озноб.
– Хорошо еще, что ребра целы, – озабоченно проговорила она, доставая одноразовые шприцы.
– Я сделаю укол, чтобы снять температуру, и введу антибиотик, чтобы локализовать воспаление. Затем наложим на руку шину и доставим ее в больницу. У вас найдется подходящая рейка?
Услышав слово «больница», девушка, которая была в забытьи, начала что-то кричать, из глаз полились слезы. Юля смогла разобрать лишь одно – Настенька.
– Ну вот, опять бредить начала, – принялась причитать Тамара Константиновна.
– Ничего удивительного. Если ее не отправить в больницу, она может умереть. У нее большая потеря крови, нужны капельницы. Антибиотики колоть необходимо через каждые четыре часа, чтобы не было воспаления и заражения крови, – вынесла вердикт Юля.
– Я понимаю, но ей лучше не говорить, что в больницу везем. У нее не просто бред, у нее какая-то мания. Знаете, что она мне сказала, когда ее привезли? Ее привез мой сосед, молодой парнишка. Подобрал на трассе поздно вечером. Она была практически без сознания, только и смогла мой адрес назвать, а потом снова отключилась. Когда домой ее вместе с соседом занесли, она в себя пришла, я хотела «скорую» вызвать, а она начала кричать, что никто не должен знать, что она у меня, если узнают, ее убьют. А потом все повторяла: «Настенька, Настенька, забери ее, у меня сил не было донести, я за помощью пошла».
Юля и стоявшая поодаль Анна Михайловна переглянулись.
– Нет, это не наша девочка, – шепнула Юля, – у нашей вышита буква «А».
– Юля, подумай головой. Настенька – имя сокращенное, а полное какое?
– Настя, – пожав плечами, ответила Юля.
– Это тоже сокращенное, а полное?
– Анастасия! – воскликнула Юля.
– Вот именно! Так что там с Настенькой? – обратилась уже к своей подруге Анна Михайловна.
– Племяшка мне позвонила, спросила, можно ли в гости приехать. Я обрадовалась, сколько лет не виделись, говорю, приезжай, буду ждать. Но она не говорила, что приедет не одна. Да и нет у Маришки детей, замужем не была, если бы без мужа родила, то сообщила бы, я у нее единственная родная душа осталась. А тут говорит, что машина в аварию попала, она испугалась, что милиция приедет, вылезла из исковерканной машины с ребенком, хотела укрыться в лесу, да сил не хватило, сильно в аварии пострадала. Оставила девочку в лесу и за помощью поползла, чтоб помогли ее до дома донести. Я, конечно, не поверила, решила, бредит, но на всякий случай отправила соседнего парнишку в то место, где он племяшку подобрал. Мальчуган все осмотрел, никакого ребенка, естественно, не нашел. А Маришка вся извелась, только и твердит про какую-то Настеньку. Детей у нее нет, а чужого зачем сюда везти? К тому же без разрешения матери ребенку не купить билет, а племяшка с севера приехала.
– Вы ее вещи смотрели? – с тревогой спросила Юля.
– Да не было никаких вещей, одна женская сумочка, но я ее не открывала, зачем?
– Придется открыть, – решила Юля.
Тамара Константиновна схватилась за грудь и испуганно посмотрела на Юлю.
– Была девочка, мы с тетей Аней ее в лесу нашли, – с трудом выговорила девушка.
– Значит, не бредит Маришка?!
– Значит, не бредит. А когда ваш сосед искал в лесу ребенка?
– Так утром уже, часов в десять. Я всю ночь с Маришкой провозилась, переодела ее, от крови отмыла, хотела врача вызвать, так она в истерику впала. Потом уснула, а с утра давай про ребенка рассказывать и так плакала, что я отправила соседа посмотреть.
– Все сходится, мы малютку рано утром нашли, к десяти часам ее уже в Дом младенца отправили, – сказала Анна Михайловна. – А про приметы какие-нибудь твоя племянница не говорила? Ну, чтоб девочку опознать.
