сладко улыбнулся милой и открытой улыбкой. - Не отпущу.
- Почему?
- Потому что я пошутил.
Надежда непонимающе хлопала ресницами.
- Не надо мне отдаваться. Я тебя не хочу. А Сандара в темницу посадил, потому что в отличие от тебя, он гораздо лучше разбирается в нашем мире и должен был понимать, почему я велел тебя не брать. Но он, как всегда, поступил по-своему. Вот пусть теперь и подумает в тишине над последствием неправильно принятых решений.
- Но без меня бы они не справились! Ты нарочно собирался послать их насмерть?!
- Ты рисуешь меня более черными красками, чем я того заслуживаю. Да я не спорю – я не сахар. А ты обрекла ранее тобою же спасенную деревню на гибель. Ты и твой драгоценный дурак Сандар.
- Сандар не дурак!!
- Точно. Он не до конца тупой, просто не совсем умный. Это, конечно, разные вещи.
-Прекрати надо мной издеваться!
- Или – что? – искренне заинтересовался рыжий гад.
- Или я тебя убью!
Искренний заливистый хохот покатился по извилистым переходом коридора.
- Ну, начинай, - отсмеявшись, разрешил Чархан.
Надежда сжала кулачки.
- И где же столь решительно обещанный кроваво-драматический исход? Долго я ещё буду томиться неизвестностью, трепеща от ожидания?
- Прекрати. Ты прекрасно знаешь, что я не могу убить человека, - устало вздохнула Надежда.
- А как же сожженный тобой бедолага? Ах, я успел забыть – он не человек. Ну да, ну да! Однако, раз убивать ты меня передумала, ответь на вопрос: почему ты мне «тыкаешь», красавица?
Надежда снова заморгала.
- Я жду ответа, - холодно напомнил о себе Чархан.
- Я забылась, простите меня, Ваше Величество, - склонилась Надежда в поклоне.
- Ну, что? Вернемся к деревне? Не вмешайся вы в общий ход событий, - с вашей повышенной благородностью, что унять можно лишь трупом врага, - вампир сунулся бы в деревню, подивился на неэффективность моровья, может, закусил парочкой селян. Ну, и удалился бы. Докладывать начальству. Начальство, непременно заинтересовавшись случившимся, стало бы искать причину происходящего в другом месте. У убитого вампа далеко не глупый, - как это на твоем языке? - шеф, вот. Подобному ходу событий я мог бы, в меру моей испорченности и порочащих трон родственных связей, малость подсобить.
Но теперь, когда имеется труп Высшего Темного, деревенька-то обречена. Надолго поставленной твоей светлой ручкой защиты не хватит. Вампиры очень сильные твари. – Лицо Чархана утратило легкую язвительность, заострилось и посерьезнело. – Ты просто проклятие, женщина. Похуже морового поветрия.
- Я же не знала!
- Любимая фраза блондинок! Это у них специальная работа такая – не знать. Убирайся с глаз моих, гадина!
- Ты грубый псих!
Рыжий схватив Надежду в охапку, прижал её спиной к стенке. Жар его тело вновь превратил её тело в желе, а мозги в кисель.
- Пусти! – рванулась Надежда.
Чархан легко погасил попытки к сопротивлению. И где только в тощем теле такая сила прячется?
- Повтори, - почти ласково произнес он, наклоняясь ниже.
- Пусти…те, Ваше Высочество.
В переменчивых глазах плясали чертенята.
- Не это. Что ты там говорила про психа?
- Пустите, ваше величество…
Горячие губы прервали грозившие сорваться с губ возражения.
Глава 15
Дары Чархана
На какое мгновение способность соображать улетучилась. Надежда тонула в прикосновениях, поцелуях, объятиях. Но это, к сожалению, длилось мгновение. А потом трезвое сознание воспротивилось происходящему, потребовав решительных действий.
- Ваше величество, - отстранившись, прошептала Надежда. – Не надо! Прошу вас...
- Просишь? - Выдохнул Падший, склоняя голову, чтобы вновь сорвать поцелуй. - Тогда - проси лучше.
Надежда уперлась кулачками ему в грудь в попытке отстранить.
- Ваше величество! У меня слишком мало опыта в подобных делах. Ничем, кроме разочарования, для нас эта ночь не закончится.
- Не зарекайся, - усмехнулся Чархан.
- Меня интересуют не ощущения, а чувства. А к вам я не испытываю ничего такого...
- Да я заметил, - улыбка стала шире и откровеннее. – Именно так и целуются женщины, не испытывающие «ничего такого».
С негодованием Надежда поняла, что щеки её заалели. Хорошо, хоть полумрак скрывал яркие краски. Но кто знает, как видят нифилимы? Вдруг у них зрение, что у твоей кошки?
- Лицемеришь, - хмыкнул Чархан. - Самым опасным способом, - врешь самой себе.
- У меня нет желания повторять судьбу женщин, в которых вы играли до меня! Она слишком плачевна!
- Успокой себя тем, что у тебя не будет выбора, Чародейка. Твои желания значат меньше моих. Кстати, это правда. Но я дам тебе время побегать столько, сколько захочешь. В любой игре, самое интересное это процесс, а не выигрыш.
Чархан отступил, давая возможность Надежде ускользнуть.
Она ею без промедления воспользовалась,
- Приятных снов, Джайна, - полетело вслед.
Затворив дверь, женщина обессилено к ней прислонилась. Сердце билось быстрыми толчками. И если уж быть честной, отнюдь не от страха или гнева.
Ну что же это такое? Как такое возможно?! Она влюблена в Сандара. Почему тогда поцелуи Чархана её волновали? Объяснение одно и нелицеприятное: похоть? Вот только более неподходящего объекта для удовлетворения основного инстинкта специально искать станешь – не найдешь.
Что же получается? Она, глубокая, всегда такая цельная личность, теперь исхитрилась влюбиться в двух мужчин сразу? Ой, вот не зря в народе ходит байка о тихом омуте! Но, положа руку на сердце, как на духу - если бы выбор стоял за ней, Надежда бы, не колеблясь, выбрала Сандара. Её интересу к Чархану не хватало глубины и теплоты. Чархан - личность темная. В отношениях с женщинами никто не смог бы упрекнуть его в излишней привязчивости, мягкости или сентиментальности. Игрок, потребитель, охотник.
Надежда, несмотря на обновление тела, не утратила былого разума и прекрасно понимала: доверять такому типу не то, чтобы опасно, - невозможно. Этот, ненормальный по всем показателям, человек, никогда не будет нуждаться в нежности, понимании или любви. А ведь именно этого ищет в отношениях она. Привлекательность Чархана в порывистом безумии, сочетающемся с острым холодным расчетливым умом.
Рано или поздно ему приестся любая женщина – он слишком пресыщен. Интрижка с таким опасным созданием – безумная затея. Нужно избежать её любой ценой, потому что у Надежды только одно сердце, оно чувствительно и ранимо. И рисковать им она не собирается.
Ах, если бы только Сандар не любил Антриду. Если бы Сандар любил её!
