумно твое решение и по поводу мобильных телефонов. Но вот как в этом аспекте будет выглядеть твой визит в храм на Причастие? Это же очень опасно!
— Батюшка, а какие могут быть варианты?
— Можно причастить тебя персонально, так сказать, запасными Дарами, где-нибудь тайно.
— Не хочу! — неожиданно резко сказал я. — Моя мама в ту ночь не отсиживалась дома! И мученики за Христа не исповедали Господа тайно, но шли за Него на смерть! Я чувствую, что поступлю неправильно, если приму ваше предложение. Неужели Господь, если решит меня помиловать, не остановит какого-то киллера?
— Денис, это слова искренне верующего человека. Но, видишь ли, не всегда стоит проламывать лбом стены. Иногда надо и поберечься.
— Не хочу! — упрямо твердил я. — Не хочу, чтобы первая встреча с Господом происходила с черного хода. Будет служба, будет праздник, на котором я вместе со всеми и причащусь, если Господь сподобит. Вот и мама меня ждет…
— В смысле? — я рассказал священнику свое сновидение. — Знаешь, Денис, это мое упущение. Я в последнюю нашу встречу не предупредил тебя, что к снам надо относиться в высшей степени осторожно. Понимаешь, сновидения могут быть как от Бога, так и от лукавого: слишком незащищен наш рассудок во время сна. Святые Отцы Церкви советуют вообще не обращать на сны внимания, несмотря на то, что они же сами утверждают о реальности снов от Бога — слишком велик соблазн.
— Батюшка, но я вам рассказывал, что мне снились сны, которые буквально были вещими, они спасли меня!
— Да, я помню это. А какое чувство у тебя было от тех снов и от последнего? Одинаковые?
— В том то и дело, что раньше, когда снилась мама, мне было очень хорошо, сегодня же я был в ужасе.
— Вот это и ответ на твой вопрос. Некоторые Отцы указывают на эту особенность. Когда сон от Бога, то никогда от него не возникнет в душе человека уныния или страха. Хотя, повторюсь, лучше тебе, Денис, стараться не обращать внимание на сны. А уж последний, судя по твоему рассказу, на сто процентов от лукавого. Пугает тебя бесенок! А по поводу Причастия я тебя поддерживаю. Только давай договоримся так: ты не пойдешь на вечернюю службу в субботу, вместо этого я дам тебе дополнительное молитвенное правило — будешь молиться дома. Ты приедешь в воскресенье на Литургию, договорились?
— Согласен, батюшка. Помолитесь за меня.
— Денис, молюсь каждый день, поверь! Храни Господь, звони.
Мы попрощались, я выключил телефон и поспешил к машине, которую оставил на парковке перед отелем «Amathus».
Оставшееся время до субботнего вечера прошло в удивительной тишине и покое. Сны более не досаждали мне, постная пища оказывала удивительное действие на организм: чувство тяжести и ленивой сытости отсутствовало не только в теле, но и в голове. Ум стал намного яснее и чище, было легче сосредоточиться на молитве, но главное, чтение Евангелия приносило все новые и новые чувства и откровения. Я уже поужинал, дочитал оставшиеся молитвы, положенные перед Причастием, а также те, которые отец Михаил велел мне прочитать вместо вечерней службы, и сел продолжить чтение Евангелия от Луки.
Вот Пилат умывает руки, отправляя Невиновного на казнь. Над Господом издеваются, Его бьют, но Он молча переносит все: Он должен «испить чашу до конца». Он делает это не ради Себя, но ради нас, ради меня. Ради того, чтобы я, лично я получил возможность исповедовать свои грехи и получить прощение, а потом, причастившись и соединившись со Христом, стать наследником жизни вечной, наследником Царства Небесного, где верные Богу пребывают в радости и счастье общения с Ним. Я ощутил непосредственную и явную связь со Христом. Перед взятием Господа под стражу было моление в Гефсиманском саду. Безгрешный Господь берет на себя грехи всего мира, то есть всех людей на земле, которые жили до Него и будут жить после. Ему неимоверно тяжело, Он молится до кровавого пота. И каждый грех, который лично я совершаю сейчас, непостижимым образом ложится грузом на Христа в Его Гефсиманском молении. От этой мысли стало страшно! Господи, прости меня грешного и неразумного, не ведал я что творил, прости меня, ОТЕЦ!
Часы показывали 17 часов пополудни. Гансов уже около получаса пребывал в терпеливом ожидании. Он расположился на скамейке вблизи русского храма, вход в который прекрасно просматривался. В наплечной кобуре покоилась девятимиллиметровая «Берета» с глушителем. Киллер собирался воспользоваться огнестрельным оружием в первый и последний раз, решив просто подойти к щенку, когда тот будет выходить из церкви, и выпустить в него всю обойму. Он отдавал себе отчет в том, насколько это опасно: придется выбираться из страны в гриме по второму фальшивому паспорту, но у Гансова была уверенность, что это надо сделать именно так. Это было какое-то внутреннее чувство, сопровождавшееся незнакомой ранее лютой леденящей злобой. Убийство должно быть публичным, кровавым и обязательно совершено на пороге храма, обязательно!
Время шло, а сильно задержавшийся на этом свете «клиент» все не появлялся. Голова киллера начала гореть огнем, руки тряслись, за шиворот струился холодный пот. Всегда такой спокойный Гришаня просто не узнавал себя, не мог понять, что же случилось в этот раз.
«Кто с мечом придет…»
21 февраля, суббота, Кипр
Тассос Ангелис, руководитель лимассольского подразделения криминальной полиции Кипра торопился домой. Уезжая утром, он обещал любимой дочке Марии, которой сегодня исполнилось 8 лет, вернуться к обеду. 2 часа назад позвонила жена и сказала, что Мария в слезах, очень переживает, что на празднике нет папы, которым она так гордится. «Вот всегда, как что-то из ряда вон выходящее, так замешаны русские!» — думал со злостью Тассос. Взрыв гранаты в жилом доме — экстраординарное событие для тихого и спокойного Кипра. К расследованию подключили все подразделения острова. Майор Ангелис собирался сегодня провести совещание и сразу вернуться домой, но неожиданно появилась информация о возможном поставщике оружия. Граната «Тип 73» — большая редкость для Кипра, она не стоит на вооружении кипрской армии и никогда еще не привозилась сюда нелегально. Убийца разместил гранату за поворотной планкой комнатного блока кондиционера, выдернув кольцо. Расчет был прост: хозяин включит кондиционер пультом дистанционного управления, практически наверняка находясь рядом с ним. При этом откроется поворотная планка, выпустив на волю гранату, которая до взрыва как раз успеет упасть на пол. Парня спас таймер. Хозяин квартиры запрограммировал кондиционер, установленный в гостиной, на 7.00 утра, чтобы комната успела прогреться к моменту его пробуждения. Граната взорвалась утром, когда хозяин сладко спал в другой комнате — в спальне. Информатор сообщил имя посредника, который искал китайскую гранату «Тип 73»: некий русский по имени Стас, уже давно крутившийся вокруг чеченцев. Его привезли вскоре после
