сидела на своем резном «троне» в центре комнаты. Ее племянник Иво стоял справа, подобно советнику при своем монархе. Его пухлая рука лежала на выступе спинки кресла.
Декок медленно, спокойно подошел ближе.
Как и накануне, Ирмгард сидела на широкой скамье слева. Дети стояли за ее спиной. Все точно так же, как вчера, только Исаака не было. Декок взглянул на Пенни. На девочке было то же самое красное бархатное платье. Она ему подмигнула.
Декок не обратил на подмигивание внимания, даже сделал вид, что ничего не заметил. Он остановился перед «троном» Изольды и склонил голову.
— Я должен выразить свои соболезнования по поводу внезапной кончины вашего племянника Исаака, — сказал он официально. — Наверняка для вас это тяжелейший удар, тем более почти сразу после убийства вашего верного садовника.
Миссис Бюилдайк неодобрительно сжала губы.
— Садовник был слугой, — резко заявила она, — он из низших слоев общества. Исаак же был глубокоуважаемым членом моей семьи.
Декок кивнул сам себе, как будто только что подтвердил какую-то мысль:
— Для меня эта разница не имеет значения. И уверяю вас, ни один судья не оценит жизнь одного человека выше жизни другого, когда я найду убийцу и передам это дело в суд.
Изольда Бюилдайк покачала головой.
— У нас разные ценности, — высокомерно заявила она. — Я крайне разочарована тем, как вы ведете это дело, инспектор. — Она глубоко вздохнула: — А ведь некоторые рекомендовали вас как отличного детектива.
Декок еще раз качнул головой. Выражение его лица не изменилось.
— Возможно, эти некоторые переоценили мои способности. — Он наклонился ближе: — Но я
Изольда Бюилдайк покровительственно улыбнулась.
— Хотелось бы знать, когда это произойдет? — спросила она.
Декок внимательно посмотрел на нее:
— Это произойдет, когда я закончу свою работу, когда будет достаточно улик, чтобы добиться суда.
На этот раз она рассмеялась грубым, лающим смехом. Смех был неприятным и оскорбительным.
— Улики! Зачем вам тратить на них время? У меня были улики против моего садовника, так вы отказались его арестовать.
Декок сохранял спокойствие.
— Я сожалею об этом больше, чем могу выразить, — ровным голосом сказал он. — Если бы я его арестовал, он бы, возможно, был сейчас жив… его бы не убили.
Изольда фыркнула; ноздри затрепетали, в глазах появился злобный огонек.
— Что вы пытаетесь этим сказать?
— Его убил Бюилдайк.
Фледдер ехал от каретного сарая с такой скоростью, что гравий веером разлетался из-под колес. Он вопросительно посмотрел на Декока:
— Почему вы так сказали?
— А?
— Почему вы сказали, что садовника убил кто-то из Бюилдайков?
Декок немного выпрямился и показал в окно:
— Эти дохлые гуси все еще здесь.
— Я снова звонил им, — извинился Фледдер. — Наверное, у них нет времени забрать этих птиц. — Он замолчал, но, когда проехали через калитку, снова заговорил: — Но вы так и не ответили на мой вопрос.
Декок улыбнулся и выудил мятную жвачку из нагрудного кармана. Он стряхнул с нее прилипший мусор, сунул в рот и только после этого повернулся к напарнику.
— То был инстинктивный отклик, — признался, по-мальчишески ухмыльнувшись. — А толкнуло меня на это в определенной степени отвратительное поведение мерзкой старухи. — Он вздохнул. — «Счастливое озеро» — большая бочка с порохом, которая вот-вот взорвется. Там кипят страсти и противоречивые чувства. Я хотел вызвать реакцию… любую реакцию.
— Что ж — заметил Фледдер, — мы, тем не менее, влипли. Зашли в тупик. Надеюсь, в скором времени что-то случится, иначе нам никогда не разобраться.
— Ты не находишь, что двух убийств достаточно?
Молодой инспектор покачал головой:
— Я не то хотел сказать. Каждое убийство — уже перебор. Меня, как и вас, больше всего беспокоит смерть садовника. Безусловно, я не могу во всем разобраться, но я поражен бессмысленным убийством старого Виллема. Если бы у нас было только убийство Исаака, нам было бы проще определиться с мотивом.
— Я слушаю, продолжай, — сказал Декок.
Фледдер съехал на обочину и выключил мотор. Затем он повернулся к Декоку.
— У Иво, Исаака и Ирмгард есть мотив, — с энтузиазмом начал он. — Им до смерти нужно наследство тетушки Изольды. Чтобы заставить ее нервничать, один из них принялся посылать ей письма с угрозами.
— Они бы потом сгодились, чтобы ложно обвинить садовника.
Фледдер кивнул:
— Затем они решили прикончить гусей, которых она держала для охраны.
— И снова вину пытаются свалить на садовника.
— Да, — нетерпеливо подтвердил Фледдер. — Но видите, что случилось? Угрозы и дохлые гуси заставили Изольду забить тревогу. Она призывает своих наследников к себе в дом. Все собираются якобы с тем, чтобы защитить и поддержать ее в это трудное время.
Декок искренне заинтересовался:
— Ты все здорово излагаешь… продолжай.
— Исааку надоело ждать, и он решил самостоятельно ускорить кончину своей тетки.
— Так другие не в курсе?
— Нет… то есть… им необязательно было знать.
— Но ведь они тоже от этого выигрывали.
Фледдер неуверенно пожал плечами:
— Ну, может, они и сговорились. Или Исаак не думал о них… По всей вероятности, его собственные финансовые дела были в слишком удручающем состоянии. Возможно, он решил, что его доли наследства хватит для его нужд.
Декок долго и задумчиво смотрел на партнера.
— Но почему именно Исаак? — наконец спросил он?
Фледдер даже вздохнул, столкнувшись с таким непониманием.
— Ну вспомните про следы в саду, которые вели к комнате Изольды. И еще про то, что рассказала вам маленькая девочка. Она видела, как Исаак бродил по саду с палкой.
Декок вежливо улыбнулся:
— Звучит резонно, вот только тетя Изольда в целости и сохранности сейчас восседает на своем «троне» в гостиной.
— Что-то пошло наперекосяк, — предположил Фледдер.
— Что?
Фледдер начал раздражаться.
— Я не знаю, — сказал он. — Может быть, кому-то еще пришла в голову схожая идея и подвернулся не тот череп. — Он немного помолчал, сжал губы и обиженно взглянул на коллегу. — Одно я знаю точно, — продолжил Фледдер с ослиным упрямством, — в один прекрасный день полетит и тщательно причесанная
