– Следователь из полицейского управления на Лодевейк ван Досселстраат.
– Что он сказал?
– Сообщил, что исчезли еще две женщины.
– Где?
Молодой следователь полузакрыл глаза.
– В больнице Южного Креста.
11
Инспектор Де Кок, глубоко задумавшись, устремил взгляд в пустоту. Над его головой, еле слышно потрескивая, мерцала лампа дневного света, с улицы в открытое окно врывались громкая музыка, крики пьяных и визгливый смех девиц.
Инспектор почти не удивился, когда получил сообщение об исчезновении еще двух женщин в больнице Южного Креста, словно давно ожидал подобного развития событий. Между всеми этими эпизодами была явная взаимосвязь, их объединял какой-то общий знаменатель.
Де Кок взглянул на Фледдера, сидевшего с отрешенным видом. Тот даже не скрывал своего отчаяния.
– Ну что ты загрустил? – сочувственно произнес инспектор.
– Молодой человек в ответ лишь сокрушенно покачал головой.
– Это невозможно! – воскликнул он. – В Нидерландах преступления не совершаются в больницах!
– Кто тебе это сказал? – Де Кок не смог удержаться от улыбки.
– Вы только посмотрите, к какому итогу мы пришли! – с возмущением воскликнул его молодой помощник. – Уже четыре женщины исчезли в этой проклятой больнице!
Де Кок с иронической усмешкой покосился в его сторону.
– А если не подводить и-то-га? – с расстановкой произнес он.
Фледдер прерывисто вздохнул.
– Получится то же самое, – нехотя признал он. Де Кок ехидно улыбнулся.
– Я вижу, ты не в силах отречься от своих заблуждений.
Фледдер с жаром прижал руки к груди.
– Да, я никогда не верил в иную версию, – сказал он. – И сейчас не верю. И вы сами скоро убедитесь, что я прав.
Де Кок, казалось, пропустил мимо ушей последние слова.
– Что тебе сказали наши коллеги с Лодевейк ван Досселетраат?
– Мне показалось, они в полном замешательстве. А всему причиной то, что они не придали значения первому сообщению Рихарда Недервауда. Между прочим, они интересовались нашими успехами.
– И что же ты им ответил? Фледдер вздернул подбородок.
– Я считаю, наши успехи или неудачи их не касаются.
Де Кок посмотрел на него с наигранным возмущением.
– Ты по крайней мере хотя бы узнал имена двух пропавших женщин?
Молодой следователь полистал записную книжку.
– Мария-Антуанетта ван Хет Вауд, – громко прочел он, – двадцатипятилетняя студентка факультета психологии и Шарлотта Акерслоот, двадцатитрехлетняя дочь владельца кафе из Амстердама – работала она или училась, мне не удалось выяснить.
– Ты узнал что-нибудь об окружении или семьях обеих женщин?
– Окружение… – Фледдер раздраженно передернул плечами. – Нет, об этом я справок не наводил.
Де Кок понимающе закивал.
– Наши коллеги сказали тебе, что собираются начать расследование?
– Нет, этого они не говорили.
Де Кок поднялся из-за стола и протянул руку к своему молодому помощнику.
– Ты сейчас немедленно отправишься на своей машине на Лодевейк ван Досселетраат и скажешь им, что мы полностью берем на себя дело об исчезновении этих женщин. – Инспектор потеребил кончик своего носа. – Я не желаю рисковать и не хочу, чтобы они перебежали нам дорогу. Забери у них все записи, которые они сделали, и опроси всех, кто заявил в полицию об исчезновении еще двух женщин.
– Зачем?
Де Кок нетерпеливо застучал ногой об пол.
– Мне нужно выяснить все связи… все знакомства… всех мужчин и женщин, с которыми эти особы общались, все клубы и общества, где они появлялись. Будешь разговаривать с нашими коллегами, упомяни имена первых двух женщин и обрати внимание на ответную реакцию.
– А потом что?
