Самый мрачный почтовый пункт находился в пещере. Кое-где обработанный свод не оставлял сомнений, что все остальное – дело рук природы. Стены и свод состояли из плотного черного камня, похожего на гранит. Были они гладкими, будто оплавившимися. В хаотичном порядке, словно прорываясь сквозь каменную толщу, на поверхность выходили разноцветные полупрозрачные кристаллы. Освещалась пещера этими же кристаллами. Свет шел изнутри, придавая всему помещению мрачно-торжественный вид. Любой гот отдал бы половину жизни, лишь бы попасть сюда.
В этой пещере, единственной из списка, не бывало зевак. Как только Антон появлялся, из двери напротив выходили два человека, один из которых нес требующую отправки почту, а другой принимал принесенную Антоном. Они никогда не тянули время, стараясь отправить Антона как можно быстрее, не разговаривая ни с ним, ни друг с другом. Были они коренастые, не больше полутора метров высотой. Антон про себя назвал их «гномами». Лишь один раз «гном» снизошел до разговора. Когда Антон во второй или третий раз попал в пещеру, все так же в восторге крутя головой, рассматривая чудесные камни, один из «гномов» буркнул:
– Это бывший зал посвящения в… – и тут же замолчал, поймав взгляд второго гнома.
Но больше всего Антону нравилась планета, которую он назвал для себя Лабораторией. Перемещался он в такой же, как в Центре, огромный купол. Но весь купол был из прозрачного материала, а планета представляла собой безжизненную пустыню, лишенную атмосферы. Дверей в этом куполе было намного меньше, и вели они в коридоры, соединявшие такие же купола между собой. В первое посещение Лаборатории Антон плюнул на свои правила и взлетел под потолок. Купола покрывали всю планету, по крайней мере, ту ее часть, что Антон мог видеть. Звезд на небе оказалось в несколько раз больше, чем видно с Земли, и их света хватало, чтобы было светло как днем. А вот солнца он так ни разу и не увидел.
Зато увидел звездолет. Вот что его не разочаровало! Был он огромный, металлический, местами ржавый, а местами обгорелый. Весь в торчащих непонятных штуках и отверстиях по бокам веретенообразного корпуса. Антон заметил его носовую часть, медленно проплывающую над куполом, а разглядеть корму так и не успел – его пять минут истекли. Он несколько раз попадал на Лабораторию, но такой громадины больше не видел. Космические корабли поменьше стартовали и приземлялись, видно, где- то неподалеку был космопорт. И вместо реактивных сопел, которые ожидал увидеть Антон, на корме у них были странные черные треугольники. По какому принципу они летали, Антон не знал. Спросить у аборигенов стеснялся. Вернее, боялся, что над ним станут смеяться…
Но, к сожалению, таких интересных планет было маловато. Антон понял, что поскольку все планеты населяют люди, то и условия жизни у них должны быть примерно одинаковые. Вот только интереснее от этого они не становились. Обидно было и то, что на обыденных, с первого взгляда, планетах, наверняка имелось много интересного. Но дурацкое пятиминутное ограничение не позволяло это проверить. Антон с нетерпением ждал отпуска, до которого оставалось чуть больше полутора месяцев. Он даже написал Ивану Андреевичу письмо с просьбой прислать хоть какой-нибудь каталог планет.
Антон еще раз вздохнул, закрыл ноутбук и взял первое письмо. Прочитал адрес, недовольно поморщился и переместился. «Пинь!» – отозвалась планета.
Глава 2
В остальном жизнь Антона ничем не отличалась от жизни обывателей тихого пригорода Далласа. Он предпочел бы жить на побережье, но его никто не спросил.
Доставив последнее письмо, Антон вернулся домой. Запер кабинет и вышел во двор. В почтовом ящике, кроме рекламных брошюр, ничего не было. Газеты он не получал, ограничившись новостями по телевизору, да и те почти не смотрел.
Антон запер дверь дома, сел в машину и выехал со двора. По средам он затоваривался в ближайшем супермаркете, в десяти минутах езды от своего жилища.
