Голову ее украшали забавные розовые бигуди. Девушка вмиг стала красной, как свекла, инстинктивно обхватив голову руками.
— Т-т-ты, ты вроде должен позже приехать, я в таком виде, з-з-аходи, я с-с-сейчас… приведу себя в порядок, — Катя хотела было удрать в ванную, но я, вбежав в квартиру, успел схватить ее за руку и, развернув к себе лицом, крепко обнял за тонкую талию, прижав голову девушки к своей груди.
— Милая, я так соскучился по тебе! О какой ерунде ты говоришь?! Ты выглядишь просто замечательно!
Катя слегка отстранилась и посмотрела мне в глаза.
— Дениска, знаешь, не в моих правилах демонстрировать себя в бигудях окружающим. Вот пришел человек первый раз в дом, а я как лахудра, — Катя опять опустила взгляд.
— Во-первых, у тебя совершенно замечательные бигудюшки, которые тебе к лицу. Во-вторых, когда мужчина критически смотрит на женщину в бигуди, то он эту женщину не любит. Я это понял именно сейчас, понял со всей отчетливостью! Кроме того, я уже не первый, а второй раз в этом доме. И если вспомнить подробности того визита, то краснеть надо в первую очередь мне. Тебе не кажется?
— Ну да, мы друг друга стоим! — наконец улыбнулась она. — Ты завтракал?
— Нет, только кофе выпил.
— Тогда поставь, пожалуйста, чайник, а я все же приведу голову в порядок.
Этот день пролетел на одном дыхании. Мы ездили сдавать в чистку демисезонную одежду, затем зашли в библиотеку, в супермаркете купили продуктов на неделю, заехали еще в пару магазинов. Катя призналась, что на машине успели сделать кучу дел гораздо быстрее. Мне было совершенно все равно, что делать и куда ехать — главное, чтобы все это происходило вместе с прекрасной Катюшей!
После позднего обеда Катя нерешительно обратилась ко мне:
— Дениска, знаешь, я сегодня собиралась на службу в церковь — завтра же Прощенное Воскресенье, заговенье на Великий Пост — большой праздник.
— Да, Катюш, я слышал.
— Но ты, наверное, собирался в свой храм?
— Ты знаешь, в Москве у меня пока нет «своего» храма — я же крестился совсем недавно на Кипре. Так что с удовольствием присоединюсь к тебе, если ты не против.
— Как здорово! Ты чудо! — Катенька вскочила со стула и, склонившись надо мной, поцеловала меня в щеку. Я невольно покраснел, волна сильного жара обдала мое тело.
— Ох, Катерина! — я игриво погрозил пальцем. — С огнем играешь!
— Вах, горячий мужчина, сын гор! — театрально продекламировала Катя с кавказским акцентом. Я просто покатился от хохота. Так легко и просто мне еще никогда не было ни с одной женщиной.
В 17.15 мы входили на территорию Свято-Данилова монастыря. Служба была длинной — это монастырская традиция. Немного утомившись, я шепнул Кате на ухо и вышел на улицу, глотнуть свежего воздуха. На крыльцо поднимался отец Кирилл, которого я встретил в далеком 91-м во время поездки в Иерусалим. Надо сказать, что я уже перестал удивляться. Видимо мой лимит на удивления уже закончился. Священник тоже воспринял мое появление так, будто мы расстались только вчера:
— Дионисий, очень рад видеть вас! — священник приветливо улыбнулся. — Как ваши дела?
— Батюшка, в двух словах не расскажешь. Но главное произошло — я таки крестился, а неделю назад впервые сподобился Причастия.
— Слава Богу! — священник был искренне рад. — А к нам какими судьбами?
— Да вот, пришел на службу вместе со своей невестой.
— Так вы и жениться собрались?! Поздравляю!
— Пока я не уверен, батюшка, насчет женитьбы, поскольку моя невеста еще ничего об этом не знает… — отец Кирилл в голос рассмеялся.