Тамара на минуту задумалась.
– К словам я не прислушивалась, говорю же, решила, что бредит. Но она все про браслет твердила, тоже глупости, откуда у маленького ребенка браслет?
– Тетя Аня, получается, что ваши соседи, которые той ночью на трассе разбились, сначала подобрали девушку с ребенком, а потом уж попали в аварию… Девушка по какой-то причине скрылась с места происшествия… – растерянно заговорила Юля.
– Тогда почему она твердит, что ее хотели убить, если она случайно попала в аварию с незнакомыми людьми? И в больницу отказывается ехать? – озадачилась Тамара Константиновна.
– Это мы постараемся узнать! Принесите сумочку, там должны быть документы, может, они помогут хоть в чем-то разобраться.
Тамара Константиновна тихой тенью скользнула в другую комнату и тут же вернулась с довольно объемистой дамской сумкой и протянула ее Юле.
Юля осторожно выложила все содержимое на журнальный столик.
– Довольно крупная сумма денег, кредитные карточки, паспорт, кое-что из косметики, влажные салфетки, ага, вот какие-то документы!
Юля развернула небольшой полиэтиленовый пакет, в котором находились документы, и принялась их изучать. Анна Михайловна и Тамара Константиновна молча следили за ней, не произнося ни слова.
– Вот так-так! – воскликнула девушка и протянула одну из бумаг Тамаре Константиновне. – Вы знали об этом?
Вспотевшими от волнения руками женщина взяла бумагу и, близоруко сощурившись, стала читать. Перечитав несколько раз, она положила листок и растерянно пожала плечами:
– Я ничего не понимаю.
– А вот и свидетельство о рождении девочки.
Юля протянула его женщине.
– Я вообще об этом ничего не знала, мне никто не сообщил.
– Думаю, нам надо подождать пока проснется ваша племянница и попытаться выяснить у нее кое- что.
– А что же теперь с малышкой будет? – спросила Анна Михайловна.
– Пока останется в Доме младенца. Забрать ее сможет только племянница Тамары Константиновны, а саму ее надо срочно везти в больницу. Кстати, она вам приходится родной племянницей?
– Да как сказать? У меня был муж, а у того родная сестра, так вот Мариша – дочь сестры моего мужа. Только и мужа моего давно нет на этом свете, и Маришины родители умерли. Общаемся все больше по телефону. Золовка замуж вышла и на север за ним уехала. Редко к нам в гости приезжали. Когда Маришка маленькая была, ее на лето отправляли на море отдохнуть. Я так обрадовалась, что она приедет, видишь, как вышло! – Тамара Константиновна смахнула слезу.
– Не расстраивайся! – Анна Михайловна взяла за руку свою подругу. – Бог даст, обойдется. С девочкой все в порядке, а Маришу, хочет она или нет, отправим в больницу.
Тамара Константиновна заварила гостям чай. Около часа женщины тихо беседовали, стараясь не потревожить спящую. Через некоторое время из комнаты послышались тихие стоны.
– Проснулась!
Тамара Константиновна поднялась и опрометью бросилась к своей племяннице, Юля и ее тетя тоже пошли в спальню.
– Настенька… Где моя девочка? – еле слышно шептала раненая девушка.
Юля, присев на кровати, осторожно взяла Марину за руку.
– Не волнуйся, с девочкой все в порядке.
– Где? Где она? – Марина попыталась подняться, но сил на это не хватило, и она снова упала на подушки. На бледном лице выступили крупные капли пота.
Юля поднесла стакан воды и помогла девушке попить.
– Настенька… никто не должен знать, где она, – снова прошептала больная.
– Успокойся, с ней все в порядке, она…
Юля на секунду задумалась, что сказать. Одно было ясно – сообщать о том, что ребенок в Доме младенца, сейчас нельзя, это может спровоцировать очередной срыв. Юля решила солгать, ведь это была ложь во спасение.