Взяв тележку, Антон пошел по бесконечным рядам пустого в это время дня магазина. Через полчаса, погрузив все, что необходимо на неделю холостяку, подошел к кассе, раздумывая, на что убить остаток дня. Взять киношку в прокате? Или поехать в Русский клуб в Далласе, куда его давно приглашали?
Антон, не глядя, принимал у кассирши пакеты, банки и бутылки и складывал в фирменные бумажные пакеты. Очередная бутылка колы выскользнула из рук кассирши, ударила Антона горлышком по руке и грохнулась на пол, окатив его брызгами.
– Б…ь! – инстинктивно отскочил Антон.
И уже по-английски буркнул:
– Извините…
– Ой, это вы меня извините, я такая неловкая, всего третий день работаю… А вы русский, да?
Антон поднял глаза. На него, немного испуганно и виновато, но в любой момент готовая улыбнуться, смотрела симпатичная брюнетка. Тонкие черты лица, худенькая фигурка. Лет двадцать, не больше. Антон скосил глаза на грудь, делая вид, что читает бейджик – «Алекс».
– Ничего страшного, Алекс. Это я виноват, задумался.
– Нет, нет! – Девушка обернулась, подзывая старшего по смене. – За эту бутылку платить не нужно. А меня зовут Александра, я тоже русская. Ну, родители русские, они в Лос-Анджелесе живут…
Кажется, девушка была не против поболтать еще, но подошла дежурная, а чернокожий уборщик оттеснил Антона от прилавка.
Через несколько минут, когда порядок был восстановлен, Антон расплатился и спросил по-русски:
– А ты во сколько заканчиваешь? Может, посидим где-нибудь? Я угощаю. Редко приходится видеться с соотечественниками, – приврал он.
– Хорошо, в восемь. – Александра бойко стрельнула глазами и повернулась к следующему покупателю.
Антон, для которого первый шаг всегда был большой проблемой, и сам удивился своей прыти. Чаще его знакомили в компаниях. Может, девчонка так понравилась, а может, давно вообще никаких девчонок не было? Если честно, он вообще с людьми мало общался. Новая работа как-то выбила его из привычной колеи. Да еще переезд, незнакомая страна…
Антон даже в парикмахерскую сходил. Критически оглядел себя в зеркале: занятия в спортзале не помешали бы! Решил проблему, надев ковбойскую рубашку навыпуск.
Без пятнадцати восемь Антон подъехал к супермаркету. Откуда выходят продавцы и кассиры, сдавшие смену, он не знал, поэтому решил, что если Александра не передумала, то догадается выйти через главный вход. Он объехал стоянку несколько раз, пока наконец не освободилось место в первом ряду, почти напротив входа.
Техасский летний зной еще не совсем отступил. Спасала только тень от магазина, накрывавшая половину стоянки. Антон опустил все стекла, ловя редкие сквознячки. Через полчаса, в окружении стайки оживленно болтающих пигалиц, из магазина вышла Александра. Антон вышел из машины и помахал рукой. Стайка оживилась, подбадривая подругу. Александра, повернувшись вполоборота, что-то ответила, вызвав новый взрыв смеха.
– Привет! – по-русски сказала она, мило подставляя щечку для поцелуя. – Только давайте говорить на английском, по-русски у меня практики мало, вы будете смеяться.
– Хорошо, Алекс.
– Ой, не зовите меня так, лучше Саша, ладно?
– Договорились, если перейдем на «ты».
– Конечно! А куда поедем?
– Ты знаешь, я здесь совсем недавно живу, – опять соврал Антон. – А куда ты хочешь?
– Пошли в итальянский ресторанчик, тут рядом. Обалденная пицца и хорошее вино, а то, когда заглядываю сюда с девчонками, они, кроме своей колы, ничего не пьют, а одной спиртное заказывать неудобно.
Через несколько минут они сидели в пиццерии. Пока Саша, на правах завсегдатая, диктовала заказ улыбчивой итальянке, Антон любовался девушкой. Приятный овал лица, мягкие манеры. Очень женственна. Время от времени она бросала на Антона быстрые взгляды, не прерывая разговор с официанткой. Было в ней что-то экзотическое. То ли из России ее родители привезли букет крови разных национальностей, который иногда дает совершенно фантастические результаты, то ли англоязычная мимика наложила