— Ну ничего, это дело поправимо! Это не та прекрасная спутница, которая сопровождала вас в том давнем путешествии?
— Нет, батюшка, Елена сейчас в СИЗО сидит. Ее обвиняют в подготовке убийства собственного мужа, которое она хотела свалить на меня, — священник смотрел на меня круглыми от удивления глазами. — Да, Батюшка, это длинная история, в результате которой я и оказался внутри церковной ограды.
— Ну и слава Богу! Так твоя невеста из числа наших прихожанок?
— Я так понял, что да, — я стоял спиной ко входу, поэтому увидел только, как отец Кирилл расплылся в приветливой улыбке, обращаясь к кому-то позади меня:
— Здравствуй, Катюша, рад тебя видеть!
— Батюшка, я хотела познакомить вас с моим новым знакомым, — голубые глазки Кати ласково смотрели на меня, — это Денис. А это отец…
— А мы давно знакомы, Катенька, — перебил священник девушку.
— Как? — опешила она.
— Мир тесен, — улыбнулся я. — Или, как говорили в университете, «тонка прослойка»! Я тебе потом все расскажу, — шепнул я Кате.
Отец Кирилл смотрел на нас с любовью и радостью. Было такое ощущение, что он собирается с мыслями, чтобы сказать нам какие-то важные слова. Я не ошибся. Батюшка отвел нас в сторону и начал разговор:
— Екатерина и Дионисий, прошу не расценивать мои слова, как намек и уж тем более предсказание, но лишь как совет и предостережение. Я вижу, что вы искренне влюблены друг в друга — и это прекрасно! Это изумительное чувство является тем ростком, из которого и вырастает настоящее большое чувство. Храните его, лелейте и бережно взращивайте. Я не знаю, какова воля Божия о вас, но если суждено вам быть вместе, стать мужем и женой, то самой большой ошибкой будет для вас не удержаться и быть вместе до свадьбы. Вы понимаете о чем я? — мы оба кивнули. — Храните чистоту ваших отношений, как одну из величайших ценностей, и Господь даст вам богатые дары. Вся ваша жизнь сложится иначе в этом случае, поверьте! — священник улыбнулся. — Вы очень красивая пара, поверьте мне как художнику — в прошлом, конечно. Идите с Богом.
Мы попрощались с батюшкой и отправились к выходу из монастыря, поскольку служба уже кончилась. Я первым вышел за монастырскую ограду и ждал Катюшу, остановившуюся у киоска церковной утвари. Она вышла через минуту, развернулась лицом ко входу и перекрестилась, глядя на надвратную икону. Сколько красоты было в этом сосредоточенном в молитве лице, сколько нежности скрывалось в глубоком взгляде голубых глаз, как она была прекрасна — МОЯ Катенька! Волна необычайной нежности и безрассудства накрыла меня с головой, я вихрем подскочил к ней, бормоча что-то невнятное, отвел ее в сторону и поцеловал… Это был совершенно невероятный поцелуй! В нем не было похоти и нечистоты, но лишь безудержное стремление двух любящих сердец биться вместе. В себя нас привел залихватский свист и беззлобный веселый окрик:
— Во дают православные! — компания старшеклассников шла мимо нас.
Я с виноватой улыбкой посмотрел на Катю и, прижав ее голову к себе, зашептал на ухо:
— Катюша, милая, прости, вот такое на меня накатило… Я люблю тебя, милая! Никогда не верил в любовь с первого взгляда, а тут… Быть с тобой рядом — это то, чего я хочу сейчас больше всего на свете. Но я не собираюсь торопить события и готов ждать столько, сколько понадобится. И еще. Я очень серьезно отношусь к словам, сказанным отцом Кириллом. Просто хочу, чтобы ты это знала, — закончив эту тираду, я услышал характерные подозрительные всхлипывания у себя на груди. В ужасе подняв голову любимой, я увидел слезы. Но это были слезы радости! Счастливая улыбка на прекраснейшем на свете личике и теплый взгляд голубых глаз были самым лучшим ответом на мои слова…
Эпилог
