почувствовал голод и вспомнил, что уже почти сутки ничего не ел. Увидев торгующую горячими сосисками женщину, грустно улыбнулся — запах сосисок напомнил ему об этом.
Филимон со спортивной сумкой на плече подошел к кассе.
— Один до Саратова, — протягивая деньги, сказал он.
— Внимание! — услышал он голос диктора. — Объявляется посадка на автобус до Саратова.
— Идите к водителю, посоветовала кассирша. — Он ведомость забрал, но места есть.
— Спасибо, — Хирург быстро пошел к выходу.
«Сейчас в Саратов, — подходя к автобусу, подумал он, — и сразу в Пензу. Оттуда автобусом в Там бов. Самолетом, конечно, быстрее, но нельзя. А из Тамбова в Москву. Или не стоит?» — отступив в сторону пропустил женщину с ребенком.
— Еще с билетами есть? — спросила проверяющая билеты контролер. Не услышав ответа, вышла. .
— Шеф, — обратился Хирург к водителю, — до 'Саратова возьмешь?
Водитель кивнул.
Катая желваки, Туз посмотрел на вощедшего Николая.
— Чего звал? — спросил тот.
— Ты Мишку Жданова знаешь? — сдержанно спросил Туз.
— У тебя чего, — Зюзин недоуменно посмотрел на него, — крыша съехала? Мы же вместе каратэ занимались. И ты...
— Оказывается, мы не только вместе занимались, — со злой усмешкой перебил его Туз, — но и Анку попеременке тыкали! А снял меня с ней нанятый Рединым козел! Я его маму и всю женскую родню! — зарычал он. — Тонька тоже обо мне узнала. Я к ней занырнул сегодня, она мне чуть ножницы в глаза не всадила, сучка!
— Лихо, — удивился'Зюзин.—Анька это здорово придумала. И ты, и Ждан. А как ты узнал про Ждана?
— Он сейчас у команде Бурята, они приехали из Питера зеленые брать. В Питере баксы дороже. Встретились, он мне и сказал, что с супругой Редина иногда постель делит.
— А ты? — усмехнулся Николай. — Сообщил бы, что и тебе ее тело знакомо.
— Хватит, — буркнул Михаил.
— Подожди, — не понял Зюзин. — Ты меня только ради этого и вызвал?
— Да это я так, — вздохнул Туз, — к слову. Швед вернулся, — сказал он. — И снова тенью с Растогиным ходит.
— Ну и что? — не понял Николай.
— А то! — взъярился Михаил. — Он сегодня в больницу к Гальке ездил. Что-то отдавал. И базарил с ней около часа. Что-то Растогин надумал, иначе хрен бы послал Шведа.
— Я-то Альберта почти не знаю, — признался Николай. — Раза три вместе Растогина в Крым возили. Ну, еще, пару раз на операции были. Раз долги получали, а раз...
— Он Гальку знает? — перебил его Михаил.
— Конечно, ее все знают. Ведь она три месяца с Андреем жила. Растогин тогда на дыбы встал. Швед даже около недели, уже после того, как Андрей уехал, по распоряжению Растогина охранял квартиру Гальки. Но она когда узнала, — он усмехнулся, — что Андрюха на другой женился, плюнула на все и укати ла к матери. В прошлом году мать умерла.
— А ты ведь Гальку давно знаешь, — вспомнил Туз.
— После армии я попал в охранный отдел НИИ. Там и с Галькой познакомился, но ничего не получилось. Потом я влип с наркотиками, и если бы не ты... — он посмотрел на Туза.
— У нас в МВД как раз вплотную занялись этой хреновиной, — засмеялся Туз. —Специальный отдел создали. Кое-кто там руки хорошо нагрел. Я тебя отмазал, а сам у астраханских взял баксы и угорел. Пришлось делиться, —Туз вздохнул, — иначе бы на
— Так Анька на секцию самозашиты ходит, — хохотнул Николай. — Кстати, и Валька тоже. Правда, в разные дни. Ждан вроде как старший тренер. Его трое парней секции ведут, а он бабки получает.
— Вот что, Ник, — немного помолчав, сказал Михаил, — нужно Растогина через Галькиного сына за горло брать. Так что объезжай ее. И. чем быстрее, тем лучше. А Хрипатого не видел?
Зюзин покачал головой..
— Слышь, Колька, — вдруг весело посмотрел на него Туз, а может, тебе переговорить с самим Растогиным? Все-таки, как-никак, родственники. Пусть и дальние, но все же братья.
— Через пятое колено, — усмехнулся Зюзин: — Это я чтобы повысить себя в глазах остальных, говорил, Что мы с Растогиным двоюродные братья. Я, когда меня с наркотой попутали, к нему пошел. А он выслушал, сука, и на дверь молча рукой указал. Растогин никогда не будет иметь дела с теми, кто нарко тиками занимается.
— В общем, Николай, надо Гальку обрабатывать, — сказал Туз, — а то мне говорили, что он к ней часто в больницу хаживает. И в последний раз она на него уже не орала, как всегда. Что-то он ей предложил.
— Да хоть кусок солнца, — засмеялся Зюзин. — Бесполезно, Гальку он не купит!
— Что-то я не пойму, — мрачный Хрипатый пристально посмотрел на врача. — Три дня назад вы, сказали, что пустите меня...
— Молодой человек, — перебил его врач, — я прекрасно понимаю вас и, поверьте, искренне сочув ствую. Но...
— Слушай сюда, коновал, — Георгий собрал в горсть отглаженные отвороты белоснежного халата и подтянул мгновенно побледневшего врача к себе. — Или ты даешь мне возможность поговорить с ней, или тебя переоденут, — яростно прохрипел Георгий, — в деревянный макинтош!
— Что ты делаешь! — закричала, входя в кабинет, рыжая Елена.
— Ты понял меня, гнида? — не обращая на нее внимания, спросил Георгий.
— Сюда! — выскочив в дверь, закричала Елена. — Быстрее!
Приподнявшийся на цыпочки побледневший врач безуспешно пытался оторвать руку Георгия. Вдруг он захрипел, расслабленно уронил руки и начал падать Хрипатый, удерживая врача, повторил:
— Я хочу ее видеть.
В кабинет ворвались четверо парней в камуфляже. Подняв дубинки, бросились к Георгию. Развернувшись, он подставил под удары двух первых обмякшее тело врача. Толчком отправив его навстречу двум другим, ударил первого охранника ногой в подбородок. Потом присел, вытянув одну ногу и подсек второго. Перекатился через спину и ушел таким образом от удара третьего. Едва коснувшись ногами пола, бросился вперед. Поймал пятки третьего и плечом врезался ему в колено. Взвыв от боли, тот рухнул. Не вставая, Георгий перекатился и сверху вниз ударил приподнявшегося второго каблуком в грудь. Он успел отдернуть голову. Конец дубинки задел щеку. Он прыжком встал на ноги и увидел троих наставивших на него пистолеты милиционеров.
— С доблестной милицией спор бесполезен, — прохрипел Георгий, лениво поднимая руки. Не пово рачивая головы, покосился на хрипящего, пытающегося подняться врача. — С тобой мы не закончили.
Двое милиционеров завернули его руки назад, защелкнули наручники и быстро вывели согнувшегося Георгия.
Растогин задумчиво смотрел на сидящую перед ним Анну.
— Почему вы молчите? — не вытерпела она.
— Услышанное требует раздумья, — тихо сказал Павел Афанасьевич.
— Да чего здесь думать-то? — возбужденно проговорила Анна. — Надо, как говорится, воспользо ваться ситуацией. Иван в больнице. Я готова...