— Витька, ты чувствуешь? — Сергей выхватил у Наташи газету и стал читать вслух:
— Вот это сила! Вот это поэзия!
Мало-помалу со стихов перешли к летнему отдыху, к съемкам фильма о природе.
— Сергей не помогает, — пожаловалась Наташа. — Все раскритиковал! Вы помните первоначальный замысел?
— Поэма о природе нашего края?
— Ничего не осталось от поэмы! Сергей разгромил наш сценарий! Теперь мы снимаем браконьеров, порубщиков и всякую прочую нечисть.
— Он, пожалуй, прав, — согласился Алексей Иванович. — Природу надо охранять активно. А критика фактами — действенная вещь.
— Критика?! — Наташа даже вскочила. — Пленки у меня кот наплакал! Надо было предлагать это раньше.
— Пленку раздобудем! — вмешался Сергей. — На премиальные деньги купим.
— Премиальные? Откуда? За что? — удивился Алексей Иванович.
— Волчий выводок в Камышном болоте ликвидировали, — небрежно, но в душе гордясь объяснил Виктор. — Волка и волчат взяли, а волчица скрылась!
— Поздравляю, поздравляю! — Алексей Иванович был искренне доволен успехом. — Выводок?! Уж не после этого ли рейда карикатура в БОКСе райкома комсомола появилась? Кого это вы там изобразили? Не наши как будто?
— Толстый и тонкий, длинный и короткий! — подхватил Виктор.
— Туристы-любители! Аполлон Мясников и Василий Дремов!
— Родственник Ивана Лукича?
— Племянник! Утят сетями ловили!
Наташа рассказала о первой встрече с Василием Дремовым и Аполлоном Мясниковым, о их поведении в городском саду, где они демонстрировали «провинции» новые модные танцы.
— Комсомольский патруль вчера вывел их с танцевальной площадки! А Дремов даже распространяться начал о том, что-де передовое всегда с трудом пробивает себе дорогу. Дурак! — заключила Наташа. — Гонору много, а вот смелости…
— Зато у вас ее хоть отбавляй, — деловым тоном заметил Алексей Иванович. — Об этом-то я и хочу поговорить. Знаете ли вы, что в нашем районе действует какая-то таинственная организация, именующая себя «Тигром»? Наименование, как видите, очень привлекательное, а дела…
— И дела… — Виктор хотел возразить Алексею Ивановичу, но Сергей так взглянул, что Виктор поспешно умолк.
— По имеющимся сведениям, — продолжал учитель, — «тигры» натворили… много такого, что граничит с хулиганством.
— Деятельность «тигров» не должна вас беспокоить, — твердо и резко проговорил Сергей. — Они поступают справедливо. Я могу за это поручиться! Это мы, Алексей Иванович, называемся «тиграми», — смущенно добавил Сергей. — Так мы называем наш боевой отряд. У нас уже человек тридцать…
Наступило неловкое молчание. Учитель раньше догадывался, что все это проделки Сергея, но — отряд!.. Это было для Алексея Ивановича новостью: раньше были только разговоры на эту тему и туманные планы, которые ждали подробной разработки после согласования с руководством района.
— Могу ли я поступить в отряд? Примете? Или по возрасту не подхожу? — наконец проговорил он.
— Мы принимаем всех, кто разделяет наши взгляды. — Сергей повернулся к Виктору. — Клятву!
Не без торжественности Виктор вытащил переплетенную в пластмассовые пластины тетрадь- книжечку. На ней была выгравирована клыкастая морда тигра. Под рисунком четко выведено:
оТряд
лИквидации
уГрозы
пРироде.
Выделенные крупные вторые буквы каждого слова даже при беглом взгляде читались четко: «Тигр».
Алексей Иванович взял книжечку в руки.
«Я, — громко начал читать он, — с этого момента принимаю под свою охрану великое наследство, которое оставили мне предки. Это наследство — чудесная природа нашего родного Урала!
Понимая ответственность перед грядущими поколениями, я клянусь беречь, пестовать наши реки и озера, горы и долины, леса, поля и луга.
Я клянусь охранять животный и растительный мир Урала.
Я клянусь восстанавливать загубленное и создавать новое, чтобы природа нашего края стала еще богаче и прекраснее, под стать наступающей эпохе коммунизма.
Я клянусь беспощадно, энергично, инициативно и творчески бороться с браконьерами, злоумышленниками и всеми, кто сознательно или невольно стал врагом природы!»
— Где ставить подпись? — спросил Алексей Иванович.
ВЗРЫВ НА ВОДЕ
Коротки летние ночи. Выслушаешь две-три побывальщины какого-нибудь рыбака, и уже зорька тебе подмигивает — за дело браться велит.
Иван Лукич любил поговорить, ошарашить неискушенных слушателей потрясающей историей из своей «бродячей жизни». После ужина он сел на своего конька и стал рассказывать байку за байкой. Шофер, которому все эти похождения были давно известны, курил, время от времени сплевывая на угли. Василий из вежливости слушал дядюшку. Аполлон спал.
— Странный у тебя приятель, — заметил Иван Лукич, когда храп Аполлона заставил его повысить голос. — Молчит, как пень.
— Он и на экзаменах молчит, — ответил Василий. — Даже профессора удивляются.
— Ладно, утром развеселим. Небось, и ты еще не видел настоящей рыбалки.
И шофер, и Василий заснули. А Иван Лукич не спал почти всю ночь. Он то подкладывал хворост в огонь, то вновь принимался пить крепкий чай, то прислушивался к сонным голосам обитателей озера. Озеро плескалось совсем рядом, за узкой каймой прибрежных тростников. В глубокой лощине меж лесистых холмов протянулось оно километров на двадцать в длину и на четыре-пять в ширину. На озере было множество небольших каменистых островов с довольно поэтическими названиями: Соколиный, Черемуховый, Боец,
